У Теренция читаем, как некий прелюбодей в свое оправдание ссылается на грех Юпитера: «Если так действует бог, – говорил он, – то почему мне, человеку, не действовать так же ?». «Если бы только я, – восклицал Антисфен, друг Сократа, – мог поймать Афродиту! Метательным копьем пронзил бы я ее за то, что она соблазнила у нас столько почтенных и прекрасных женщин». Языческая теология с полным одобрением относилась к соблазнительным формам культа, являвшемся неотъемлемой частью язычества. Плутарх, например считал «грязные» слова и такие же ритуальные действия средствами, чтобы задобрить, удовлетворить демонов.

Неоплатонический автор трактата «О языческих мистериях» пошел дальше – до идеализации культа фалла. Храмы служили местом для любовных интриг, и, как говорит Муниций Феликс, блуд в языческих храмах развивался свободнее, чем в открытых публичных домах. Лукиан упоминает об одной позорной похвале педерастии, что произносилась в форме речи в храмах во время богослужения. Хорошо известно также, какую роль играло вино, особенно на праздниках Диониса, когда считалось, что более всего угоден божеству тот, кто больше всех выпьет. Христианские апологеты с большей силой говорят о безнравственности языческих культов и мифов.

Но если в представлениях о языческих богах совершенно отсутствует всякий нравственный характер, то евангельский образ Христа Спасителя представляет недосягаемый образец нравственного совершенства, являясь неиссякаемым источником нравственного вдохновения уже для двадцати веков. Христос в Евангелии представляет Собою абсолютно святую Личность. На Его вопрос: «Кто из Вас обличит Меня в неправде ?» (Ин. 8,46) – может быть только один ответ. который невольно вышел из уст Пилата: «Невиновен я в крови Праведника сего...» (Мф.27,24) и предателя Иуды: «Согрешил я, предав кровь неповинную» (Мф.27,4).

Сенека говорил, что для того, чтобы быть успешным в добродетели, нужно беспрестанно лелеять в душе образ, «Дух» какого-либо великого человека. «А если бы кто-нибудь, – говорит он далее, – увидел образ более возвышенный и блестящий чем обычно встречается между людьми, то разве он не остановился бы пред ним неподвижно, очарованный, как пред божеством. Тогда, увлеченный привлекательной добротой этого видения, он благоговейно упал бы на землю, и исполненный благоговейного страха, сказал бы: «Хвала тебе, кто бы ты ни был. О, смягчи наши страдания!». Это предположение Сенеки, но в неизмеримо высшей степени, и в христианской проповеди: не великий праведник, не богоподобный человек, а Сам Бог явился реально во плоти, чтобы добровольно отдать Себя за мир, открылся миру, как любящая, живая, абсолютно святая личность.

И по признанию многих мыслителей только Христос есть идеал человеческого совершенства. Образ Христа есть наилучший способ проверки человеческой совести. «Величие и благость Иисуса покрыли тенью все человеческие совершенства». «Иисус есть чистейший между чистыми». И этическое учение Христа является безусловно совершенным. «Верить или не верить этой проповеди ? – говорит С.Н. Трубецкой. – Во всяком случае, мы не можем отрицать ее как исторический факт нравственного порядка, как нравственную силу, явившуюся в истории и изменившую духовное состояние человечества...».

3. О Лице Господа Иисуса Христа

3.1. Возможность возникновения «мифа» о Христе

в иудействе и язычестве

Одним из пунктов, который особенно очевидно раскрывает тенденциозность и отсутствие научного метода исследования у мифологической школы, является вопрос о Лице Господа Иисуса Христа. Как известно, Б.Бауэр, Древс и их последователи утверждают, что евангельского Иисуса Христа никогда не существовало, Его создало народное воображение. Иисус Христос является не более как одним из мифов, порожденных религиозной фантазией евреев и язычников. Языческая древность эпохи возникновения христианства знала множество подобных мифических божеств, которые так же, как и Христос, рождались, умирали и воскресали. Мифичность Христа подтверждается и тем, говорят мифологисты, что о Христе ничего не сообщают ни еврейские, ни языческие писатели того времени, и от Него Самого не осталось ни единой строки.

Рассмотрим, насколько обоснованы эти утверждения.

1. Трудно представить себе более неподходящий образ Мессии для иудеев, чем Господь Иисус Христос. Во-первых, Мессия в иудейском сознании – это царь, никогда не умирающий, который должен поработить все народы евреям и дать им всю власть и полное материальное благо на земле. Этот миф о Мессии ко времени пришествия Спасителя стал центральной идеей иудаизма и усиленно внедрялся в сознание евреев священниками, раввинами и старейшинами иудейскими. Поэтому и был распят Иисус Христос, как совершенно не соответствующий этой новой антибиблейской идеологии. Именно по причине глубокого укоренения этого страшного мифа, разлагающего душу еврейского народа, христианство было им отвергнуто и подвергалось в течение всей истории всевозможным преследованиям. Распятый Мессия – Христос – величайший соблазн иудеям. Такого мифа они создать не могли.