Кстати, почему в Синодальном переводе Священного Писания с большой буквы прописывается не только Святая Троица, но и… «Матерь Господа»? (С большой буквы Дева Мария – и в Апостольском символе веры). Русские протестанты ничего против этого не имеют. Наверное, многие из них об этом не задумываются.

Надо бояться оскорбить не только Царя, но и слуг его. Умаляя их честь, мы умаляем честь их Царя.

Однажды глава одной протестантской конфессии так помянул апостолов: «Христос открыл ум тем ребятам…», «те парни имели преимущество…» [46]. Попробуйте теперь вместо «апостолы Христа» сказать «парни Христа». Язык не повернется… Допускаю, что за таким «добрым словом» стоит не фамильярность, а благое намерение не давать никакой славы людям ради Господа. Правда, иногда в протестантском богословии даже поздние ученики апостолов называются «отцами церкви» [47], как и именуются они в православии.

Только в Православной Церкви я о многом стал задумываться, чего раньше не замечал. Например, я мнил себя принципиальным, когда критиковал пресвитеров своей общины ЕХБ (у которых усматривал много недостатков). Сегодня я вижу, что был просто непочтительным. Ни возраст пресвитеров, ни их власть от Бога и особое служение, ни духовный опыт не имели для меня почти никакого значения. Перед Богом мы все – «равноправные члены церкви» [48]! Поэтому я свободно допускал и панибратство, и непослушание, и грубость. На членском собрании общины я мог устроить словесную перепалку, такую, что надолго выводил из состояния мира все собрание. Кто-то уходил со слезами на глазах, кто-то – с головной болью. И мне это сходило с рук. Никто ни разу не укорил меня в такой непочтительности (наверное, положительно оценивая ее, как завоевание демократии), даже сами пресвитеры! В Православной Церкви я увидел, что отношение прихожан к священнику отличается от моего отношения к пресвитерам ЕХБ, как небо от земли, а точнее, как свет от тьмы. Об этом – разговор в следующей главе…

Почитание икон протестантами отвергается на основании второй заповеди Моисея: «Не делай себе кумира и никакого изображения, ...не поклоняйся им и не служи им» (Исх. 20:4). Однако суть этой заповеди – не в запрете на создание образов, а в том, чтобы из них не делать богов. В ветхозаветном храме по повелению Божьему были сделаны изображения херувимов (см., например, 3 Цар. 6:23 и дал.). К тому же, и сами протестанты нередко украшают свои Дома Молитвы изображениями библейских персонажей и событий. То же можно сказать и об их духовной литературе. «Изображение не должно восприниматься в качестве Бога – это верно. В частности, человек должен помнить, что и тот образ Бога, который он имеет в своем уме, не есть Сам Бог. Можно не иметь икон и быть идолопоклонником – имея кумира в сердце» [49]. Седьмой Вселенский Собор так объяснил иконопочитание: «глазами взирая на образ, умом восходим к Первообразу» [50]. Есть поклонение, как всецелое служение – и оно надлежит только Богу, и есть поклонение как почитание, как воздание чести – и оно возможно по отношению к образу [51].

Даже если протестанты удалят всякое изображение из Дома Молитвы, изображения там все равно останутся. Это… сами люди! «Прославление», «радость в Духе», «пребывание Христа в сердце» – все это у протестантов (особенно у харизматов) необходимо должно выражаться внешне. Образ Божий в человеке должен быть виден на его лице, в улыбке, голосе, позах, жестах, даже в одежде. Не стены и доски, а сами люди становятся носителями изображения Бога. Когда братья в русской общине ЕХБ приветствуют друг друга братским целованием, ведь не мужчину стремится поцеловать мужчина, а брат во Христе целует брата, потому что он тоже – во Христе; христианин лобзает образ Божий в другом человеке, живую икону Божьей любви.

Не самой иконе (доскам и краскам) кланяется, не у ней просит помощи православный христианин21, а у того, кто на ней изображен. И когда говорят «чудотворная икона» - имеют в виду то, что через иконы чудеса подаются самим Богом. От Господа Иисуса Христа изошла сила и исцелила кровоточивую женщину и многих других людей, когда они касались только Его одежды (см. Мф. 14:36, Мк. 5:28). Сила Божья могла действовать через неодушевленные предметы во время земной жизни Иисуса Христа и после вознесения Его на небо. Платки и ремни апостола Павла обладали силой не только исцелять болезни, но даже изгонять бесов (см. Деян. 19:12).

Иконы в конечном итоге призваны свидетельствовать об одном – об Иисусе Христе, как нашем Спасителе и Господе. Все святые образы – Христа, Богородицы, святых угодников – в своей богословской глубине хранят отсвет Божественного Света, возводят мысли человека к горнему миру22.

То же можно сказать и о молитвах, составленных Православной Церковью.

«Человек должен воззвать к Богу не заученной молитвой из молитвослова, а словами, идущими из глубины сердца…» - пишет редактор одного протестантского журнала [53]. Но православные христиане тоже признают необходимость сердечной молитвы. «Читание молитв, стояние на молитве и поклоны составляют лишь молитвенное стояние, - пишет святитель Феофан Затворник, - а молитва, собственно, идет из сердца. Когда этой нет – и никакой нет. Молитва без чувств есть то же, что выкидыш мертвый» [54]. «Необходимо в продолжение дня чаще взывать к Богу из сердца краткими словами, судя по нужде души и текущим делам… Только сколько можно чаще делай эти воззвания, всяко стараясь, чтобы они из сердца исходили, как бы выжатые из него» [55]. Православные христиане тоже признают необходимость молитвы своими словами. «Никогда не читайте без перерыва молитвы, а всегда прерывайте их своеличною молитвою» [56]. «Если во время чтения правила прорывается молитва своими словами, то, как говорит преподобный Никодим, «не попуская сему случаю пройти мимолетно, но остановись на нем» [57].