Общественное богослужение важнее частной молитвы и в том отношении, что оно сложнее и полнее последней. Здесь не только возносятся молитвы и поются песни, но и совершаются многие богослужебные действия и проповедуется Слово Божие. Проповедание Слова Божия есть необходимая часть общественного богослужения; без него верующие не могут сознательно и разумно усвоить себе таинств христианской веры и преуспевать в благочестии. Потому-то Господь Иисус Христос оставил апостолам завещание «идти во весь мир и научить все народы, уча их блюсти все заповеданное Им» (Матф. 28:19-20). А богослужебные действия, или церковные обряды важны в том отношении, что наглядным образом изображают перед нами сверхчувственные и таинственные предметы религии, и таким образом вразумляют и назидают всякого, и даже простого, человека и возбуждают в людях стремление к высшему созерцанию и высшим чувствованиям. А что касается церковных песней, то св. Иоанн Златоуст пишет о них: «ничто не окрыляет так духа, ничто не отрешает его так от земли и телесных уз настолько, как стройное пение церковной песни». Но как не хороша и не достигает своей цели та проповедь, которая блещет поэтическими оборотами и ораторскими приемами за счет назидания, так не годится и та церковная песнь, в которой обращено внимание лишь на музыкальное искусство, а не на умиление сердца и вовлечение воли в высший мир. Церковная песнь должна иметь больше сходства с полевыми лилиями, чем с пышным и пестрым одеянием Соломона. А богослужебные действия и обряды не должны доходить до такой театральности, до которой они доходят в католической церкви. Главная же причина, почему общественная молитва и богослужение важнее частного, состоит в том, что во время общественного богослужения совершаются таинства.

Таинства Церкви

Здесь необходимо сказать о нравственном значении таинства евхаристии с предшествующим ему таинством исповеди. Таинство евхаристии есть самое высшее средство для выражения любви к Богу и для соединения с Богом. Оно же есть самый высший акт неисчерпаемой любви Божией к христианину.

В евхаристии соединено все, что Господь Иисус Христос соделал для нас, что Он всегда хочет совершать для нас в Своей Церкви и что Он обещал совершить для нас в будущем. Евхаристия есть прежде всего воспоминание о совершенном некогда Господом Иисусом Христом искуплении нашем. Сие творите в мое воспоминание, — заповедал Господь апостолам и всем верующим (Лк. 22:18, ср.1 Кор. 11:26). Но она не есть только воспоминание о прошедшем и минувшем; она есть каждый раз и обновление для нас совершенного Господом Иисусом Христом великого дела; она представляет нам его жертву в настоящее время действующей и спасающей нас. Тот Самый Христос, Который сказал: сие творите в Мое воспоминание, сказал также: Я с вами во все дни до скончания века (Мф. 28:20). Он заповедал нам поминать Его не как отсутствующего, а как присутствующего, не как умершего, но как воскресшего из мертвых и живущего среди нас. Участвуя в таинстве евхаристии, мы теснейшим образом соединяемся с Господом Иисусом Христом и получаем духовную жизнь. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (Ин. 6:58); ядущий Меня жив будет Мною (57); если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни (53).

Но действие евхаристии не ограничивается только душевной областью. Как принимаем мы в себя в таинстве причащения всего нераздельного Христа и по духу, и по телу Его (примите, ядите, сказано, сие есть тело Мое), так и влияние этого таинства простирается и на телесную область. Потому это таинство есть залог воскресения тела и вечной жизни с прославленным телом. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную и Я воскрешу его в последний день (54). Вообще, евхаристия ставится в Свящ. Писании в теснейшую связь с эсхатологическими (последними) судьбами человека (напр.: отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего (Матф. 26:29); она есть пророчество и предобразование того соединения верующих со Христом, которое последует в будущей жизни, по воскресении мертвых. А так как в евхаристии все верующие причащаются от единого хлеба, по слову апостола (1 Кор. 10:17), и таким образом соединяются в едино тело, то евхаристия есть предображение теснейшего соединения верующих в будущей жизни и между собой.

Внутренние опыты, переживаемые христианином после участия в таинстве евхаристии, те же, что и после истинной молитвы, только после евхаристии они ощущаются в высшей степени; именно, душевный мир, обновление любви к Богу и ближним и прирост силы на подвиги и борьбу жизни. Евхаристический дар есть божественное зерно, влагаемое в христианина, развивающееся в нем и приносящее соответствующие плоды, если оно не встречает препятствий для своего роста.

Но не всякое приобщение евхаристических даров благотворно для человека. Можно приобщиться в осуждение себе, по слову апостола: ядущий и пиющий недостойно, ест и пиет в осуждение себе (1 Кор. 11:29). Для достойного приобщения апостол требует, чтобы мы «испытывали» себя: Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей (28). Самоиспытание должно произвести в нас прежде всего сокрушение о грехах. Покаянное чувство и исповедь есть первое условие достойного причащения. Самоиспытание и сосредоточенное размышление о «Теле Господнем» (апостол говорит, что мы должны рассуждать о теле Господнем), должны вызывать в себе то настроение, которое соответствовало бы величию евхаристического дара. «Рассуждать о теле Господнем» — значит выделить Господню трапезу от обыкновенной трапезы и смотреть на нее, как на трапезу небесную, чрезвычайную, также иметь живую уверенность в действительном присутствии в дарах Господа Иисуса Христа и приступать к приобщению с полной верой и благоговением. Св. Церковь взывает: Со страхом Божиим и верою приступите. «Рассуждать о теле Господнем» — значит еще вспоминать о смерти Христовой, возвещаемой таинством евхаристии и совершившей наше искупление, и потому приступать к таинству с и искренней благодарностью за всегда являемую нам чудесную любовь и благодеяния Божии. Наконец, к приобщению надо приступать с непритворной жаждой в этом таинстве соединиться со Христом. По выражению одной притчи Христовой, мы должны являться к вечери Господней в брачной одежде. Это выражение надо понимать, конечно, в переносном смысле, в смысле чистоты и украшения души добродетелями. Но в настоящем случае можно усвоить ему и буквальный смысл: являющемуся к причастию надо быть в чистом и благопристойном виде. А после приобщения требуется не тотчас погружаться в житейские дела, но пребывать в благочестивом состоянии, чтобы благодать могла произвести в нас надлежащее действие.

Как часто надобно приобщаться? Ответ на этот вопрос зависит от личного состояния каждого христианина. Чем достойнее живет человек, тем способнее он воспринимать на себя Святейшего святых и вместе с тем имеет потребность восприятия Его, тем чаще может он приобщаться. И наоборот: Господь Иисус Христос предостерегает — не давать святыню псам, и не бросать жемчуга перед свиньями (Матф. 7:6). Но тот не может быть назван христианином и считаться в обществе Христовом, кто не чувствует в себе потребности и не способен достойно причаститься по крайней мере один раз в году. Ревнующим же о благочестии св. Церковь предлагает приобщаться каждый пост, т.е. четыре раза в году. А в священнослужителях она предполагает такую высоту жизни, что заповедует им приобщаться каждый воскресный и праздничный день, по возможности часто. Но и не приобщаясь телесно, мы получаем немалую душевную пользу от присутствия при совершении святейшего таинства евхаристии.

Исповедь

Мы видели, что первое условие достойного приобщения св. Таин есть очищение от грехов. Потому-то приобщению св. Таин предшествует исповедь, на которой отпускаются нам грехи. И во время молитвы, как частной, так и общественной, мы просим Бога о прощении грехов. Но на молитве прощение грехов не может быть полное, так как при этом недостает того совершенного действия в человеке благодати Св. Духа, которое имеет место при участии христианина в таинстве и которое происходит в силу искупительных заслуг Господа Иисуса Христа. Молитва и общественное богослужение имеют подготовительное значение по отношению к таинству; они делают нас достойными принять участие в таинстве и сподобиться его благодатных плодов. Молитвенные и другие благочестивые подвиги (пост, милостыня, углубление в себя и размышление о себе, воздержание от гнева, ссор, осуждений и других страстей), предшествующих исповеди и приобщению св. Таин, называют «говением». Сила говения зависит не столько от его продолжительности, сколько от внутренней решимости говеющего; но следует назначить и определенное время (от 3 до 6 дней), чтобы говеющий был достойно подготовлен.

Существенные и необходимые условия прощения грехов на исповеди это, во-первых, раскаяние. Повинному в преступлении Симону волхву ап. Петр дает такое наставление: покайся в сем грехе твоем и молись Богу: может отпустит тебе помысел сердца твоего (Деян. 8:22). И, вообще, иудеев, желавших загладить свои грехи, он наставляет: Итак покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши (3:19). Мы имели уже случай определить понятие «раскаяние»: оно есть глубокая скорбь о своих грехах, скорбь как о частных грехах (особенно тяжких), так и вообще о повинном состоянии, об отчуждении от Бога. Образцом может послужить мытарь, «бивший себя в грудь» (Лук. 18:13). К раскаянию призывает людей пр. Иоиль, когда говорит: обратитесь в плаче и рыдании, раздирайте сердца ваши (2:12-13). Плач и рыдания кающегося должны быть прежде всего внутренние, душевные; но они могут выражаться и во вне, быть внешним плачем. Но истинное раскаяние, ведущее к прощению грехов, есть сожаление о грехах не из-за того, что мы порочной жизнью причинили себе какой-либо ущерб в земной жизни, или что мы можем быть наказаны за преступления и т.п., а из-за того, что мы грехами оскорбили Бога, нашего величайшего Благодетеля и Отца, и сделались недостойными Его. Потому сказано: печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению (2 Кор. 7:10).

Но истинно исповедующийся не остается в подавленном и уничиженном состоянии сожаления и скорби о грехах. Он возбуждает в себе намерение и дает перед Богом обещание впредь не грешить. Это — второе условие прощения грехов на исповеди. Образцом может послужить блудный сын, который, раскаявшись в дурном поведении, внутренне воззвал к себе : восстав, пойду ко отцу моему (Лук. 15:18). В Ветхом Завете пр. Иезекииль говорил: когда беззаконник обратился от беззакония своего и стал творить суд и правду, он будет за то жив (33:19). Христос, простив женщине грех прелюбодеяния, сказал: иди и впредь не греши (Ин. 8:11). С намерением исправить жизнь должна быть соединена и готовность загладить все те несправедливости и обиды, которые были произведены нашими греховными действиями. Образцом может послужить Закхей мытарь, который, осознав прежнюю греховную жизнь и удостоившись милостивого отношения к себе Господа Спасителя, сказал: половину имения моего я отдам нищим, и если кого чем обидел, воздам вчетверо (Лук. 19:8). К тому же мы призываемся и словами св. Иоанна Предтечи: сотворите же достойный плод покаяния (Матф. 3:8). И в книге Апокалипсис: покайся и твори прежние дела (2:5). Исповедующийся не должен умствовать о том, что невозможно для человека жить безгрешно и что, след., он будет грешить и после исповеди, — в данную минуту, т.е. на исповеди, он должен быть весь проникнут сознанием и чувством, что грешить не должно и надо стремиться к безгрешной жизни. А после исповеди необходимо всеми силами стараться и самим делом показывать стремление к таковой жизни. В нравственной жизни каждого христианина непременно должен совершаться прогресс, и после каждой исповеди он должен вести к улучшению жизни.