Л.П.: Унижение человеческого достоинства, обзывательства, оскорбления по национальному, социальному признакам, угрозы применения наказаний, подавляющих волю ребенка.

Корр.: В Москве пару лет назад был такой случай. На уроке биологии учительница заставила шестиклассницу рассказывать про онанизм. Девочка не сумела дать учительнице отпор и пришла домой в очень угнетенном состоянии, она считала, что ее опозорили при всем классе. Это можно расценивать как психическое давление на ребенка?

Л.П.: Это может быть расценено как унижение человеческого достоинства. Если в семье существует порицание такого явления, как онанизм, или если ребенок вообще не знает об этом, а его заставляют говорить о нем, это может быть расценено как давление на психику.

Корр.: Мой ребенок, например, расценил как психологическое насилие анкетирование, которое пыталась провести в их классе психолог. В анкетах содержались вопросы: «Ссорятся ли твои родители? Как часто они ссорятся?». «Это личное дело нашей семьи. Почему я должен рассказывать чужому человеку такие вещи?» – возмутился мой сын-третьеклассник и отказался отвечать.

Л.П.: И правильно сделал! В Конституции РФ сказано, что каждый имеет право на частную жизнь. Жизнь семьи – это частная жизнь, и подобная анкета являет собой пример не просто психического воздействия на ребенка, а нарушение конституционного права каждого человека на частную жизнь, то есть, с точки зрения юриста, нарушение еще более серьезное, чем нарушение обычных прав.

Увы, далеко не все наши педагоги достаточно хорошо воспитаны и понимают, что такое право на частную, личную жизнь. Вот недавно по телевизору одной девушке на улице пытались задать вопрос: «Не хотите ли вы рассказать что-нибудь о сексе?». Она ответила: «Нет. Это мое сугубо личное дело». – «Вы что, синий чулок?» – стал допытываться тележурналист. «Нет, – сказала она, – я не синий чулок. Но моя жизнь в этой области – это мое личное, частное дело, и в это никто не имеет права вмешиваться. Я на эти темы не говорю».

Корр.: Имеют ли право выгнать ребенка из школы и за что?

Л.П.: Не «выгнать», а исключить. Ребенка имеют право исключить по основаниям, изложенным в уставе школы. Там есть четкий перечень таких оснований, и любой родитель может с ним ознакомиться. Диапазон требований, которые школа предъявляет к ученикам, сейчас достаточно широк, но, как правило, ученика исключают за какие-то дисциплинарные проступки или за хроническую неуспеваемость по двум и более предметам. Но, повторяю, тут в зависимости от устава возможны варианты. В одной школе за драку ученика исключают, а в другой могут наложить дисциплинарное взыскание.

Корр.: И куда ребенку податься, если его исключили?

Л.П.: Поскольку у нас гарантировано право на образование, то просто так взять и выбросить ребенка на улицу невозможно. Для исключения нужны очень серьезные, веские основания, то есть ребенок должен не просто провиниться, а грубо нарушить устав школы, совершить какой-то очень серьезный дисциплинарный проступок. Может быть, даже с оттенком криминальности. Допустим, он систематически избивает других учеников. Если ребенка исключают, органы образования решают вопрос о его переводе в другое образовательное учреждение. В случае неуспеваемости могут предложить остаться на второй год. В общем, просто так, на улице, без образования ребенок не останется.

Корр.: А что делать родителям, если учитель к ребенку несправедлив и наладить с ним отношения не удается? Такие жалобы встречаются достаточно часто.

Л.П.: Если педагог неправ, должна быть подана письменная жалоба. Администрация обязана провести служебное расследование. И если будет подтверждено, что педагог превысил свои полномочия, совершил какие-то противоправные действия, может стоять вопрос не только о переводе ребенка к другому учителю, но и о вынесении учителю служебного взыскания вплоть до увольнения. Но, конечно, нужно разбирать каждый случай отдельно, потому что бывают родители, которые на ровном месте устраивают скандалы и выдумывают то, чего не было и в помине. А бывает наоборот.

Корр.: Очень часто родители боятся связываться с учителями, боятся, что ребенка затравят. Как вам кажется, эти страхи оправданы или, скорее, бояться должен педагог, что его обвинят в травле ученика и он останется без работы?

Л.П.: Я думаю, что если родители нормально осуществляют свои родительские обязанности и защищают ребенка от различных негативных последствий, то бояться им нечего. Тут, скорее, надуманные страхи. Наша школа находится в очень уязвимом положении. Во-первых, педагоги отвечают за жизнь и здоровье ребенка, во-вторых, за то, чему они обучают детей, то есть школа имеет массу обязанностей перед родителями. Другое дело, что, прежде чем затевать конфликт, родитель должен здраво и взвешенно проанализировать сложившуюся ситуацию, выслушать не только своего ребенка, но и педагога. Но детей своих надо защищать. Практика показывает, что без этого нельзя.