Но этого мало. Если измерять отношения между Богом и человеком правовой меркой и последовательно - до конца - ее держаться, то нужно признать, что, как всякое дело доброе дает человеку хоть призрак права на награду, так, с другой стороны, всякий грех, всякое нарушение завета с Богом с необходимостью требуют удовлетворения, так сказать, платы за себя (как католики и учат действительно), и, следовательно, отнимают и последний призрак права на какую-нибудь награду от Бога. "Тленный род человеческий достоин тысячи смертей, поскольку пребывает во грехах", - говорит св. Василий Великий. Грех - принадлежность не одних только несовершенных, но есть явление всеобщее, и каждый без всякого колебания может сказать о себе: "Как оправдается человек пред Богом? Вот, Он и слугам Своим не доверяет, и в Ангелах Своих усматривает недостатки: тем более - в обитающих в храминах из брения, которых основание - прах, которые истребляются скорее моли" (Иов.9,2; 4,18-19). - "В мужестве даже избранных людей можно, - по словам св. Кирилла Александрийского, - находить нечто достойное справедливого порицания, что усматривается ведением Законодателя, хотя и ускользает от нашего взора". - "Хотя бы кто, - говорит св. И. Златоуст, - был праведен, хотя бы тысячу раз праведен и достиг до самой вершины, так что отрешился от грехов, он не может быть чист от скверны; хотя бы он был тысячу раз праведен, но он - человек". Где же здесь возможность требовать от Бога какой-нибудь награды, какого-нибудь удовлетворения, когда с нашей стороны происходит только нарушение завета с Богом, только увеличение и без того великого долга? "Знай, - говорит св. Тихон Задонский, - что мы никакого добра у Бога не заслужили, но, напротив того, всякого наказания достойны, и какое бы наказание ни было, грехи наши большего еще достойны". - "Если бы это состояние (т.е. состояние в аду после всеобщего суда) было уделом и для всех, то и в таком случае никто бы не имел права упрекать правосудие Бога - Отмстителя", - говорит вполне справедливо, с строго правовой точки зрения, бл. Августин.

Несоответствие между трудом человека и наградою Бога

Но, если и это все позабыть, позабыть и ничтожество, и греховность человека, то и тогда, с точки зрения права, объяснить спасение человека мы не можем: не выдерживается основное начало правового союза - равенство жертвы и воздаяния, труда и награды. Что такое земная жизнь в сравнении с загробным блаженством? Ничтожная капля в сравнении с целым океаном. Если, следовательно, дела человека имеют какую-нибудь ценность, то во всяком случае не для получения вечного блаженства. "Если Авраам, - говорит св. Апостол Навел, - оправдался делами, то он имеет похвалу, Но не пред Богом" (Рим.4,2). С нашей земной точки зрения и для земных целей праведность человека имеет некоторую ценность и может в глазах людей заслуживать какую-нибудь награду, но пред судом Божиим, где произносится приговор на последнюю участь человека, эта праведность ценности не имеет, не соответствует величию награды. Прежде всего, это потому, что "время покаяния коротко, царствию же небесному нет конца". "Труд подвижничества, как сон, скоротечен, и упокоение, каким вознаграждается труд сей, бесконечно и неописанно". "Кратковременное страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу" (2Кор.4,17). "Тысячи лет века сего то же в сравнении с вечным и нетленным миром, как если бы кто взял одну песчинку из всего множества морских песков" [58]. Но время и вечность противоположны между собой не только по своей продолжаемости, количественно, - гораздо более они несравнимы между собой по своему содержанию, по своему качественному различию. Какие бы труды ни предпринял человек, какие бы страдания он ни претерпел, все это - ничто в сравнении с тем блаженством, которое он за это получает. "Смотри, - говорит св. И. Златоуст, - как велика слава, которую получают творящие добродетель: она превыше всех подвигов, какие бы кто ни совершил; пусть он достигнет самой вершины, но и тогда будет еще ниже ее. В самом деле, что может человек совершить такого, чтобы совершенно заслужить щедроты Владыки?" - "Если бы, - говорит преп. Макарий Египетский, - каждый человек с того времени, как создан Адам, и до окончания мира вел брань с сатаною и терпел скорби, то не сделал бы он ничего великого в сравнении с тою славою, какую наследует, потому что бесконечные веки будет царствовать со Христом".

Бог, не нуждаясь в человеке, всегда ему помогает

Невозможность понимать спасение с точки зрения права открывается, далее, из того недопустимого и немыслимого в правовом союзе явления, что один из членов союза (Бог) не только не нуждается в остальных членах и не стремится воспользоваться их трудами и силами для своей выгоды, но оказывается постоянным и необходимым помощником их во всем. "Достоинства твои, - говорит св. И. Златоуст, - не от тебя, но от благодати Божией. Укажешь ли на веру, она от призвания; укажешь ли на отпущение грехов, на дарования, на способности учительства, на добродетели - все ты получил оттуда. Что же, скажи мне, ты имеешь такого, чего бы не получил, а достиг сам собою? Не можешь указать ни на что". "Како можем заслужить послушанием нашим вечный живот, когда и послушание истинное есть не наше собственное, но Божией благодати дело, нам же приписуется, что мы благодати Божией не противимся, но действующей в нас содействуем?" Какая может быть речь о заслуге со стороны человека, когда он не может сделать ни шагу в нравственном развитии без помощи Божией? "Если бы не покрывала меня милость Твоя, - говорит преп. Ефрем Сирин, - погиб бы я уже - и был бы теперь, как прах пред лицем ветра, как не являвшийся никогда в жизни сей",- "Без Бога, - по словам св. Григория Богослова, - все мы - смертные игралища суеты, живые мертвецы, смердящие грехами". Как же понять после этого союз Бога с человеком, если стоять строго на правовой точке зрения? Я вступаю в союз совсем не из желания служить или помочь моему ближнему, а, наоборот, из желания воспользоваться силами моего ближнего для моего собственного благополучия. При этом цель моя, конечно, - получить как можно более и отдать как можно менее. Буду ли, следовательно, я принимать на себя какие-нибудь обязательства, если не надеюсь за них получить большее или, в крайнем случае, равное вознаграждение? Между тем, Господь не только вступает в союз с человеком и принимает на Себя обязательства, Сам решительно не нуждаясь ни в этом союзе, ни в человеке вообще, не только воздает человеку награду, бесконечно превосходящую труд последнего, и забывает все его неправды, не требуя за них платы, - но еще Сам производит добро в человеке, чтобы за это добро Самому же быть человеку обязанным. "Бог, Который, - по словам св. Иринея Лионского, - не нуждается ни в чем, принимает наши добрые дела с той целию, чтобы даровать нам вознаграждение Своими благами, как говорит наш Господь: "Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте царство, уготованное вам от создания мира. Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть... Поелику вы сделали сие одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф.25,34 и след.). Он не нуждается в этом, однако желает, чтобы мы делали это для нашей собственной пользы, чтобы не быть нам бесплодными". С правовой точки зрения это явление непонятно, даже прямо бессмысленно [59].

Милость, как основной закон отношений Бога к человеку

В виду таких несообразностей правового жизнепонимания, Отцы Церкви допускали его только в виде сравнения; они всегда сознавали, что в нашем спасении действует милость Божия, готовая всегда дать более даже, чем требуется, - а не сухой расчет, который думает только о том, чтобы не передать лишнего, чтобы не причинить убытка себе. Поэтому, признавая необходимыми дела для спасения, именно в качестве причины, Отцы Церкви тем не менее спасение приписывали не делам, не заслуге, а исключительно милости Божией. Мы трудимся, делаем добро, но спасаемся не за труд, "награждаемся от Христа Господа в будущем веке по единой Его милости, а не по заслугам" (св. Тихон Задонский). - "Вечный покой, - говорит ев, Василий Великий, - предстоит тем, которые в здешней жизни законно подвизались, - (но) покой, не по заслуге дел воздаваемый, но по благодати великодаровитого Бога даруемый уповавшим на Него". Толкуя Рим.6,23, св. И. Златоуст говорит: "Апостол не сказал, что она (вечная жизнь) есть награда за ваши заслуги, но: "дарование Божие", - давая тем разуметь, что мы освободились не сами собою и получили не долг, не награду, не воздаяние за труды; напротив, все сие есть дело благодати. И из сего видно преимущество благодати: она не только освободила нас и улучшила наш жребий, но даже все сие совершила без наших усилий и трудов". - "Все доброе и спасительное, соделанное для людей Богом, совершено по благодати и благости, а нами не подано никакой причины к оказанию нам добра" (св. Григорий Нисский). Наше личное участие в своем спасении как бы пропадает пред величием того, что делает для нас и в нас Господь, - так что вполне точно выражает православное учение о спасении человека св. Афанасий Александрийский, говоря, что "все спасение наше приписывать должно милости Божией".

Только такое учение и мирится с тем понятием о Боге, которое открыл нам Сам же Бог; только при таком представлении о спасении мы поймем, что Бог есть Бог любви, есть, действительно, Отец наш Небесный, который безразлично готов всех миловать, лишь бы только они обратились за этой милостию. "Просите, - говорит Господь, - и дастся вам; ищите, и обрящете; толцыте и отверзется вам... Аще убо вы, лукави суще, умеете даяния блага даяти чадом вашим, кольми паче Отец ваш небесный даст блага просящим у Него" (Мф.7,7-11). "Вы слышали, что сказано: возлюбиши ближнего твоего и возненавидиши врага твоего (вот основное положение юридического, правового жизнепонимания: воздавать, что каждому следует). А я говорю: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас... и молитесь за обижающих вас и гонящих вас (настроение прямо противоположное законническому. Зачем же оно нужно?), да будете сынами Отца вашего небесного; ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Мф.5,43-45), - не спрашивая, насколько они заслужили эти милости, и не боясь наградить недостойного. Соответствует ли такому представлению о Боге правовое понятие о Нем? Можно ли сказать, что Господь "благ есть на безблагодатные и злые" (Лк.6,35), если Он воздает только равное, если он милует только достойных. Чем отличается такое воздаяние от обычной людской справедливости? "Если вы, - говорит Господь, - будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники?" (Мф.5,46-47). То же самое можно сказать и о правовом представлении о Боге. Если Он милует только достойных, то разве это любовь? Не сделал ли бы того же и каждый из нас, проникнутых себялюбием? В чем тогда превосходство Божественной милости пред нашей? "Аще, - исповедуем мы Богу в ежедневных вечерних молитвах, - праведника спасеши, ничтоже велие; и аще чистаго помилуеши, ничтоже дивно: достойни бо суть милости Твоея". Не "в том любовь, что мы возлюбили Бога, но Он (прежде) возлюбил нас" (1Ин.6,10); но "Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками" (Рим.5,8); "Но на мне (молимся мы), грешнем, удиви милость Твою, о сем яви человеколюбие Твое, да не одолеет моя злоба Твоей неизглаголанней благости и милосердию" [60]. Если Господь учил нас прощать ближнему согрешения его против нас, то это потому, что Сам Он прежде простил нам согрешения наши; если Он запретил нам требовать какого-нибудь удовлетворения за обиды, нанесенные нам, хотя закон правды это не только разрешает, но и требует, то запретил потому, что Сам Он не требует Себе удовлетворения от нас, что Сам прощает нам туне. Только закон представлял Господа блюстителем правды; с пришествием же Христа закон, признанный несовершенным (Рим.3,21 и др.), прекратил свое существование, и Мы увидали своего Небесного Отца так, как явил Его нам Его Единородный Сын.

Несостоятельность представления об оскорблении Бога и Его гневе на грешников

По протестантскому учению, Бог все время был разгневан на человека, все время не мог ему простить того оскорбления, какое человек нанес Ему грехом. Потом, вдруг, видя веру человека в Иисуса Христа, Бог примиряется с человеком, и не считает его более Своим врагом, хотя человек и после этого может еще грешить, но уже безнаказанно. Здесь с очевидностью обнаруживается то основное начало, которым живет правовое жизнепонимание: все построено на оскорбленном самолюбии, - раз успокоено самолюбие, тогда и грех, прежде осуждавшийся и подвергнутый проклятию, теряет свою греховность. Не так учит православная Церковь.

Можно ли представить, чтобы Бог враждовал против человека за его грех, чтобы Бог не мог примириться с человеком, хотя бы этот последний всей душой жаждал Бога и молил об общении с Ним? Оставаясь верными Слову Божию и учению Отцов, можем только сказать: нет. Чтобы убедиться в этом, раскроем Библию и там прямо, с первых страниц, мы находим опровержение этого протестантского взгляда, хотя протестанты и хвалятся, что веруют только тому, чему учит Библия,

Если бы Бог враждовал против человека за оскорбление грехом, то как нам протестанты объяснят первобытную историю человечества? Почему Господь, обличив Адама, не оставляет его на произвол судьбы, а устраивает его жизнь, и тут же дает ему самое радостное обетование, что семя жены сотрет главу змия? Почему Господь, видя близость греха для Каина, является к нему - и предостерегает? Почему, вообще, только для людей, "пренебрегавших Дух Божий" (Быт.6,3), только для нечестивых, не желавших обращения, не было мира, т.е. примирения с Богом (Ис.57,20-21), "боящийся же Бога и поступающий по правде во всяком народе приятен (был) Ему?" (Деян.10,35).

Очевидно, все это потому, что, говоря словами св. И. Златоустого, "не Бог враждует против нас, но мы против Него. Бог никогда не враждует". Бог всегда стремится к человеку, всегда влечет его к Себе, но дело в том, что человек не всегда повинуется призванию Божию. В этом случае человек погибает, но причиной - не гнев Божий, не нежелание Бога простить человеку, а сам человек, избирающий худое; этого худого Бог не может оставить жить, не может даровать злу истину, принадлежащую только добру; не может Бог этого сделать так же, как не может умереть или солгать, потому что это было бы отрицанием Божественного Существа. Но, не мирясь с грехом, любовь Божия всегда готова обратить и спасти человека. Грех удаляет человека от Бога, а не Бога - от человека.

Замечательно ясно высказывается эта мысль у пророка Исайи. Например: "Так говорит Высокий и Превознесенный, вечно Живущий, - Святый имя Ему: Я живу на высоте небес и во святилище, и также с сокрушенными духом и смиренными, чтобы оживлять дух смиренных и оживлять сердца сокрушенных. Ибо не вечно буду Я вести тяжбу и не до конца гневаться; иначе изнеможет предо Мною дух и всякое дыхание, Мною сотворенное" (Ис.57,15-16). Бог, как Творец всего, мог, конечно, быть только правдой карающей, но тогда бы погиб человек. Поэтому любовь Божия и не ставит греха безусловным препятствием для сближения Бога с человеком; всюду, где есть смиренный и сокрушенный сердцем, где заметно желание бросить грех и быть с Богом, любовь Божия не оставляет без помощи. "За грех корыстолюбия его Я гневался и поражал его, скрывал лицо и негодовал (чтобы исправить его): но он, отвратившись, пошел по пути своего сердца. (Мое удаление только еще более приблизило человека к погибели. Тогда я решил действовать иначе). Я видел пути его (однако, и теперь готов ему помочь), и исцелю его и буду водить его и утешать его и сетующих его. Я исполню слово: мир, мир дальнему и ближнему, - говорит Господь, - и исцелю его" (17-19). Но непременным условием этого помилования должно быть сердце сокрушенное, иначе милость не коснется человека. "Я милостив, - говорит Господь, - не вечно буду негодовать: признай только вину твою" (Иер.3,12-13)."А нечестивые - как море взволнованное, которое не может успокоиться, и которого воды выбрасывают ил и грязь. Нет мира нечестивым,- говорит Бог мой" (Ис.57,20-21). Почему же это? Потому, что они "милости Божией не приняли и примириться с Ним не хотели". "Всякий день простирал Я руки Мои к народу непокорному, ходившему путем недобрым, по своим помышлениям {вот отношение Господа к грешнику, несмотря на его грех}. Однако, "вот, что написано пред лицом Моим: не умолчу, но воздам, воздам в недро их беззакония ваши, - говорит Господь... - Вас, которые оставили Господа, забыли святую гору Мою, приготовляете трапезу для Гада и растворяете полную чашу для Мени" [61]), - вас обрекаю Я мечу, и все вы преклонитесь на заклание, потому что Я звал - и вы не отвечали, говорил - и вы не слушали, но делали злое в очах моих и избирали то, что неугодно Мне. Посему так говорит Господь Бог: вот, рабы Мои (т.е. обратившиеся к Богу) будут есть, а вы будете голодать" (Ис.65,2,6-7,11-13). - "Кто гнев Божий обратит на милость, и правосудие на милосердие, - говорит преп. Ефрем Сирин, - если не умолит Судию тот, кто сам себе связал бремя грехов и несет, и развязывает, и облегчает оное, когда хочет? Ибо увеличиваем бремена, когда тяжко грешим, и облегчаем также оные, когда горько каемся; и от нас самих зависит разрешать и вязать. Божие дело - прощать припадающих к Нему; ибо, действительно, у нас человеколюбивый Владыка, Который покаянием разрешает бремена рабов". Причина наказания, следовательно, не в необходимости как-нибудь удовлетворить правде Божией (ведь этого удовлетворения нет и после покаяния), а в том, что грешник не кается, продолжает пребывать во грехе и тем отчуждает себя от жизни Божией. Вражда, следовательно, не в Боге, а в человеке.