Не успел я ответить – вошла Люба. Я бросился к ней и говорю: “За тобой, Люба, за тобой приехал”. Посмотрела на меня долгим взглядом, словно расцвела, засветилась, серьезность исчезла, засмеялась и сказала: “А ты меня спросил? Знаем друг друга без году неделю”. – “Вот и спрашиваю, поедешь с Ниной ко мне женой?” Снова засветилась, ответила: “Пойду за тебя замуж и поеду с Ниной”. Обнял я ее, бабушку Татьяну, Нину, Марию Тимофеевну. Прожил в семье неделю, на удивление всему колхозу, – приходили, смотрели на меня, кто это женщину с ребенком в Москву берет. И увез Любу и Нину.

Первое время она жила у моей двоюродной сестры, на третий день поехали к о. Арсению, говорил он с ней долго, а через пять дней крестились Люба и Нина у о. Сергия в церкви Покрова Пресвятой Богородицы в деревне Акулово под Москвой [2], он нас и повенчал. Вот и все”. Несколько резкая, не всегда тактичная, но очень добрая и хорошая Анна Федоровна сказала: “Смело в Москву приехала к одинокому мужчине, в столицу легко перебралась, посмотреть бы на нее”. Александр Сергеевич покраснел, не нашелся, что ответить, но, видимо, обиделся.

Отец Арсений улыбнулся и, обратившись к Анне Федоровне, сказал: “Обернитесь, Любовь Андреевна рядом с Вами”. Мы обернулись и увидели; мы, конечно, видели эту женщину все время, но никто не думал, что она жена Александра Сергеевича. Анна Федоровна растерялась и, чтобы исправить неловкость сказанного, стала извиняться. Действительно, Люба была до удивления красива, доброжелательна и приятна всей своей внешностью и обхождением. Улыбаясь, сказала: “Анна Федоровна, Вы правы: легко, неожиданно оказалась в Москве, но есть одна извинительная причина – Саша и я полюбили друг друга, и сейчас так же любим, в этом заключается все”.

Обрывая все разговоры, о. Арсений встал и произнес: “Помолимся о упокоении иерея Илариона и возблагодарим Господа, что милостью Своей соединил Александра и Любовь”. Мы вошли в комнату о. Арсения; горели три лампады, освещая лики икон, на столе лежал напрестольный крест, и чувство тишины и молитвы охватило душу.

В 1972 г., просматривая записи, связанные с о. Арсением, решила немного дописать. С Любой подружилась давно, удивительный она человек, полный доброты, такта, всепрощения! Семья получилась на удивление сплоченная, они часто приезжают к о. Арсению, и я заметила, что он особенно внимательно относится к Любе.

Неисповедимы пути Твои, Господи!

Записала Ксения Галицкая. Из архива В. В. Быкова (получено в 1999 г.).

ПСИХИАТР

1964 г.

В 1964 г. известный психиатр, профессор, доктор медицины Дмитрий Евгеньевич Мелихов (ученик Ганушкина), с которым я дружил долгие годы, в прошлом духовный сын о. Алексея Мечева, впоследствии – его сына о. Сергия Мечева, обратился ко мне с просьбой отвезти его в Ростов к о. Арсению, с которым он встречался в тридцатые годы. У Мити в это время произошли большие осложнения в личной жизни и на работе. Кроме того, в 1956 или 1957 г. он перенес тяжелую операцию по удалению желудка и имел ряд сопутствующих заболеваний, отчего питание стало для него чрезвычайно сложной проблемой.

Он был высокого роста, красивый и сильный, добрейшей души человек, сверх головы загруженный своей работой, но постоянно оказывавший друзьям, знакомым и тем, кто его просил, медицинскую помощь, а где считал необходимым, – и материальную. Его личная жизнь всегда была полна разных осложнений, и тогда он замыкался в себе. В молодости, в 1924–1930 гг., он был одним из участников и организаторов христианского студенческого кружка; его арестовывали, он сидел в тюрьме, впоследствии его неоднократно вызывали на Лубянку и всю жизнь он находился под негласным надзором “органов”.

Что угнетало Дмитрия, не знаю. Но ему требовалась срочная встреча с хорошим священником, и он знал, что я систематически езжу к о. Арсению, вышедшему из лагеря в 1958 г. Дмитрий был глубоко верующим человеком, встречался до 1941 г. со многими выдающимися иереями. В одну из поездок я испросил разрешения приехать с Дмитрием к о. Арсению.