«Аще кто не хранит поста святых Апостол и Рождества Христова и Богородицы, в церковь сего да не приемлеши» (Номокан.228), вот суд вселенской Церкви на смелых нарушителей постов! В самом деле, что же это за льготу и преимущество присвояют себе нарушители постов? Все равно православные христиане, все члены Церкви, всем одни уставы церковные, для всех одни права на благодать Божию, одни надежды на царство небесное. Но вот одни соблюдают посты, а другие—нет. Одни лишают себя в пище и питье, а другие все разрешают себе, будто бы им так и следует, будто бы им и взыскания никакого не должно быть ни пред Церковью, ни пред совестью, будто бы подвижничество христианское, которое на сей раз не усердию предоставляется, не под условием: «аще хощеши совершен бытии» (Мф.19,21) предлагается, но предписывается как заповедь, будто оно относится не к ним, а к кому либо иному. Укажут ли на малое будто бы значение этих постов? Нет! все они, т. е. и Петров и рождественский и успенский, имеют свое утверждение в правилах святых соборов (5 всел.56, Гангр.19). Римские католики отвергли их, пожелав остаться с одним великим постом. Но как уж они начали делать себе послабления, то ослабили и великий пост, в качестве пощения, и даже первые дни его, столько строгие у нас в правосл. Церкви, совсем исключили, будто не принадлежащие к св. четыредесятнице. (Да и в физическом отношении каждый из четырех постов в году имеет свое благодетельное значение. Так, Филиппов пост предохраняет от воспалительных зимних болезней; Петров и Спасов весьма помогают переносить летний жар; потому что когда человек питается растительною пищею или рыбою, тогда мало развивает в себе внутренней теплоты; великий пост после строгих дней пощения возвышает цену мясной пищи и, кроме того, дает возможность, животным, особенно теплых стран, выплодить своих детей: между прочим, он должен бы быть сбережением мясной пищи для мясоеда, хотя к крайнему сожалению в некоторых городах, вследствие широкой мясной торговли в продолжение его, цена на эту пищу сильно возвышается после него, когда бывает разрешена эта пища, так что из-за прихотей людей состоятельных, которые и великим постом едят мясное, иные бедные люди и в мясоед отказывают себе в мясном столе).—Ты, православный христианин, подумай о суде церковном, который угрожает нарушителям постов! Не смотри на общий пример в каком либо месте или в кругу каких либо лиц, где даже ни почем считают нарушение постов. Каждый должен поститься для собственной души и каждый за свой труд получить награду от Господа Бога, в будущем свете Даниил с тремя отроками не смотрел же в этом случай на пример вавилонян (Дан.1,8).

Мясоястие даже и в великий пост, исключая разве двух-трех недель в нем

«Аще кто не постится во св. четыредесятницу, кроме препятствия от немощи телесныя, да будет отлучен», такова опять воля Церкви о великом посте (Апост.прав.69). Между тем ныне, к горькому сожалению, не мало между православными таких, которые даже и в великий поет разрешают себе мясной стол, для которых круглый год мясоест, которые даже и ту неделю, когда для исповеди и св. причастия оставляют мясные блюда и употребляют рыбную пищу,—и эту неделю считают для себя бременем. (Раньше в правосл. России есть в великий пост скоромное признавалось до того преступным и странным, что на таких нарушителей поста смотрели не иначе, как на жидов: но знакомство с немецкими странами, которые не подчиняются никаким церковным законам, и вольность мысли религиозной приводят вот некоторых к этим смелым нарушениям устава). О «препятствии же от немощи телесныя» здесь и говорить нечего; потому что большею частью самые-то здоровые люди, часто тучные, и едят в великий пост мясную пищу. Если же многие из них не приучили себя к посту с ранних лет, то сами же виноваты. Притом, могли бы они приучить себя во всякое время, если б захотели (препод. Дорофей, приучая постепенно своего ученика, Досифея, к пощению, с 4 фунтов хлеба в день довел его наконец до 12 доли фунта). Иные думают «поменьше есть в посты, да только молочное и скоромное». Заблуждаются! Качество стащи всегда больше производить бед, чем количество ее. Между тем как враг-дьявол не может совсем приступить или с трудом приступает к телу постника, которое охлаждено постною пищею, не может возмутить прохлажденной крови этого человека,—к тем же, которые питаются мясною пищею, и так-то круглый год,—к тем он имеет легкий доступ; потому что плоть, которая не обуздывается пощением, способна к игранию. Да и самый ум и самое сердце человека в настоящем случае, так как не имеют особенной духовной бодрости, легче повинуются искусителю (Лк.21,34). Отсюда не избегают и в великий пост падений плотскою страстью питающиеся в продолжение его мясными блюдами. А что, между прочим, готовят себе эти люди в будущем свете? В свящ. Писании сказано: «брашна чреву, и чрево брашном; Бог же и сие и сия упразднит» (1Кор.6,13). Пищи телесной на том свете, значит, не будет. Между тем они, никогда и нисколько не ограничивая здесь пожеланий своего вкуса и чрева, сильно развивают в себе эту часть природы своей, имеющую совсем погибнуть. Когда душа каждого из них перейдет на тог свет с таким пристрастием и не будет там находить ничего удовлетворяющего чревоугодию,—не будет ли томиться и носить сама в себе муку? Жить придется на том свете духом, хотя и плоть возвратится к своему духу: духовную-то жизнь, а не плотяную только, и нужно бы нам здесь развивать. (И в отношении здоровья мясная пища далеко уступает постной, а особенно растительной. Еще ничего бы, если б тело равномерно питалось растениями и животною пищею. Но исключительно мясная пища дает человеку плотное и крепкое тело, душе же воинственный характер; она производит быстрое кровообращение, густоту и волнение в крови, вообще разгорячает тело, доставляет телу тучность и слишком раздражительное качество, которое особенно располагает к болезням. Совсем противоположно действует постная пища, растительная и рыбная, при частом и особенно при исключительном употреблении ее. Эта пища прохлаждает тело, уменьшает выделение густой крови, предотвращает те преимущественно болезни, которые обнаруживаются волнением крови, жаром в теле, раздражением в разных органах: в этом отношении она особенно полезна для людей полнокровных, молодых, раздражительных, подверженных приливам крови к груди и голов, наконец—и для кандидатов чахотки).—О, православный христианин! ты никогда не мирись не только для себя, но и для других, с тем чтоб можно было и в великий пост кому либо употреблять мясной стол без всякой нужды. Эта угодливость чреву показывает, что чрево берет у человека верх над высшими областями, между тем как оно ни мыслит, ни желает. Ведь над ним возвышаются сначала грудь, в которой живет сердце, а потом—голова, где владычествует ум: как же ему дозволять быть выше груди и сильнее головы?

Пощение с ропотом

«Егда поститеся, не будите сетующе... Ты же постяся помажи главу твою, и лице твое умый» (Мф.6,16-17). Слова нет, что пост с первого раза для плоти нашей кажется неприятен, тяжел: плоть с трудом подчиняется ему. Отсюда мы вздыхаем, когда приближаются дни поста,—точно хотят нас увезти куда; скучаем, когда наступит пост; тщательно высчитываем недели и дни, когда окончится пост. Но это отягощение бывает дотоле, пока человек не испытает пользы от поста, как и не ожидает для себя этой пользы, как постится только по внешнему требованию устава или старших лиц. Совсем иное, если кто убедится в пользе поста. А убеждаться может каждый по мере того, как с послушанием будет нести бремя его; потому что от поста облегчается дух, утихают страсти, утончается тело, да и сон легче и скорее. Кто внимательно будет наблюдать за собой, когда постится, — кто вообще решительно обратится к Богу после греховной жизни: тот непременно найдет для себя полезнейшим пост и будет держаться его с возможною строгостью. — Зачем же это тебе, христианин, роптать на посты? зачем произносить брань на постные кушанья? Постясь и жалуясь, ты только убавляешь цену своего подвига.

Умствования против постов, будто они излишни, или только предлоги к нарушению их

Указания на пост встречаются во всех книгах св. Писания, Ветх. и Нов. Завета. И самая-то первая заповедь Божия человечеству с видимой своей стороны была о воздержании и посте. А еще раньше—делами миротворения— Господь Бог показал людям разные роды пищи, из которых самый первый есть тот, который составляет теперь для нас строжайшее церковное пощение; потому что прежде явилась растительная пища (в 4 день), а потом рыбная (в 5 день), наконец и мясная (в 6 день). По книге Бытия (Мф.1,29) видим, что в начале пищею для человека были растения, например, плоды с дерев. (Животным же была назначена только зелень. Так. обр. и этот вопросы «от природы назначено человеку равномерно питаться растительною и животною пищею»,—еще не решителен; напротив, перевес в настоящем случае клонится на сторону пищи растительной). Затем,—если о каждом из нынешних четырех постов и не говорится буквально в св. Писаний,—для православного христианина они обязательны вполне потому, что их установила вселенская Церковь, которая есть «столп и утверждение истины» (1Тим.3,15).—В существе дела посты и необходимы и полезны. Они уравновешивают в человеке две природы, телесную и духовную; дают уму трезвенность и чистоту, а сердцу некоторую тонкость и духовность, если только соблюдаются правильно; имеют большую силу на бесов, так что «сей род ничимже может изыти, токмо молитвою и постом» (Мрк.9,29); они — великая помощь христианину в важных событиях жизни (Деян.13,3), в скорбях и трудностях его (Ин.3,10), как знаем из множества примеров по священ. истории; они делают тело способным выносить продолжительные молитвы: тут уже нет гири, которая бы тяготила тело человека к низу. Как же после всего этого неосновательны возражения против церковных постов! Возражений и немало. Только все эти возражения давно уже известны Церкви и не представляют ничего серьезного. Напрасно каждый из возражателей думает про себя, будто говорит что-то новое и неопровержимое. Нет; несоблюдающие постов, если еще оспаривают и осмеивают их (иные отсылают их от себя с презрением к духовенству да простонародью, которые будто теперь единственные постники), — эти люди только «прибавляют грех ко греху». Забыли они слова Самого Спасителя: «да не когда отягчают сердца ваши объядением и пиянством» (Лк.21.34). Особенно легкомысленное рассуждение то, будто «посты ныне не современны». Ужели это средство к ослаблению плотских страстей, указанное евангелием и апостольским учением, перестало иметь свою силу? ужели плоть человека, поврежденная грехом, изменилась и не воюет более против духа?—Затем, и все предлоги к нарушению или только к крайнему ослаблению постов, как-то: «негде взять постного стола, дорог он, слабы мы силами (будто и все ныне сделались больны!), желудок не принимает постной пищи, здоровье упадает от поста»:—все подобные предлоги не вынесут в применении к каждому нарушителю постов строгого испытания. Относительно, например, здоровья посты всегда были другом здравия и задатком долговечности. В медицине теперь сознают, что растительная пища больше всего располагает к долговечности: собственно диетой врачи назначают более растительную пищу, чем животную, например, так почти во всех острых и хронических болезнях. Жития святых показывают, что великие постники проживали по сто лет и более. Есть даже целые племена, или народы, которые не употребляют совсем животной пищи, но питаются по условиям своего климата и местности одними растениями.—Нет! Ты, сын православной Церкви, никогда не допускай ни возражения ни посмеяния на церковные посты. Лучше же тебе покаяться пред Богом в грехе несоблюдения их, чем еще оспаривать несомненное и святое.