Задавшись целью поставить себя пророком для арабов и создать религию единого Бога в противовес языческому многобожию, он не смог понять свойства жизни Божественной; а потому не сумел определить и свойства жизни человека и причину беспорядков в мире. Отсюда у него, как у язычника, возникла мысль, будто «Бог что хочет, то и делает». Все сотворено Аллахом для служения и поклонения ему – самолюбивому, полновластному владыке зла и добра. Из такого же понятия о боге у Мухаммеда выработалось учение о безусловном предопределении.

Мухаммед, будучи сам властолюбивым, страшился допустить, чтобы человек или иное какое-либо создание Божие могли проявлять в жизни свою волю и самостоятельно действовать. Мусульмане говорят, что если предположить, будто человек самостоятельно согрешает, то он станет творцом своих дел, а значит, вторым богом и как бы товарищем единому богу. А тогда Мухаммед и его последователи считались бы уже многобожниками. Разрушилось бы все учение Мухаммеда о едином боге и о его посланничестве.

Итак, Аллах – единственный источник добра и зла в мире. Рай и ад наполняются людьми не по заслугам своим, а по воле Аллаха (Коран 11:120), ибо он сам вдыхает в душу человека нечестие и благочестие (Коран 41:8), сам ведет людей к погибели. Он запечатлевает сердца, зрение и слух, и потому люди не верят в откровение; проклинает их и даже отдает прямо во власть сатаны (Коран 7:26, 17:65–66, 19:86 и др.).

Чего Мухаммед хотел достигнуть подобным учением, трудно сказать. Можно подумать, что он стремился уничтожить в арабах всякую духовную деятельность и сопротивление ему. Или хотел при помощи имени Аллаха завладеть их умами и душами и господствовать над ними полновластно, распоряжаясь жизнью и смертью их. И он достиг своей цели. До сего времени последователи его говорят: «Чему быть, того не миновать». Они настолько поверили Мухаммеду, поверили в его миссию посланника, что считают его наместником божьим.

Мусульмане боготворят Коран и уверены, что самый первый, подлинный Коран хранится на седьмом небе у Аллаха на престоле. Мухаммед готов был каждую апокрифическую книгу считать за Божественное писание и вполне доверял им, не будучи в состоянии отличить правду от неправды, басню и ложь от истины. Из различных еретических книг он много позаимствовал при составлении Корана. И «чтение» получилось довольно беспорядочным, бессвязным, бестолковым, лживым, исполненным безнравственности. А от этого ислам, даже с верой в единого бога, нисколько не лучше язычества. Более того, по Корану, свойства Аллаха почти не отличаются от свойств сатаны. Даже в безнравственных делах человеческих Мухаммед обвиняет своего бога и делает его соучастником в них.

В таком вероучении, не имеющем никаких правил жизни, собственно говоря, не может быть и речи о добре и зле в том значении, какое они имеют в жизни человеческой. Если все в мире совершается по безусловной необходимости, то явления, которые мы называем злыми, имеют также неизбежное и убедительное основание, а потому не являются злом, но добром. Стало быть, в мире, и особенно в жизни разумных тварей, нет свободы. При отсутствии же свободы человек не может иметь никаких идеалов и обязательных норм поведения; в человеке невозможно чувство ответственности за действия, потому недопустимы никакие обвинения и наказания за преступления; не нужны ни самопожертвование, ни любовь; нет нужды даже в законах религиозных и государственных. Равно человек не может вторгаться в миропорядок и что-то пытаться изменить в нем. Подобным учением уничтожается понятие о личности и нравственном существе и понятие о духе. Характерные же признаки личности, духа и нравственного существа суть свобода и руководящий ею разум, или самосознание.

Но вот, несмотря на безусловное предопределение Аллаха, мусульманин будто бы предает себя его воле, говоря: «Пусть бог делает со мной, что хочет», – тем не менее живет по своей личной воле и служит своим страстям.