Скажите, как в этой сцене можно было увидеть «лишь случайность»? За хвост на скобу для факела, чтобы поэффектнее выглядело, кошка себя подвесила сама? А надпись возникла на стене тоже случайно? И кровожадный голос, звучащий именно на третьем этаже, где потом была обнаружена кошка, тоже случайно грозил убийством?

Тут уж и формальная логика хромает, тем более что в конце книги прямо говорится, что василиска натравили на кошку, то есть расправа была умышленной. Что же касается спора насчет убийства или парализации, то неудобно как-то напоминать взрослому, образованному человеку о чрезвычайной важности первого впечатления, о восприятии целостного образа. В психологии XX века это принято называть гештальтом. И сколько угодно потом можно доказывать, что окоченение и остекленелые глаза бывают не только у трупов, что окоченеть можно от холода, а глаза кажутся стеклянными во время диабетического коллапса...

Вообще в искусстве для детей должно быть как можно меньше ужасов, особенно снабженных физиологическими подробностями. Вспомните мнимую смерть Белоснежки или Спящей Красавицы, вспомните отрубленную голову богатыря, которую приставляли к туловищу и орошали живой водой. Где описание выпученных глаз и вывалившегося языка? Никакой патологоанатомии.

А если вернуться к жертвоприношениям, то кошкой завхоза госпожи Норрис дело не ограничивается. В «Тайной комнате» есть и другая линия, причем в данном случае жертвоприношение совершают «хорошие» колдуны. Мы имеем в виду приготовление оживляющего настоя из мандрагоры – растения, «волшебный» корень которого традиционен в колдовских ритуалах.

Уже само по себе описание этого «растения» обескураживает. Вместо корня у молодой мандрагоры – «крошечный, испачканный землей, безобразный младенец»99. И хотя листья у него растут прямо из макушки, а кожа бледно-зеленая и вся испещрена разноцветными точками, ведет он себя как человек. Не желая расставаться с насиженным местом, этот младенец кричит, брыкается, корчится, молотит острыми кулачками, скрежещет зубами. Потом, вступив в переходный возраст, мандрагоры становятся нервными и замкнутыми. А достигнув половой зрелости, закатывают шумные вечеринки и лазают друг к другу в горшки. Тут-то они, как учит профессор школы магов, и готовы к использованию: их следует убить и употребить в зелье. А как еще понимать слова: «Вот юношеские прыщи сойдут, и мы снова их пересадим. А после этого нарежем и приготовим настойку»?! «Их» – это в данном случае о корнях-человечках.

Да, Ролинг честно потрудилась на ниве оккультизма. Корень мандрагоры – это не просто оккультизм, а крутой оккультизм. По преданию, мандрагора вырастает на том месте, где пролилось семя повешенного (отсюда, вероятно, и образ корней-младенцев).

Вы скажете, что дети этого наверняка не знают. Но, во-первых, заинтересовавшись благодаря «Гарри Поттеру» магией, они легко могут продолжить оккультное образование: учебная литература подобного рода сегодня недефицитна. А во-вторых, даже без этих знаний картина, нарисованная Ролинг, чудовищна по своей жестокости: человечков-мандрагор приносят в жертву ради благополучия других, более достойных существ.

Как же удается писательнице отключить у читателей сострадание? – Да старым, как мир, способом: внушая, что попискивающие и шныряющие по горшкам корни – это недочеловеки, к тому же очень противные и опасные. Например, младенец мандрагоры называется «безобразным», он «истошно орет». Так внушается отвращение. (Кстати, это на удивление созвучно эпитетам, которыми любила награждать малышей основательница «планирования семьи» Маргарет Зангер, человек, тоже знавший толк в оккультизме. А жертвоприношение младенцев в медицинских целях сейчас с успехом осуществляют в России последователи неистовой Маргарет, занимающиеся фетальной терапией – изготовлением и применением лекарственных снадобий из абортированных младенцев – и не стесняющиеся заявлять во всеуслышание, что это очень благородно, когда один нерожденный ребенок спасает десять живущих. Источник подобного «гуманизма» все тот же – зловонное болото «нью-эйдж», фашистской «религии нового века».)

А вот так внушается страх: плач мандрагоры, оказывается, смертельно опасен для тех, кто его слышит. Поттеру и компании приходится даже специальные наушники надевать – какое уж тут сочувствие...

Вернемся к началу «пункта». Да, очень может быть, что в генетической памяти юных англичан заложена унаследованная от древних кельтов привычка более свободно обращаться с темными силами. И поэтому первоклассница школы магов Джинни, которая в состоянии одержимости душит петухов, воспринимается ими как юмористический персонаж. И дом, где обитает упырь, действительно кажется им, как и Гарри Поттеру, «самым лучшим домом на свете». А помело с названием «Нимбус-2000» и имя колдуна «Златопуст» (спародированное «Златоуст») они вовсе не расценивают как кощунство. (Хотя реакция английской общественности заставляет в этом усомниться.)

Но наши дети живут в стране с иными культурными традициями и хранят в своей генетической памяти иные стереотипы. И если даже у английских детей под влиянием «Гарри Поттера» возникают фобии, нарушения сна, неконтролируемое поведение и прочие патологии, то у нас тем более есть основания волноваться.

Добавление к пункту «Г»: оккультные корни современной антисказки

И не надо сравнивать «Гарри Поттера» с «Илиадой» и мифами разных народов, как пытаются сделать иные эксперты. Там совсем другая мера условности, и подается все происходящее как дела давно минувших дней. Да и античные герои отнюдь не дети, отождествить себя с ними гораздо труднее, чем с учениками школы магов «Хогвартс», где всё до боли привычно: классы, парты, любимые и нелюбимые учителя, домашние задания, экзамены, каникулы. Только вместо географии – зельеварение, а вместо унылого задачника по физике и хрестоматии по литературе – учебники с захватывающими названиями: «Встречи с вампирами», «Духи на дорогах», «Каникулы с каргой» или «Увеселение с упырями»100.