XXXVI. Письмо в редакцию "Нового Времени"

Позвольте обратиться через посредство вашей уважаемой газеты к защите ее читателей и также читателей моих последних в ней статей по поводу так называемых незаконнорожденных детей. 18 ноября мне подали с почты брошюру, чтение заглавия которой залило мое лицо краскою стыда: "Брак или разврат? По поводу статей г. Розанова о незаконных детях. Отпор на призыв к бесформенному сожитию или, вернее, к половой разнузданности и охранение святости брачного союза. Протоиерея А. Дернова. С.Пет. 1901". Стыд во мне сменился удивлением, когда, отвернув обложку, на первом заглавном листе я прочел надпись чернилами автора: "Многоуважаемому сотруднику "Нового Времени" В.В. Розанову от автора, 17 ноября". Каким образом идея "разврата" и "многоуважения" согласуется в уме и сердце автора,  для меня непостижимо, и, очевидно, что эти противоречия сердца и ума сокрыты и в брошюре. Сама собою както вспомнилась мне печальная история Валаама, выехавшего проклинать Израиля и против воли благословившего его.  Самое заглавие брошюры, которое читается в витринах книжных магазинов ранее ознакомления, а иногда и вовсе без ознакомления с ее содержанием, я не могу не считать глубоко оскорбительным для себя, как частного человека, как для друга своих друзей и знакомого своих знакомых, так же как и для писателя. Но вот уже общий, а не личный только интерес: если так публично осрамляется и позорно квалифицируется только литературный защитник таких детей, какова же буря "словесного побиения камнями", падающая на голову как их, так и особенно их матерей. Однако, кажется, общество одумывается; во множестве частных получаемых писем я вижу, как сострадательно и деликатно оно начинает относиться к таким детям, и, кажется, все круги людей приходят теперь к соглашению, что термин (и чувство, и понятие) "незаконнорожденный"  не правилен, не ясен, не точен, не согласуется с идеей воли Божией в рождении детей. Но, как заметил я в начале полемики, вопрос этот есть неисследимой глубины и богатства выводов, а не одной филантропии, и касаться его в кратком этом моем протесте  не время и не место.

В. Розанов

23 ноября, 1900 г.

XXXVII. Письмо г. Розанову

Почему же вы, г. Розанов, считаете заглавие брошюры прот. А. Дернова "глубоко оскорбительным" для себя? Ведь оно вполне соответствует содержанию ваших статей. И какой вы, подумаешь, обидчивый! То, что указывает на истинный характер вашего quasiфилософствования, вы считаете почемуто оскорблением для себя, а то, что вы осмеливаетесь, не имея никакого основания, оскорблять целые учреждения (как это вы дозволяете себе в отмеченных прот. Дерновым ваших статьях), писать совершенно голословные обвинения, напр. на консистории (письмо ваше в N 8827 "Н. Вр."),  находите с своей стороны не оскорбительным для этих учреждений и согласным с вашими понятиями о справедливости, чести и добросовестности. Но позвольте усомниться, есть ли у вас, г. Розанов, истинные понятия о справедливости, чести и добросовестности. Если и есть, то, вероятно, такие же, какие у ваших клиентов, составляющих сочувствующее вам общество, о котором вы упоминаете в нынешнем письме. А это общество, как надо полагать, общество, по выражению достоуважаемого г. Ата, "великих сластолюбцевпаскудников" и девиц, населяющих пансионы без древних языков, или подобных им.

24 ноября, 1900 г.