одной матери, об избрании королевы красоты

Вы в безумной радости сообщаете мне, что Ваша дочь избрана королевой красоты, и словно ожидаете моих поздравлений. Мне и писать об этом стыдно, и вместо поздравлений я выражаю Вам свое глубокое соболезнование.

Почему-то Вы еще пишете в письме: “Моей дочери, как образованной девушке, это очень лестно”. Что сказать об образованных и необразованных в наше время? Среди множества различных кризисов современности кризис образования – один из главных.

А кто чести не имеет, образованным быть не может, где бы он ни жил, какое бы положение ни занимал, сколько бы знаний ни скопил.

В наших сербских деревнях о красоте говорили шепотом, а о нраве – в голос. Это исходило из глубокого народного сознания, что красота – нечто преходящее и от человека не зависящее, а характер постоянен и зависит от воли человека. Слышали народную песню о девице Милице: “Я не волшебница, чтобы тучи гонять, я девица, чтобы себя охранять”?

Избрание королевы красоты – возрожденный обычай древних латинских народов. По сути, это не что иное, как искусно прикрытая торговля белыми рабами. Известны ли Вам судьбы таких красавиц? Они страшны! Невенчанные браки, внебрачные дети – бедные дети! – сенсационные бракоразводные процессы, самоубийства. Вот та стезя, по которой чаще всего следуют королевы красоты! Неужели и Ваша дочь… Лучше было бы дать ей прочесть о героической гибели ее отца на горе Цер, чем вывести ее на этот ярмарочный и опасный спектакль.

Из всех искушений, которые человеку надлежит преодолеть, красота – одно из самых сильных. Святые великомученицы Екатерина и Варвара, Анастасия и Параскева и многие другие преодолели его, ибо познали другую красоту, ту, что дороже физической. Но сможет ли преодолеть его Ваша дочь, которая не обладает духовным зрением, которая добровольно пошла на это торжище? Да поможет ей крепкий Господь! Но красота, как и богатство, и больше, чем богатство, ведет к надменности, а надменность – престол, с которого неминуемо срываются в адскую бездну.

Американские киноторговцы выдумали ради большей прибыли, что Иуда-предатель был самым красивым из двенадцати апостолов. Это, конечно, не доказуемо ничем, кроме смерти Иуды. Конечно, вы слышали и читали, что гибель его была подобна гибели многих современных королев и королей красоты. Этот “прекрасный” Иуда после предательства Сына Божия, бросив сребреники в храме, пошел и удавился [209].

Тому, кто далеко зайдет по тропе диавольской, трудно вернуться назад. Что Вам посоветовать? Как можно скорее выдайте свою дочь замуж; чем скромнее будет жених, тем лучше; выдайте за какого-нибудь пекаря или кондитера (конечно, если благочестивый человек не побоится взять на себя такую ответственность). Только в этом случае Вы можете надеяться на законных внуков и благословение Божие. Силой Своей Творец может сохранить человека от падения на скользком пути, по которому он по незнанию или по немощи следует. Да поможет Он Вам и тем, кого вы любите сильнее всех на свете,– Вашим детям!

Письмо 105

подмастерью, который просит совета в духовной жизни

Не могу тебе выразить, как меня обрадовало твое письмо! Прочитав его, я воскликнул: “Вот воин Твой, Господи, благослови его!”. Ибо ты поистине воин, хотя тебе лишь пятнадцать лет. В доме своего хозяина ты каждый день видишь раздоры, ненависть и злобное шипение. На складе, когда разбираешь ящики, слышишь от своих товарищей сквернословие и брань. На улице и повсюду вокруг тебя – соблазны, одни соблазны! Но твой мужественный дух не приемлет ни один их этих соблазнов, которые через зрение и слух наваливаются на тебя. И ты чувствуешь себя так, как будто и, когда видел, не видел, и, когда слышал, не слышал.

Насколько иначе ты представлял себе жизнь, когда приехал из деревни в город! Впервые попав в город, увидел ты дома, что были красивее вашей сельской церкви. И ты с трепетом и почтением шагал по улицам, досадуя на свои ноги, которые принесли деревенскую глину в эту невиданную красоту и чистоту. Ты крестился перед многими высокими домами, как крестится человек, завидев храм. Но однажды произошло что-то ужасное для тебя, после чего ты понял, что дома эти совсем не храмы. Какой-то человек, выскочив из одного из этих прекрасных домов, поносил самую великую небесную святыню. У тебя перехватило дыхание! Ты повернулся назад и побежал к своей деревне. Но вдруг ты вспомнил, что тебе нельзя возвращаться домой; ты горько заплакал и, утирая рукавом слезы, опять побрел в город.