Вы говорите: смерть – зло. А если бы люди не умирали, то где бы они помещались?

Я думаю, что Господь Бог создал такую большую вселенную*, что Ему хватило бы места разместить всех нас по всему миру…

Кого сейчас больше, живых или мертвых?

Думаю, что перед Богом все живы. Но ушедших, конечно, больше.

Где обитают души умерших людей до всеобщего воскресения?

Понятие “где” неприложимо к внепространственным вещам. Я могу спросить вас с таким же успехом: а где сегодня обитает наша душа, когда мы живы? Никто не может сказать. Она не обитает и в мозгу, потому что мозг работает, но никакой аппарат не может зафиксировать, что в нем живет душа. Это не в пространстве.

Все ли души обретают бессмертие или только души верующих, причем истинных?

Боюсь, что это бы очень сузило поле бессмертия. По природе душа человека бессмертна, по природе. Я думаю, что бессмертие – это вопрос не веры, а скорее даже знания, но тут дело в другом: душа должна очищаться от темного, от плохого, от низкого, потому что если душа этим наполнена до краев, то в процессе очищения что от нее остается? Какойто маленький кусочек. Вот это страшно.

Будет ли душа человека, не верующего в бессмертие, после смерти огорчаться своим заблуждениям?

У меня был такой случай. Один мой приятель, московский экстрасенс, вызывает с помощью спиритического сеанса какогото марксистского философа, своего друга. (Спиритическими сеансами я никому не рекомендую заниматься, это очень опасно и для души и для тела.) Но так или иначе, вопрос был задан: “Как же ты теперь вот там чтото сознаешь и мне отвечаешь? Ты же раньше не признавал этого!” На что покойник ответил очень резонно и кратко: “Приходится пересматривать…”

Аборт считается грехом. Но не лучше ли этот выход, если ребенок зачат от наркомана, пьяницы, генетически больного человека?

Генетики считают: никогда с полной уверенностью нельзя утверждать, что генетические беды могут перейти на ребенка. У очень здоровых родителей, напротив, может родиться совершенно больной ребенок. Наследственные нити столь причудливо вьются, что у здоровых может родиться больной, у больных – здоровый. Поэтому убивать ребенка все равно нельзя.

Почему Церковь осуждает аборты?

Вопрос этот актуальный, потому что аборты теперь стали чудовищно распространившимся явлением. Отвечу просто: если ты мать и к тебе подводят ребенка и предлагают убить его какимнибудь нехитрым способом, скажем, молотком – что ты сделаешь? Конечно, если ты в норме, у тебя никогда не поднимется рука. Так почему же у тебя поднимается рука это беззащитное человеческое существо раздавить, как какогото комара? Это беззащитный человек, человек, который находится в твоем теле, он не может защищаться, и ты его убиваешь, потому что тебе неудобно его родить или растить, или есть еще какието причины. Если мать говорит, что она не может его прокормить или есть какието еще обстоятельства, то я всегда отвечаю: ну, потерпи, роди и отдай, отдай, потому что стоят очереди людей, которые хотят иметь детей и не могут их родить. Здесь все совершенно ясно, и я еще раз повторяю: с точки зрения биологической, оплодотворенная клетка уже является человеком потенциально, и жизнь его уже священна. И мы не имеем права эту жизнь нарушить, убить.