30 апреля 1958 г.

Фуркэ.

Глубокоуважаемый и дорогой о Господе отец Николай, Христос Воскресе!

"... если Господь сподобит, уеду в Новодивеево, и тогда не замедлю поехать в Джорданвилль, и лично рассказать Вам все, что Вас интересует, пока постараюсь ответить на все Вами заданные вопросы.

Спутница моя была инокиня Мария Торская.

Путь от Елеона до гроба Господня проехали на автобусе. Погода была хорошая. Народу было не сосчитать - тысячи. Настроение восторженное. Нации: греки, русские, армяне, арабы, англичане, американцы, французы, турки и даже евреи, которые нелегально попадают на арабскую сторону. Преобладают, я думаю, греки и арабы.

В храме народ держит себя, с нашей точки зрения, ужасно, так как кричат, скачут и вообще очень шумят. Но с их точки зрения - если они так не будут себя вести (это они так молятся), то не сойдет Благодатный огонь.

Я уже сказала, что народу не сосчитать ни в храме, ни вокруг храма. Когда появляется Патриарх перед Кувуклией, весь народ совершенно стихает, и до появления Благодатного Огня - полнейшая тишина.

Сначала идет крестный ход и обходит храм со множеством хоругвей три раза и останавливается (Патриарх - в полном облачении) перед Кувуклией. Тут с него, Патриарха, снимают все облачение и митру; остается в подряснике, и турки-кавасы всего с головы до ног его ощупывают, - нет ли при нем чего-нибудь воспламеняющегося. Это происходит около 1-го часа дня.

Я думаю, что Патриарх ожидает огня не больше как 5-7 минут.

В прошлом году я и еще одна русская паломница, приехавшая из Америки, мы досконально видели (у нас было очень хорошее удачное место) как тоненьким зигзагом, как молния, блеснул свет сверху вниз, и моментально появился огонь на гробе Господнем, где разложена вата, которая и загорается от этого огня.

Патриарх зажигает пучки свечей (по 33 в пучке) и передает сейчас же дальше в особые окошечки-отверстия, проделанные в стенах, и в миг, от одного к другому, огонь распространяется по всей громадной церкви - внизу и наверху. И уже в этот момент вся церковь дрожит от восторженных криков и ликования народа.

Этот огонь, в течение 10-15 минут, совершенно не обжигает. Я лично водила им (всем пучком зажженным) по больным местам моего тела и не чувствовала его совершенно. А Елеонский монах, отец Савва, (как он выразился) умывался, водил по всему своему лицу, обросшему бородой и усами - и ни один волос не загорался, не вспыхнул.

При такой массе народа и при таком море огня, если бы был простой огонь, неминуемо был бы пожар, а тут из года в год происходит одно и то же, и никогда не бывает и малейшего намека на пожар.