Отчасти же это проблема употребления слов. Слово «Бог», пишем ли мы его с заглавной или строчной буквы, выполняет двойную задачу. Это обычное существительное (как «стул», «стол», «собака» или «кошка»), указывающее на божественное существо. Когда мы спрашиваем: «В каких богов верили в Древнем Египте?» – вопрос всем понятен: в разных религиозных традициях существуют различные боги, а также богини, которым люди поклонялись и о которых они рассказывали истории. Однако на использование слова «бог» и его эквивалентов также повлияли три великие монотеистические традиции (иудаизм, христианство и ислам), где оно является как бы именем собственным или личным. И даже сегодня в западном мире, если вы спросите кого–то: «Веришь ли ты в Бога?», этот вопрос, вероятнее всего, поймут как ссылку на «единого Бога иудео–христианской традиции». Если же мы спросим: «Веришь ли ты в какого–нибудь бога?», это будет совсем другой вопрос.

Представления нынешних людей о том, как христиане понимают Бога, крайне схематичны. И порой, когда человека спрашивают о вере в Бога, он тотчас представляет себе старичка с длинной белой бородой (что мы можем видеть на некоторых рисунках Уильяма Блейка), сидящего на облаке и с гневом смотрящего вниз, на тот беспорядок, который мы развели в мире. Если любой разумный человек попытается поверить в такого Бога, вряд ли он добьется успеха. Этот образ мало связан с подлинной верой христиан, однако на удивление много людей полагают, что христиане, говоря о «Боге», имеют в виду именно такое существо.

Как бы там ни было, наши размышления, вопросы и догадки могут вести нас в нужном направлении туда, где можно найти Бога, но никогда не позволяют нам утверждать, что мы Его познали своими силами. Как бы далеко ни залетали космические корабли, космонавты не могут увидеть Бога, поскольку (если Он существует и хотя бы приблизительно соответствует представлениям великих монотеистических традиций) Он не является объектом в рамках нашей вселенной. Подобным образом никакие человеческие аргументы не могут и не могли загнать Бога в угол, приколоть Его булавкой к нужному месту и заставить подчиниться пытливому уму исследователя.

Однако в христианской истории есть момент, когда Бога действительно прикололи, потому что Он был подвергнут не исследованию, но судебному процессу, пыткам, заключению и смерти. Но это столь невероятное событие, что нам придется поговорить о нем позже. В любом случае поступки людей, издевавшихся над Иисусом из Назарета, вряд ли послужат хорошим образцом для того, кто, прочитав написанное ранее, задался вопросом: могут ли отзвуки голоса, если к ним прислушиваться и следовать за ними, привести его к самому голосу.

Позаимствуем еще один образ из христианской истории. Когда кто–нибудь пытается с помощью аргументов доказать (или опровергнуть) существование Бога, он рискует столкнуться с той же неожиданностью, с какой столкнулись женщины, пришедшие пасхальным утром к могиле Иисуса. Они намеревались выполнить свой долг перед умершим другом и вождем, который мнил себя Мессией. Но он, так сказать, встал раньше них. Их поступки были вполне достойными в соответствии с их представлением о ситуации, однако воскресение Иисуса пролило на все новый свет. Нам еще предстоит поговорить об этом свете, потому что он освещает не только вопрос об Иисусе, но, подобно солнцу, также и все прочие вещи. А пока же нам следует усвоить следующее: поскольку Бог (если Он есть) – не объект в рамках нашего мира или даже идея в рамках нашего интеллектуального мира, мы можем пробираться к центру лабиринта, если у нас есть такое желание, но своими силами мы никогда не попадем в сам этот центр.

Но предположим, Бог (если Он есть) сам и по своей инициативе начинает звать нас из центра? Именно это утверждают великие монотеистические традиции. Но чтобы подробнее рассмотреть эту возможность, нам придется сделать шаг в сторону и попытаться понять, о чем здесь вообще идет речь. Если Бог не сидит на небе, то где Он?

* * *

Как сказал один из самых трезвомыслящих авторов Библии, «Бог на небе, а ты на земле; поэтому слова твои да будут немноги» (Еккл 5:1). Здесь звучит не только предостережение всем тем из нас, кто зарабатывает себе на жизнь книгами и выступлениями, но и еще одна мысль, которую постоянно утверждает библейская традиция: если Бог где–то «обитает», то это место называется «небом».

И здесь следует поговорить о двух неверных представлениях об этом предмете. Несмотря на мнения некоторых позднейших богословов, древние авторы Библии не предполагали, что, если бы они могли совершать космические перелеты, они бы потенциально могли долететь до того места, где живет Бог. Они называли одним и тем же еврейским (как и греческим) словом и видимое небо, и нечто иное, и с легкостью, неведомой большинству современных читателей, переходили от одного смысла (небо в мире пространства, времени и материи) к другому, где под небом понимали «место пребывания Бога» – то есть «место» совершенно иного типа. (Это не следует смешивать с вопросом о «буквальном» и «метафорическом» смыслах, который мы обсудим далее.) «Небо» во втором смысле, который часто используется в Библии, – это Божье пространство, в отличие от нашего пространства, а не какое–то место в нашей вселенной с ее пространством и временем. И тогда встает вопрос, пересекается ли Божье пространство с нашим, и если да, то как, когда и где.

Второй источник недоразумений сводится к тому, что слово «небо» постоянно используют в неверном смысле как обозначение «места, где народ Бога будет вкушать блаженство вместе с Ним после смерти». В этом смысле «небо» понимают как просто конечную цель и предназначение людей, как место отдыха душ верующих, и при этом ему регулярно противопоставляют так называемый «ад». Однако изначальная христианская традиция не считала «небо» вечной обителью спасенных, но это слово позволяло указать на то место, где Бог пребывает всегда, а потому выражение «отправиться на небо» означало приблизительно «быть с Богом в том месте, где Он обитает». А это значит, что «небо» относится не только к будущему, но и к настоящему. И это возвращает нас, хотя и с другой отправной точки, к уже прозвучавшему вопросу: как это «место», эта «обитель» (разумеется, здесь я не говорю о месте в рамках нашего мира пространства, времени и материи) взаимодействует с нашим миром? И взаимодействует ли вообще? В Библии наш мир назван «землей». Хотя слово «небо» может просто обозначать видимые небеса, очень часто оно указывает на иное измерение реальности, противоположное нашему, в котором живет Бог; так и слово «земля» может описывать почву под нашими ногами, но нередко оно обозначает, как в цитате из Екклесиаста, наше пространство, измерение нашей реальности, в отличие от пространства Бога. «Небо – небо Господу, а землю Он дал сынам человеческим» (Пс 113:24). Таким образом, хотя Библия иногда упоминает и места «под землей» наряду с небом и землей, чаще мы находим то самое противопоставление, которое звучит в первом стихе Библии: «В начале сотворил Бог небо и землю».

Если мы это ясно понимаем, нам легче приступить к тому вопросу, о котором мы уже говорили. Как соотносятся между собой небо и земля – Божье пространство и наше пространство?