Предисловие

Книги временные и образные Георгия Монаха /И27/ /Б1/ 1

Многие внешние 2 ученые 3 - любители речей, 4 историки, 5 (стихо)творцы 6 и летописцы 7 велеречиво 8 и сильными словами 9 описывали деяния, и речи, и образ жизни 10 древних царей и владык и некоторых 11 философов и ораторов , бывших язычниками и искусными речами и беседами 12 /15б/ прославившихся. (Но) не многие благое приняли и злое оставили и благо судили 13, другим напоказ, (для) (руко)плескания и (выражения) чувств 14 это писали, особенно 15 заботясь об истинности рассказов и об исповедании пользы для людей.

Мы же, недостойнейшие из внутренних, рабы рабов Господа нашего Иисуса Христа, будучи не причастны к внешней фисиологии, то есть родословию 16, и 17 к искусству речи, прочитали нашим желанием 18 доступные нам рассказы и летописные повествования и полезные для души поучения не только древних эллинских 19 описателей, но и весьма доблестных /15в/ и велелепных - умных 20 мужей новых, и тщательно 21, страхе Божием и с верою Временника сего /Б2/ малого ничтожную книжицу составили, 22 из многого немногое выжав 23, /И28/ кое-как с трудом сложив и соединив; содержит же она только непритязательную истину и совершенно неукрашенное изложение, необходимое 24 и весьма полезное, надеемся с дерзновением 25, и полной ясности изложения. Ведь лучше с правдой утесняться, чем с ложью расширяться 26. И удивляться (следует) не (тогда), когда речь растекается и выходит за границы, а /15г/ когда мала по длине, велика же мыслями и в коротком 27 - 28, и доброе, и полезное ко времени; свободное от всякой хулы и злобы, 29 окажется наиболее сильным. Ведь духовные, как великие знатоки Священного Писания, сравнивая, и исследуя 30, и толкуя духовное, ищут не цветистых, и туманных, и исключительных речей и не искусных и хитроумных сочинений, в которых хитрые злыми приемами и часто скрывают ложь, обманывая невнимательных 32 и читателей, но слов, светящихся истиной, пусть даже произносимых на варварском языке.

Итак, с доверием /16а/ и благоразумием, без зависти и спешки 34, /Б3/ без [36] всякой двойственности и легко 35 свободно читая 36, ты с успехом найдешь (здесь) вкратце (рассказы) об изобретении и свержении идолов, о еретических 37 выдумках и верованиях эллинских философов, а также о противоречивых россказнях и представлениях 38 различных народов и о многобожии, а лучше сказать, безбожии и злодействе, кое-что о монашеском способе жизни и чине, как, начавшись от Закона, он оказался выше, светлее и шире всех через Христову добродетельную жизнь и учение; и много разного другого 39, помогающего спасению душ и научающего и просвещающего благоразумных и православных 40, а кроме того и о чудовищном и богомерзком и лживейшем /16б/ манихейском бесовстве, от которого, как от какого-то /И29/ беснующегося пса скверную и злую болезнь переняв, проросла враждебная 41, безумная ересь обученных злу 42 беснующихся на иконы 43, и откуда началась и где погрязла (та), которой предстатели и ученики вместе со единоверцами стали полностью 44 чуждыми православной вере, и за свое заблуждение и вред 45 подверглись беспристрастному суду и были осуждены и преданы вечному огню - о заблуждение и упорство предавших свое имя 46 и пустомыслящих ! - (и) о иноплеменных 47 и злонамеренных сарацинах, и об их смеха достойной /16в/ вере и об их скотской жизни, а также и об учении их лжепророка, обманщика людей, о ребяческом пустомыслии, детском безумии и мучительной 48 гибели несчастнейшего и убогого старца Фомы 49. /Б4/ И довольно об этом.

А изложение исторического материала мы сделали как бы в порядке частей, ради сопоставления и запоминания. Так, начав от Адама и дойдя до кончины Александра, мы, согласно своему 50 замыслу, снова вернувшись 51 к Адаму, попытались перечислить до Иисуса Навина, /16г/ напомнив, как смогли 52 кратко, годы каждого и деяния. Затем так же кратко - о судьях, и до пророка Самуила, а после этого также и о царях иудейских от Саула до декии и погибели Иерусалима, где кроме прочего 53 в немногих словах об иудеях; после этого - о римских игемонах; так же, как и о древних персидских и македонских полках 54 Селевка, и Антиоха, и Птолемея, к которым перешло владычество ; а также о римских, эллинского происхождения, всемирных царях, и о делах их, и о смерти их, от Юлия Кесаря вплоть до нечестивых богохульников Диоклетиана и Максимиана; потом о Константине, благочестивом и первом царе христианском, о бывших после него - до 55 Михаила, сына Феофила, который, ребенком начав царствовать, вновь провозгласил /17а/ и утвердил на божественном соборе православную веру.

А мудрец Проповедник 56 повелевает нам мудро слушать всю речь до [37] конца (Екк12.13), не слога 59 привлекала 60 читающего, желающего 61 радоваться, а сама цель 62 и завершенность 63 сочинения просвещали 64 сердечное /И30/ зрение.

Ведь построение и разнообразие речи, /Б5/ 65 преобразуемое любящим (руко)плескания и любящим правду 66 красивым 67, в какой-то степени вредит предварительному обдумыванию, крадет восприятие и затемняет для беседующих смысл сочинения.

Молю же молящихся 69, любящих Бога и Писание, помолиться, во имя Господа, за меня, смиренного, в высшей степени грешного и неразумного.

И если /17б/ это ничтожнейшее творение окажется полезным и достойным прочтения, пусть будет посвящено 70 Виновнику всех благ. А если оно будет найдено негодным, бессвязным 71, и ненужным, и неподходящим, по нашему неразумию, да просветит нас 72 поистине неизреченная Премудрость и ее угодники - истинные мудрецы и богословы, как не владеющего не только словом, но и разумом.

Теперь же, наконец 73, с Богом положу отсюда по мере сил своих начало труду.

Комментарии

И27

1. Предисловие, как и сама Хроника, не является самостоятельным сочинением Амартола. Мысли о противопоставлении безыскусственности христианского слова и вычурности до- и внехристианских учений; самоуничижительный тон и умаление собственных заслуг до той степени, какая получается нагнетанием синонимов и поясняющих подробностей; густота лексики с отрицательной семантикой и просто бранной для нехристианских учений — это общие места святоотеческой литературы и основанных на ней Хронографий. Вместе с узнаваемыми речевыми штампами и риторическими приемами они составляют жанровые приметы предисловия-леммы "Вселенских хроник". См.: [Шестаков L?ІІІ. Кн. 3, 1891, 89-110]; [Чичуров 1975, 203-217]; [Чичуров, 1981б,, 81]; [Чичуров 1989, 136]. Слав. текст Предисловия - одно из самых темных мест Врем, превосходя другие темные и невразумительные места длиною.