Связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их; все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих.

Фарисеи возлагали на людей тяжкие бремена, принуждая их исполнять мелкие и трудно исполнимые заповеди закона. Многие из заповедей закона они делали тяжелыми через то, что прибавляли к законному некоторые предания, сами между тем не касаясь их и пальцем, то есть ничего не делая и не приближаясь к таким бременам. Ибо когда учащий не только учит, но и делает, то он вместе с учащимся несет бремя и вместе с ним трудится. Но когда он возлагает на меня тяжкое бремя, а сам ничего не делает, то он еще более обременяет меня, показывая своим бездействием невозможность исполнить то, чему учит. Итак, Господь обличает фарисеев за то, что они не хотят вместе с народом нести бремя заповедей и исполнять их. Но, не делая ничего доброго, фарисеи показывали вид людей делающих, да если бы даже делали что-нибудь, но только для того, чтобы казаться исполнителями закона, то у них отнимется награда. После этого какого осуждения достойны они, когда, не исполняя закона, желают считаться его исполнителями? Что же они делают? «Расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих». В законе сказано: «и навяжи их в знак на руку твою, и да будут они повязкою над глазами твоими» (Втор. 6, 8). Поэтому изображались на двух хартиях десять заповедей и одна из хартий полагалась на челе, другая – на правой руке. Воскрилия делались на краях одежды из темно-красных или багряных нитей, вроде бахромы. Все сие делали потому, что об этом написано было в законе, чтобы, видя хранилища и воскрилия, не забывать заповедей Божиих. Бог повелел делать их не для украшения, но хранилище на руке означало то, что нужно исполнять заповеди, а багряный цвет воскрилий указывал, что нам нужно запечатлевать себя кровью Христовою. Фарисеи же делали большие хранилища и воскрилия для того, чтоб другие видели, что они блюстители закона и все делают по предписанию его.

Также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель! учитель!

Увы, понятны для нас слова Господни; убоимся же! Господь обличает фарисеев за то только, что они любят. Но если только любящий предвозлежания осуждается, то чего достоин тот, кто все делает для этого? «И председания в синагогах»: там, где особенно нужно было учить других смиренномудрию, фарисеи сами являлись людьми испорченными, потому что все делали для славы. И, поступая так, не стыдились, но еще хотели того, чтоб им говорили: «учитель, учитель!»

А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас. Учитель – Христос, все же вы – братья; и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник – Христос. Больший из вас да будет вам слуга: ибо, кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится.

Христос не запрещает называться учителями, но запрещает страстно желать этого названия, всеми способами стараться о приобретении его. Ибо учительское достоинство в собственном смысле принадлежит одному Богу. И словами: «отцом не называйте» – не возбраняет почтения к родителям, ибо желает, чтобы мы почитали родителей, особенно же духовных отцов; но возводит нас этими словами к познанию истинного отца, то есть Бога, поскольку отец в собственном смысле есть Бог, а плотские родители не суть виновники бытия, а только содействователи и слуги (Божии). Показывая пользу смирения, Господь говорит, что больший из вас должен быть слугою и последним между вами, ибо кто будет сам себя возвышать, считая себя чем-нибудь, тот будет оставлен Богом и смирится.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете.

Вы, говорит Господь фарисеям, не только сами не веруете и ведете жизнь развращенную, но и других учите не веровать Мне, и своею жизнью и примером развращаете народ. Ибо народ привык подражать властям, особенно если видит в них наклонность ко злу. Поэтому всякий дурной учитель и начальник приобретает себе горе, препятствуя своею жизнью другим преуспевать в добре.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение.

Господь называет фарисеев лицемерами за то, что они дают благочестивые обещания и ни одного не исполняют достойным образом, но лицемерно совершая молитвы «долго», то есть продолжительно, поедают имущество вдовиц. Они в самом деле были обманщики, которые издевались над простыми людьми и обирали их. «За то примете тем большее осуждение» – за то, что поедаете имущество вдовиц, которым, напротив, следовало бы вспомоществовать в их бедности; или иначе: «большее» будет им осуждение за то, что под видом доброго дела – молитвы – делают зло, то есть поедают имущество вдовиц. Ибо тот, кто под видом добра делает зло, достоин большего осуждения.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас.

Вы развращаете, говорит Он, не только иудеев, но и людей, обращающихся от идолопоклонства к иудейской вере. Вы стараетесь кого-нибудь обратить к иудейской жизни и обрезанию, а когда он делается иудеем, то гибнет, развращаясь от вашего нечестия. Сын же геенны тот, кто совершает дела, за которые он достоин сожжения в геенне.

Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен. Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото? Также: если кто поклянется жертвенником, то ничего, если же кто поклянется даром, который на нем, то повинен, безумные и слепые! что больше: дар, или жертвенник, освящающий дар? Итак клянущийся жертвенником клянется им и всем, что на нем; и клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем; и клянущийся небом клянется Престолом Божиим и Сидящим на нем.

Называет фарисеев слепыми и безумными за то, что они не учили тому, чему должно учить, и предпочитая менее важное, ставили на втором месте то, что более достойно почитания; так, они предпочитали самому храму золото церковное, херувимов и золотую стамну1. Вследствие этого они многим внушали, что ничего не значит поклясться храмом, но нужно клясться золотом церковным, которое, между тем, от того и досточтимо, что принадлежит храму. И дары, положенные на жертвенник, по словам фарисеев, были досточтимее самого жертвенника. От сего, по учению фарисеев, тот, кто клялся золотым сосудом, или волом или овцою, назначенными для жертвы, а потом нарушал клятву, тот присуждался представить в храм то, чем он клялся; дар они предпочитали алтарю ради прибыли, получаемой от жертв. А если кто, поклявшись храмом, нарушал клятву, то, поскольку он не мог ничего создать подобного храму, разрешался от клятвы; поэтому клятва храмом становилась незначительною по причине любостяжания фарисейского. В Ветхом Завете Христос не позволяет считать дар более алтаря, а у нас алтарь святится от даров. Ибо, по Божественной благодати, хлебы прелагаются в самое тело Господне; поэтому и освящается ими жертвенник. В Ветхом же Завете мясо и кровь животных возлагались на жертвенник и освящение их зависело от жертвенника.