Kniga Nr1436
Теперь посерьезнел?
Посерьезнел.
Проза жизни настала. Люблю я эту энциклопедию права. Все "nostra" и "loro", как пишется в банках, объемлет. То вот "наше", а то "ихнее". Отлично. И талантливый человек К ов. Вдумчивый, но, кажется, пил. Все талантливые люди пьют, по крайней мере в России.
Я вот не пью.
Потому что ты бесталанен.
Ну, и замолчи. Что ты стрекочешь, как сорока?
Как же, обновление. В обновление жизни вошел. Впрочем, я это тебе после клуба расскажу. Одевайся же...
Да нет, я, кажется, не пойду. Карты и карты. На прошлой неделе маленький проигрыш, а главное рожи, эти равнодушные рожи! И кто их сотворил? И как их сотворили?
Кислятина ты совсем: и "пойду" и "не пойду". Недаром от тебя жена сбежала.
Не напоминай.
Я не напоминаю, ты сам своей физиономией напоминаешь. Но, братец, дозволь из биографии: сколько же это было лет назад?
Одиннадцатый...
Одиннадцатый год. Давно. Кутит?
Нет. У нее свой домик, т. е. родительский. Кажется, скромно живет.
Оказия. Отчего она от тебя, от дурака, сбежала?
Тогда влюбилась, но, кажется, в любви получила афронт, и как уже в лета вошла, то и живет спокойно.
Не просилась назад?
Года три назад присылала письма. Заигрывала опять. Ну?
Я промолчал.
Трижды дурак.
Отчего?
Как отчего? Была бы жена. В клуб бы не ходил. Спокойствие, удобство.
Тебе легко говорить.
Почему? Легко говорить, легко и исполнить.
Говорить легко, а исполнить трудно. Что же я за плевательница такая, в которую то плюнут, то вычистят ее. Я человек, а не плевательница.
Гордость. Гордыня тебя обуяла. Смирения в тебе, шельмец, нет. По христиански должен бы простить. Хе хе хе....
Нет, уж ты "прости", когда тебя в безик обыгрывают, а я посмотрю на твое "христианское долготерпение". Рекомендовать то его легко, а вот исполнить... Я человек, а не плевательница, и думал, что дом мой тоже человечье жилье, а не сточная яма для нечистот. Черт знает, поневоле вспомнишь экциклопедию права...
Нервный ты человек. Вздумал "nostra" и "loro" в браке усчитывать. Тут, брат, едино тело, едина душа...