Петр прекословит Спасителю, желая показать, что он вполне предан Ему. Освободившись от страха предательства, он, по сильной любви и чувству чести, начал теперь восставать на других и сопротивляться Христу. Впрочем, и другие ученики, не испытав еще искушения, по неведению своему обещали то, чего не имели исполнить. Христос идет помолиться в уединенное место, потому что для молитвы нужно отрешение от всего и уединение.

И, взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеееых, начал скорбеть и тосковать. Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною. И, отойдя немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты.

Не всех берет учеников, а только тех троих, которым явил славу Свою на Фаворе, чтобы не соблазнились, видя Его молящимся и скорбящим. Но и сих троих оставляет и, отойдя от них, начинает наедине молиться. А скорбит Он и тоскует благопромыслительно, чтобы то есть уверовали, что Он истинный человек, ибо человеческой природе свойственно бояться смерти. Смерть вошла в человеческий род не по природе, и поэтому природа человеческая боится ее и бежит от нее. Скорбит вместе и для того, чтобы утаить Себя от диавола, чтобы диавол устремился на Него как на простого человека и умертвил Его, и таким образом был низложен. С другой стороны, если бы Господь Сам пошел на смерть, то подал бы иудеям повод говорить в свое оправдание, что они не погрешили, убив Его, так как Он сам пришел к ним на страдание и на смерть. Отсюда понятно, что и мы не должны ввергать сами себя в опасности, но должны молиться об избавлении от них. Для того Он и не отошел на дальнее расстояние, а находился вблизи трех учеников, чтобы они могли слышать Его и, когда впадут в искушения, сами молились подобно Ему. Распятие Свое Он называет чашею или по причине успения, так как Он почил от него сном смертным, или потому, что оно соделалось причиною нашего веселья и спасения. Желает, да мимо идет чаша сия, или во свидетельство того, что Он, как человек, естественно отвращается от смерти, как выше сказано, или потому, что не желает, чтобы иудеи впали в такой тяжкий грех, за который должны были последовать разрушение храма и гибель народа. Хочет, однако же, да будет воля Отча, чтобы и мы знали, что должно более повиноваться Богу, нежели исполнять собственную волю, хотя бы природа влекла к противному. Или для того молился, да мимо идет от Него чаша, чтобы не вменился иудеям грех, подобно как и Стефан, научившись у Него, молился о побивающих его камнями, чтобы не вменилось им это в грех.

И приходит и ученикам и находит их спящими, и говорит Петру: так ли не могли вы один час бодрствовать со Мною? бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна.

Поскольку Петр оказался слишком смел, равно как и прочие ученики, то изобличает их нетвердость, как людей, говоривших необдуманно, и в особенности обращает речь к Петру: «Так ли не могли вы один час бодрствовать со Мною?» И как же души свои положите за Меня? Впрочем, поразив обличением, снова успокаивает их, говоря: «дух бодр, плоть же немощна», а плотская немощь противится духу. То есть Я извиняю вас, потому что вы воздремали не по невниманию ко Мне, а по немощи. Итак, если вы видите немощь свою, то не будьте так смелы, но молитесь, чтобы не впасть вам в искушение. По мнению других, «чтобы не впасть в искушение» сказано вместо – да не будете побеждены напастью. Не то, говорят, заповедует нам, чтоб мы были вовсе без напастей (напасти, или искушения, доставляют венцы, а кто не искушен, тот и не венчается), но чтобы напасть не поглотила нас и чтоб нам не попасть в чрево искусителя врага, как некоего зверя – вот о чем велит молиться. Ибо кто побежден врагом, тот уже вошел в чрево его.

Ещё, отойдя в другой раз, молился, говоря: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, до будет воля Твоя. И, придя, находит их опять спящими, ибо у них глаза отяжелели. И, оставив их, отошел опять и помолился в третий раз, сказав то же слово.

Учись, человек, непрестанно молиться в искушениях, слыша, что и Господь многократно молился. Найдя их опять спящими, Господь, чтобы не оскорбить их, уже не стал обличать, но оставил их, и пошел молиться в третий раз, уверяя таким образом в Своем человечестве, ибо число 3 есть знак истины и достоверности.

Тогда приходит к ученикам Своим и говорит им: вы всё еще спите и почиваете? вот, приблизился час, и Сын Человеческий предается в руки грешников; встаньте, пойдем: вот, приблизился предающий Меня.

Показывая, что не имеет нужды в их помощи, когда намерен был предаться, Он говорит: теперь уже спите. Или произносит это, чтоб пристыдить их, как бы так говоря: вот предатель приблизился; если вам угодно и время позволяет спать, спите. Затем возбуждает их от сна и отводит от того места, где молился, идет навстречу к искавшим взять Его и встречает их, как будто они принесли Ему что-либо приятное. Так и о том, о чем молился Он перед сим, молился для того, чтобы удостоверить в благопромыслительности своего воплощения; и если не желал пострадать, то для того, чтобы предохранить евреев от погибели, которая должна была постигнуть их за грех против Него.

И, когда еще говорил Он, вот Иуда, один из двенадцати, пришел, и с ним множество народа с мечами и кольями, от первосвященников и старейшин народных. Предающий же Его дал им знак, сказав: Кого я поцелую. Тот и есть, возьмите Его. И, тотчас подойдя к Иисусу, сказал: радуйся, Равви! И поцеловал Его. Иисус же сказал ему: друг, для чего ты пришел? Тогда подошли и возложили руки на Иисуса, и взяли Его.

Видишь ли орудия архиереев? Колья и мечи! Так-то они были миролюбивы! Так-то отличались духом кротости! «Один из двенадцати», сказал евангелист, чтобы показать, что, хотя Иуда был один из первых, несмотря на то, предался диаволу. Поэтому бойся и ты, человек, чтобы не ослабеть и не отпасть, хотя бы и был ты из ближайших к Иисусу! Иуда подает знак отчасти потому, что была ночь и они не могли распознать Иисуса; особенно же потому, что пришедшие взять Иисуса были не столько из простого народа, сколько из числа слуг архиерейских, которые, может быть, и вовсе не знали Иисуса. Ученик указывает им Учителя целованием. Зная человеколюбие Господа, он без зазрения целует Его. И Господь терпит до самого последнего часа, желая привести его к покаянию Своим долготерпением. Когда же они этим не вразумился, тогда Господь творит то, что они, как говорит Иоанн, пали на землю, чтобы хотя через падение познали силу Его. Но безумные и после этого не уразумели Его. Тогда Он предал Себя им. Иуду называет Господь «другом» в смысле укоризны за то, что он, как будто друг, дает Ему лобзание. «Для чего ты пришел»! То есть с каким расположением пришел ты сюда? Пришел ли ты как друг? Но в таком случае не следовало приходить с мечами и кольями. Или ты пришел как враг? Но для чего целуешь Меня? Таким образом изобличает его как льстеца.

И вот, один из бывших с Иисусом, простерши руку, извлек меч свой и, ударив раба первосвященникова, отсек ему ухо. Тогда говорит ему Иисус, возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут; или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов? как же сбудутся Писания, что так должно быть?

Извлекший меч был Петр, как говорит Иоанн (Ин 18, 10). А имел он при себе нож потому, что незадолго перед сим заклал Агнца, которого снедали на вечери. Мы не осуждаем Петра, потому что он поступил так, ревнуя не о себе, а об Учителе. Впрочем, Господь, приучая его к евангельской жизни, дает наставление не употреблять меча, хотя бы и за Бога кто думал совершать мщение. Отсечением уха Петр показывает, что иудеи болели непослушанием. Потом Господь приводит изречение закона, что убийца в возмездие сам должен быть убит, ибо закон говорит, что «взявшие меч, мечом погибнут» (Мф. 26, 52). А указывает этим на то, что иудеи, поднявшие на Него меч, будут истреблены от меча римлян. Далее, не сказал – могу представить двенадцать легионов Ангелов, но – могу умолить Отца Моего; так говорит, как человек, по Своей благопромыслительности, ради немощи учеников. После того как Он показал тогда в Себе много человеческого, например пот, страх, моление, Он не уверил бы, если бы сказал: Я сам могу представить легионы Ангелов. Вместо двенадцати учеников Мне представил бы Отец, говорит Он, двенадцать легионов Ангелов, если бы Я захотел (легион есть самый большой полк, состоящий из шести тысяч всадников). Но всему этому надлежит быть, чтобы исполнились Писания, предвозвестившие все сие. Впрочем, иудеи не потому злы, что предвозвестили о сем Писании, но поскольку иудеи имели все это совершить по собственной злой воле, то в Писаниях и изложено так пророками по внушению Духа Святого.

В тот час сказал Иисус народу: как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями – взять Меня; каждый день с вами сидел Я, уча в храме, и вы не брали Меня. Сие же всё было, да сбудутся писания пророков.