Когда урок закончился и дети разошлись, пастор, положив руку на плечо Типа, спросил:

– Что с тобой сегодня, друг мой? Тип покраснел.

– Ничего… это так… пустяки…

– У тебя что то произошло с Фредом в школе?

– Да, – видя, что пастор отгадал, смело подтвердил Тип.

Господин Гольбрук сел.

– Расскажи мне, Эдуард, в чем дело?

– Фред сказал учителю, что я бросил бумажный шарик, тогда как я этого не делал. Меня за это наказали.

– Ты правду говоришь?

– Конечно!

– И ты об этом говорил учителю?

– Не один раз. Но Фред утверждал, что видел, как я бросал.

– Эдуард, можно ли верить твоему слову? Всегда ли ты говорил правду?

Тип опустил голову, губы его задрожали. Немного погодя он признался:

– Я часто лгал, но в этот раз сказал правду. Теперь я всегда стараюсь говорить правду. Бог знает это!

– Я тоже знаю это, – продолжал господин Гольбрук, – и верю, что Фред ошибся. Ты очень сердит на него из за этого? Скажи мне, разве ты не можешь победить это нехорошее чувство?

Тип покачал головой.

– Меня наказали из за Фреда, а я этого не заслуживал.

– Подумай, Эдуард, если бы Христос действовал также как и ты, и прощал бы только тех, кто правильно относится к Нему, простил бы Он тебя?

Тип молчал. Он никогда еще не задумывался над этим.

Пастор раскрыл свою Библию.

– Я хочу тебе показать, что говорит об этом наш светильник.

Тип прочел указанный стих:

– "А если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших". На этом, попрощавшись, господин Гольбрук ушел. Во время их разговора Мария стояла в стороне. Она не дожидалась брата, а просто решила выйти последней, чтобы не слышать насмешек над своей одеждой. Ей не особенно посчастливилось в этот раз: она мало что поняла из объяснений учительницы. К тому же несколько девочек смущали ее своими презрительными взглядами. Все же пение Марии очень понравилось. Вероятно, Бог предназначил Типа для довершения в ней Своего дела.

Они молча вышли из школы.

– Мария, тебе понравилось? – нарушил молчание Тип.

– Не очень, – ответила она. – Возле меня сидела ужасно некрасивая девочка и все время насмехалась над моим платьем и шляпой. Я ненавижу ее!

Тип смутно сознавал, что Мария тоже нуждалась в том стихе, который показал ему пастор. Но тут другая мысль промелькнула в его голове: "Недостаточно только привести Марию в воскресную школу. Дело едва начато, и его надо продолжать… "