Что все это значит?

И волхвы, и первосвященники, и старейшины иудейские, и весь встревожившийся город однозначно воспринимают явленное на небе. И евангелист, излагающий события, ничуть не сомневается в подоплеке звездного знамения. Иными словами, авторитет богодухновенного христианского Писания подтверждает истинность повествуемого, логику поступков.

Формулировка католического комментария в изданном в 1985 г. на русском языке в Брюсселе Новом Завете определенна: "Была широко распространена астрология, которая связывала движение небесных тел с земными событиями". В англиканском издании "Библия сегодня" [1] автор называет волхвов "религиозными астрологами".

В Лондонском планетарии в 60-е годы шла научная программа: показывали небо над Вифлеемом в ночь рождения Иисуса Христа. Вы видели звездный небосклон - точно такой, каким он был в 7-м году до Р.X. - и огромную светящуюся звезду. Фактически на небе сошлись три звезды - планеты Юпитер, Сатурн и Марс. Одна из них, как объяснял демонстратор планетария, в соответствии с астрологическими представлениями, была "звездой Иакова" (то есть Израиля), другая - "царская" звезда, третья - "звезда" войн и преобразований. По ним волхвы узнали о рождении великого преобразователя мира, Царя Иудейского, и пошли в Иудею. Звезда, восход которой волхвы видели на востоке, шла перед ними. "По-видимому, - отмечает католический комментарий Евангелия, - звезда проходила по южной части небосклона и была перед глазами путников, а "остановилась над местом, где был Младенец", - то есть когда волхвы подошли к Вифлеему, звезда оказалась как раз над городом". В Оксфордском словаре христианской Церкви, изданном доктором Кроссом в 1957 году, сказано о них: "Они были первые язычники, поверившие в Христа", - и о встрече планет, создавшей Вифлеемскую звезду: "Первым ученым, сделавшим это открытие, был Кеплер, высчитавший, что в 7-м году до Р.X. произошло сочетание Сатурна и Юпитера". Автор толкования в "Библии сегодня" указывает, что хронологический расчет года рождения Спасителя делал ученый монах Дионисий Малый в начале VI в. и ошибочно поставил год Рождества как 753-й год от основания Рима, в то время как Ирод умер еще в 4-м году до Р.X. Таким образом, год совмещения планет, установленный Кеплером, - вполне возможный год Рождения Спасителя. Д-р Кросс в своем словаре отмечает, что точных исторических сведений о волхвах (он их называет "мудрецами") у нас нет. Тертуллиан в III в. называет их "феререгес", то есть "почти цари", очевидно, по уважению, каким они пользовались в астрологическом мире. Отсюда предание на Западе, что они и в самом деле были цари. По сохранившемуся у христиан преданию в VI в. впервые записаны и их имена: Гаспар, Мельхиор, Валтасар. В средние века их почитали святыми, и еще в III в. были обнаружены их мощи, хранившиеся в Константинополе до 1162 г., когда Фридрих Барбаросса увез их оттуда в Германию, где они и сейчас хранятся в Кельнском соборе.

Таковы имеющиеся сведения.

Но что говорит об этом христианская апологетика?

Насколько нам известно, на эту тему нет ни одного серьезного научно-апологетического труда, хотя, по словам Британской Энциклопедии, "принятие христианством астрологии является самой чуждой страницей его истории". Позднейшие христианские Соборы пытались скорректировать положение, осуждая детерминистские претензии астрологии, преувеличение ею мощи звезд, но собственно астрологию, в частности Вифлеемскую, не отвергали.

История астрологии

Чтобы глубже понять астрологический сюжет, данный нам в Евангелии, и дальнейшую историческую связь христианства с астрологией вплоть до наших дней, обратимся, пусть вкратце, к истории астрологии.

Она возникла, по-видимому, в IV или III тысячелетии до Р.X. в Ассиро-Вавилонии, в Месопотамии, на территории теперешнего Ирака, причем зарождение там астрологии совпадает с уходом оттуда по указанию Божию Авраама, родоначальника избранного народа, основоположника иудео-христианской традиции и культуры, явно отличающейся от астрологической культуры Месопотамии с ее языческим обожествлением звезд. К этому совпадению мы еще вернемся.

В Месопотамии астрология имела сугубо религиозный характер и связывалась, как мы видим, с языческим почитанием звезд. Вавилонская башня со своими ступенями (остатки таких башен на этой территории известны) была построена главным образом в целях приближения к звездам и их изучения. Гнев Божий - смешение человеческих языков - был вызван стремлением строителей достичь неба и сделаться самим богами, своего рода звездами. "Вавилонские башни" впоследствии стали первыми обсерваториями и положили начало астрономии и астрологии, в истоке своем не различавшимся, точнее, полагавшим два аспекта в подходе к звездам: изучение - астрономия и осмысление, так сказать, философия звезд - астрология, в соответствии со значением греческого термина. В таком виде месопотамская версия перешла частично в Индию и Китай, но полнее обосновалась в Египте и в эллинском мире. Уже в Месопотамии были даны зачатки арифметического расчета с записями наблюдений звезд. Наблюдая звездное небо и благоговея перед могущественнейшими таинственными божествами в звездах, мудрецы того времени создали единовременно и религиозно-философскую, и систематически-научную картину небесного мира. По словам Птолемея, древнегреческого ученого, творца господствовавшей в средние века христианской эры строго геоцентрической системы "математического синтаксиса", Месопотамия в конце VIII в. до Р.X. уже имела записи затмений, а данные археологии показали, что к тому времени были точно известны годовой солнцеворот, лунные фазы и периодика некоторых планет. На переплетении религиозного и научного взглядов выросла астрологическая практика предсказания личных судеб и составления гороскопов. Египетские ученые как раз создали первый календарь с 30-дневными месяцами, с пятидневным ежегодным предикатом. Таким образом, возникшая к моменту Рождества Христова религиозно-научная культурная атмосфера была тем "воздухом", той средой, в которой парфянским или иранским мудрецам, звездочетам и предсказателям, жрецам и "своего рода царям" дано было увидеть звезду на востоке и двинуться на поклонение Царю Иудейскому. Греческий перевод Библии семьюдесятью толковниками уже был хорошо известен, а иудейская диаспора и такие люди, как Иосиф Флавий, уже включились в общую интеллектуальную жизнь средиземноморского общества, тогдашней Римской Империи.

Первоначальное отношение Рима к доставшемуся ему астрологическому наследству было холодным и сдержанным. К концу республиканского периода астрологию опровергали не только эпикурейский поэт Лукреций, но и его не менее значительный оппонент Цицерон. Но в то же время величайший ученый Рима Нигидус Фигулус, знаток новейших наук, включил астрологию в свой пантеон, внеся в римский культурный обиход греческие сферы Зодиака, "варварские" сферы египтян. В таком виде, при мощной поддержке Евангелия от Матфея, единая космологическая наука-религия-философия вошла в христианский мир. Следы ее присутствия до сих пор с нами: рождественский тропарь, а наряду с ним и кондак вспоминают и солнце, и звезды, астрологи "со звездою путешествуют"; тут и древнейший вечерний гимн "Свете тихий святыя славы...", и рождественская календарная римская дата солнцеворота 25 декабря, - никто ведь не знает подлинного дня Рождения Спасителя. По доброй древней традиции астрологического обожествления светил, - "обожествление" солнца, только на этот раз - "Бога истинна от Бога истинна", "Света от Света", "Солнца правды". Астрология древности не изгоняется, а "христианизируется". Тут и споры о праздновании Пасхи, и вся вообще проблема календаря, который даже и сейчас - в XX в. - обожествляется до такой степени, что в "астрологических" спорах о "старом" и "новом" забываются слова самого Христа Спасителя о том, что не человек для календаря, а "суббота для человека" (суббота - тот же календарь).

Западные народы принимают астрологические названия дней по именам светил, даже воскресенье у них - день Солнца; понедельник - день Луны, вторник - Марса, среда - Меркурия, суббота - Сатурна. Разумеется, обожествленное могущество светил превращается в могущество сотворившего их "Солнца правды". Детерминация открывает место свободе человека, и впервые в жизнь людей входит это понятие, ставшее таким значительным в наши дни. Свободу дает Христос, "Солнце правды". Но токи единой звездной культуры пронизывают христианский мир. Астрология, переставая быть языческой, возвращается, в империи Карла Великого возрождается "царское художество" - астрологи при дворе. Уже в XIII в. и Данте, и Фома Аквинский, и другие включают в свою философию хотя и модифицированяное, но все же астрологическое понимание причинности. В XIV в. в университетах Парижа, Падуи, Болоньи и Флоренции все еще существуют кафедры астрологии, и немудрено: в единстве с астрономией астрология причастна к собственно зарождению космологии. Сам пионер новейшей науки Кеплер, ниспровергатель птолемеевского геоцентризма, своим гелиоцентризмом расчистивший путь системе Коперника, был убежденным астрологом и, хотя с ленцой, но составлял-таки гороскопы.

Так что же позволило астрологии - с ее предсказаниями, пророчествами, гороскопами - надолго удержаться в составе общечеловеческой культуры? Что ее - родственницу точнейшей науки современности, космологии - сближает с религией и духовной жизнью?