Не в укор Матери говорит это, но для исправления человеческой мысли ее; ибо не сказал: она Мне не мать, но дал знать, что если она не будет исполнять воли Божией, то ей нисколько не принесет пользы то, что она родила Меня. Итак, Он не отрекается от естественного родства, но восполняет его родством по добродетели; потому что недостойный человек не получает никакой пользы от плотского родства. Предотвратив таким образом недуг тщеславия, Он тотчас повинуется зовущей Его матери. Ибо далее евангелист говорит:

Глава тринадцатая

Выйдя же в день тот из дома, Иисус сел у моря. И собралось к Нему множество народа, так что Он вошел в лодку и сел; а весь народ стоял на берегу.

Иисус сел в корабль, чтобы всех слушателей иметь перед глазами и чтобы все они могли слышать слово Его. Таким образом с моря уловляет Он находящихся на земле.

И поучал их много притчами.

На горе простому народу говорит без притчей, а здесь, в присутствии коварных фарисеев, говорит в притчах, чтобы хоть потому, что не понимают, сделали ему вопрос и получили вразумление. С другой стороны, им, как недостойным, и не следовало ясно предлагать учения, поскольку «не бросайте жемчуга перед свиньями». Первую притчу изрекает такую, которая наиболее способна возбудить внимание в слушателе. Итак, слушай:

Говоря: вот, вышел сеятель сеять.

Сеятелем называет Себя Самого, а семенем – Свое слово. Вышел же Он не на одно какое-либо место, потому что был везде; но так как Он приблизился к нам плотью, то и говорится, что Он вышел, то есть от Отеческих недр. Он Сам вышел к нам, потому что мы не могли прийти к нему. И для чего же вышел? Для того ли, чтобы зажечь землю по множеству терния? Или для того, чтоб наказать? Нет, для того, чтобы сеять. Семя называет Он Своим; ибо и пророки сеяли семя, но не свое, а Божие. Он же, как Бог, сеял собственное семя, поскольку не по благодати Божией сделался мудрым, но Сам был Премудрость Божия.

И когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то; иное упало на места каменистые, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока. Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло.

Означенные словами «при дороге», суть люди ленивые и нерадивые, которые совсем не принимают слова, потому что мысль их – как бы утоптанная и жесткая дорога, нисколько не вспаханная. Поэтому семя слова похищают у них птицы небесные, то есть духи воздушные – бесы. Под каменистою землею разумеются те, которые внимают слову, но по немощи своей не борются с искушениями и скорбями и, продав спасение (за мирские блага), погибают. Под словами «когда же взошло солнце» должно разуметь искушения, ибо зной солнечный изображает искушения: сверх того искушения, подобно солнцу, освещающему сокровенные места, обнаруживают людей и показывают, каковы они.

Иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его.

Это те, которые заглушают слово житейскими заботами. Так, богатый хотя, по-видимому, делает доброе дело, но его дело, которому препятствуют житейские заботы, не растет и остается безуспешным.

Иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать.

Три части семени погибли, уцелела только четвертая, ибо немного спасающихся. О доброй земле говорит после, чтобы подать нам надежду покаяния; ибо всякому можно сделаться доброю землею, хотя бы кто был каменистая земля, или лежал как дорога и попирался демонами, или же был тернистая земля. Не все принявшие слово приносят плод одинаковый. Один приносит сто, например тот, кто совершенно нестяжателен и ведет строго подвижническую жизнь; другой – шестьдесят, это, по моему мнению, общежительный монах, который еще и житейскими делами занимается; третий приносит тридцать – это человек, избравший честный брак и со всевозможным усердием упражняющийся в добродетелях. Смотри: благодать Божия принимает всех как много, так мало и посильно приносящих плод.