ЦЕРКОВЬ ХРИСТОВА, ИЛИ ХРИСТИАНСТВО, КАК БОЖЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ ЛЮБВИ

Так как в личной жизни Богочеловека Христа проявилась полнота Божественной жизни любви, то и все учение Церкви Христовой есть учение любви о любви, проходящее через все Евангелие и выраженное во всем величии особенно у избранных апостолов Иоанна и Павла, которым глубже были открыты мысли и тайны Божественной жизни и религии любви. Святой апостол Иоанн, заканчивая последние дни своей жизни, говорил: «Дети любите друг друга, это заповедь Господня, и если соблюдете ее, то и довольно». Апостол Павел пишет: Все у вас да будет с любовью (1 Кор. 16:14). Даже там, где умножится грех, пусть преобладает благодать (Рим. 5:20) – т.е. проявление любви.

В христианстве человек является предметом вечной Божественной любви, проводником ее в видимый мир. Он по жизни любви должен быть образом и подобием Божиим, сыном Его, и потому – жить единой с Богом жизнью любви. Тот, кто своего брата ненавидит, а говорит, будто любит Бога,– лжец (см. 1 Ин 4:20). Таким образом, любовь к Богу и ближнему в христианстве есть исходная точка учения и основание жизни, определяющее характер ее. На вопрос: «Кто мой ближний?» Христос отвечал, что ближний нам тот, кто нуждается в нашей любви, без различия родства и национальности.

Христианство, хотя и не отбрасывает естественных отношений между людьми, но проповедует не ограничивать любви семьей или даже государством, а изливать ее на все человечество. Христианское учение о любви осветило и развило эту заповедь, положило в основание ее самоотречение и самопреданность как главные причины, благодаря которым христианство стало быстро распространяться. Христианство облагораживает жизнь, просвещает человека, обновляет его, уничтожая в нем исконное самолюбие – причину всех зол. Почва, на которой возрастает учение о любви, есть Божественная жизнь любви как первопричина жизни человеческой.

В христианстве недопустимы ни ненависть, ни злоба, ни мстительность; и в душе человеческой эти проявления самолюбия необходимо немедленно искоренять. Злое настроение, по христианскому учению, такая же вина, как и совершенное преступление: Всякий ненавидящий брата есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной... мы должны душу свою полагать за брата (1 Ин. 3:15.16). Вы слышали, что сказано древним: не убий; Я же говорю вам: всякий гневающийся на брата своего напрасно подлежит суду (Мф. 9:21.22).

Для человека, живущего христианской жизнью, недопустимы чувства гнева, досады и тем более злобы, омрачающие душу: всякая досада, ярость и гнев, крик, злоречие должны быть удалены от вас (Иак. 1:19). Понятно, что возмущение против зла и неправды не порицается и не запрещается, ибо и Спаситель гневался на фарисеев, но не как на людей, а как на представителей лицемерия и лжи. И пророк Давид говорит: Гневаясь, не согрешайте (Пс. 4:5),– т.е. не злитесь. Христос же не имел и тени злобы и раздражения. И апостол пишет то же: Гневаясь, не согрешайте (Еф. 4:26). А если гнев и возбужденность несовместимы с Божественной жизнью любви, то уже понятно, что и всякая месть не допускается: Никому не платите злом за зло... не мстите за себя, но дайте место гневу Божию (Рим. 12:17.19), всегда ищите добра друг другу и всем (1 Фес. 5:15). В обязанности христианина входит молитва за врагов: Отче, отпусти им, ибо они не знают, что творят (Лк. 23:34).

Человек создан Богом для проявления Божественной любви в жизни своей, а потому он должен проявлять ее не идейной любовью, но деятельной, т.е. делами любви к ближнему: Дети мои, станем любить не словами и языком, но делом и истиною (1 Ин. 3:18). Пример сострадательного самарянина довольно ясно говорит, как должно проявлять любовь к людям: Если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напои его (Рим. 12:20).

Правда, иногда и самолюбивые христиане возражают, что любить врага неестественно, что нельзя быть другом человека, отталкивающего нас от себя.

Но нам необходимо помнить, что проявлять Божественную любовь в жизни значит жить, а потому, не справляясь о том, примут ее или нет, мы должны делать свое дело: принявший блажен, а непринявший несчастен. Проявление любви в нашей жизни должно быть совершенно бескорыстно, чисто. Выставлять свое великодушие, льстить себе, подобно язычникам, будет несогласно со святой Божественной любовью. Христианская любовь не ищет одобрения, расположения других и похвалы; она должна быть смиренна, ибо, делая добро врагу, мы делаем только должное (см. Лк. 17:7.10). Корыстную любовь и добродетель Спаситель строго порицал в фарисеях.

Из сказанного выше видно, что христианская любовь к врагам не есть льстивая, заискивающая, доказывающая слабость характера. Напротив, она проявляет добро ради самого добра, ибо христианство само есть источник всякого добра как жизнь богочеловеческая. Христианин должен благословлять врага в сердце своем и любить его не для себя, но в подражание Христу, во славу Ему, ибо любовь есть совокупность Божественных совершенств.

Бог, возвещенный в Евангелии, Тот же, Кто открыл Себя в Ветхом Завете; однако в Новом Завете в лице Сына Своего Иисуса Христа Он является приближенным к человеку, добрым, любвеобильным Отцом раскаявшихся грешников, Богом прощающим и спасающим. Бог именуется строгим Судьею, но только для тех, кто упорно и сознательно не хочет принимать любовь Его и отвергает Его Самого, стремящегося воссоединиться с ними жизнью Своей. Внушаемый народу страх был временным средством к вразумлению народа во младенческом состоянии, когда еще любовь заглушена была в душах людей самолюбием. Как только разовьется любовь, страх будет не нужен.

Жестоковыйный народ израильский был не способен ко внутреннему единению с Богом, а потому был страхом побуждаем хотя бы к внешнему единению с Ним. На высшей же ступени развития человечества Божество является Своими свойствами любви и в человеке вызывает к Себе такое же чувство: Милости (любви) хочу, а не жертвы,– говорит Господь (Мф. 9:12; 12:7). Бог стремится соединить Свою святую волю и любовь с волей и любовью человека, восстановить в нем ток и сияние Своей жизни. Бог желает, согласно идее создания человека, чтобы он был свободным проводником в мир Его воли и жизни любви.

В современном обществе часто слышатся слова: «Христианство к жизни человеческой не приложимо, ибо выполнить его установления невозможно, а потому нельзя достигнуть и спасения.» Но Христос говорит: Иго Мое благо и бремя Мое легко (Мф. 11:30). Из Святого Евангелия мы знаем, какую великую цену имела в очах Божиих лепта вдовицы и какую великую награду обещает Христос подавшему чашу холодной воды во имя Его. Не христианство неприменимо к жизни, но человек настолько погряз в самолюбии и плотских страстях, что перестал стремиться к Богу и, свыкшись с грязной плотской жизнью, потерял свою восприимчивость к любви и жизни духовной. Любить Бога и ближнего совсем не так тяжело, как грешники полагают, и делать посильные дела любви совсем необременительно. А особых подвигов Бог от нас не требует, оставляя их на добрую волю каждого стремящегося к духовному совершенству.

На любовь человеческую Бог всегда готов ответить Своей Божественной любовью и приобщить жизнь его к Своей жизни.