Kniga Nr1436
* Добрался. Пусти козла в огород всю капусту съест: и театр, и литература, и опера все для охранения целомудрия должно упраздниться. Ну, а брак? Он должен быть в 25 лет, а то и позже, а то хоть никогда, ибо "есть скопцы, иже из чрева матери, и есть другие иже от человек, и есть третьи, иже оскопили себя царства ради небесного. Могий вместити да вместит". В. Рв.
** Слава Богу опять открыли! Заметьте, что ни одногото слова Дернов не сказал о кабаках, трактирах, кафешантанах и домах терпимости. Ему рябит в глаза только гордое, соперничающее явление искусства, оперы, театра, балета, литературы, поэзии. Но подвальные удовольствия ему не соперничают, и он берет их под покровительство уже тем, что проходит мимо с молчанием. В самом деле, насколько светская литература и наука борются с проституцией, в духовной литературе вовсе нет по поводу ее негодования. И можно заметить, что она не против разврата, а против изящества и веселости, ну пусть в развратных удовольствиях. И есть этому прецедент: аскеты часто "падали" крайне не эстетично; но эстетично ни разу и ни один не "пал". Поразительно! Т. е. общая тенденция аскетизма вовсе не к уничтожению пола: а к плоскости, грубости и простой мужицкой грязи в нем. Ибо в эстетике пола пробуждается эллин: нестерпимое, убийственное для аскета зрелище, главный заклятый им бес. А в мужиковатости пола, последней его грязи и скверне издох, и до конца издох, эллин и иудей, окончательно умерло "обрезание", священное погружение священной точки. Вот где специальный корень и отвращения к художественному браку самых юных, непорочных существ, и покровительство зрелым, а еще лучше перезрелым, и, наконец, окончательно хорошо старческим бракам. Тут, где старички только поглядывают друг на друга и приглядывают себе на кладбище могилку "рядком", скопец произносит великое: "Совершилось!". В. Рв.
______________________
И ропщут чуть не все: как начинает въедаться во всех страсть к светским развлечениям!
С этим пристрастием является сначала охлаждение, а потом даже отвращение ко всему духовному, к мысли о Боге, о вечности, о грехе*, время проходит в рассеянии, в праздных и пустых разговорах, и в созерцании и слушании того, от чего оскверняются мысли, и сердце, и вся душа.
______________________
* Да, все беды наступают, и каменным баранам хоть убиться до смерти. В. Рв.
______________________
В жизнь вкрадывается масса зла, инстинктивно терпимого и, по общему молчаливому согласию, не замечаемого. Оно становится как бы законною нашею атмосферою. Люди спокойнейшим образом терпят в среде своей человека, полного всякого распутства, считают его своим. Человек, в потворстве инстинктам своим извращающий и свое достоинство, и достоинство и здоровье другого человека, для весьма многих из нас говорит один наблюдающий нынешнюю жизнь скорее предмет улыбки, чем отвращения, шалун, а не преступник.
Извращение нравственных понятий в обществе создает малопомалу какойто деспотизм тела над духом. Недавно, в прекрасном петербургском ресторане, где изо дня в день бывают, точно по служебной обязанности, чуть ли не все "заметные" деятели столицы, я слышал, пишет тот же автор, разговор: два приятеля обсуждали поведение отсутствующего третьего.
Это психопат.
Да почему?
Помилуй: разве естественна жизнь, которою он живет?
Отчего же нет?