Ты перечитал великое множество книг. Что думали о мнениях Зенона, Диогена, Клеанфа, которые говорят, будто можно вкушать человеческую плоть и дети могут варить и приносить своих собственных родителей в жертву и поедать их. И если кто не захочет вкусить или извергнет часть отвратительной пищи, тот сам будет съеден.

Что же? Разве историк Геродот не рассказывает, как Камбиз, убив и сварив детей Гарнака, предложил эту пищу их отцу? Так же и об индийцах он рассказывает, что у них отцов пожирали их собственные дети. Учившие этому наполнили мир нечестием.

О незаконных совокуплениях согласны между собой почти все ваши философы. И Платон, и Эпикур советуют такое, о чем и говорить неприлично. И подобным учением наполнили библиотеки, чтобы таким образом научить с детства незаконному союзу? Да и что мне говорить об этом, когда так называемые у них боги проповедуют подобные дела? Здесь невольно обращает на себя внимание современное стремление усиленно распространять порнографические издания и картины в обществе. Как будто язычество воскресло из мертвых и явилось в среде нашей современной интеллигенции.

Таким образом, Феофил Антиохийский изображает языческих богов и весь языческий мир в самом безнравственном виде.

Философ Аристид Афинский, слушатель апостолов, как называет его Евсевий, весь род человеческий в отношении богопочитания или религии разделяет на две группы, из которых к первой относит политеистов, а ко второй монотеистов – иудеев и христиан, происходящих по вере от Авраама и Иисуса Христа. Гораздо лучше было бы, если бы он разделил весь род человеческий на народы, живущие жизнью самолюбия и жизнью Божественной любви – т.е. служащих самим себе и служащих Богу и ближнему, хотя, к слову сказать, совершенно преданных служению Богу и ближнему весьма мало, ибо такое служение, такая любовь почти недостижимы.

Политеизм вышел из почитания природы и сил ее, содействующих жизни человеческой по плоти, а равно и карающих человека. Человек сам себя поставил в зависимость от сил природы, а потому испытывает необходимость благодарить, задабривать ее и отвращать ее гнев.

Нечего и говорить, что все языческие боги суть плоды воображения человека, несообразные с мыслью о Боге, Который должен быть вечен. Ряд языческих богов начинается Сатурном, который был человек и, стало быть, родился от человека. Кто же возвел его в божеское достоинство? Кроме того, языческое безумие и духовная слепота обоготворяли даже человеческие действия и чувства, не имеющие материального воплощения. Почитание состояний и чувств дошло до того, что все телесные функции и даже болезни были обоготворены.

Но вот что странно и свидетельствует об омрачении ума людей: язычники обожествляют лишь некоторую часть недугов, боясь их, а остальные ругают. Домашних же богов продают или закладывают. Они оскорбляют своих богов и тем, что приносят им в жертву часто больных и дряхлых животных, полумертвых, зараженных и покрытых язвами, а из хороших жертв приносят лишь только негодные их части, которые и без того были бы отданы или рабам, или же псам.

Срамят богов и тем, что приписывают им борьбу между собой, заключают в оковы. Говорят о них, что боги женятся и развратничают. Языческие поэты заставляют богов даже пасти стада, строить стены. Языческие философы осмеивают богов, а трагики и комики изображают их на сценах, и все язычники не оскорбляются этим и даже забавляются.

Мало того, божества эти позорятся даже в храмах. У подножия жертвенников совершаются прелюбодеяния и этой страстью тут пресыщаются именно жрецы и служители богов, украшенные повязками, багряницей и священными одеждами, в то время когда еще курится фимиам. Еще некоторая странность: поклонения своим богам, например, римляне требовали от всех будто за то, что эти боги возвеличили римское царство. Но, покоряя другие царства и народы, римляне покоряли и богов их, которые потому не могли им содействовать, ибо они могли помогать только своим народам.

Представляя все в чувственной форме, римляне видели воплощение империи в личности императора, в нем созерцали они все государство, т.е. фактически римский народ в императоре видел и боготворил самого себя. И таким образом, в его честь строя храмы, воздвигая статуи и принося жертвы, народ, в общем-то, всем этим почитал самого себя.

За непризнание императора богом полагалась смертная казнь. Христиане не боготворили императоров, а потому римляне считали их своими врагами. Несмотря на чистоту жизни христиан, римляне были убеждены в их вредности для общества, потому преследовали их, при этом не трогая худшие по своему направлению секты. Здесь ясно наблюдается борьба дьявола со Христом, или самолюбия и Божественной любви.

При этом нужно иметь в виду, что описываемое здесь состояние язычества относится преимущественно ко времени между расселением народов и явлением Христа в мир, а также к первым векам христианства. Тогда жизнь язычников всецело была исполнена самолюбия, а его проявления подготовляли разрушение язычества. Как всякая ложь подкапывает свое основание, так и беспорядочная жизнь сама себя разрушает, не имея под собой крепкого основания истины и правды.

Наставало уже время падения политеизма, потому что в жизни язычников появлялись новые идеи, уводившие людей все далее и далее от истины. Олицетворение сил природы стало терять свою привлекательность для народа, однообразие в бесчисленных обрядах стало надоедать, явилось сознание суетности многобожия, и возникла нужда в новых божествах. Рим охотно заимствовал культы у покоренных народов. В римский пантеон постоянно принимались новые боги. Дозволено было всем им поклоняться, но при одном условии: римляне обязывались поддерживать и отечественную религию, а все иностранцы признавали главенство римских богов. Здесь видна уже слабость римской религии, которая понемногу уступала место другим. В силу этого, Рим стал местом, где встретились все боги, какие только были известны.