Задонский чудотворец в воспоминаниях келейников

Пойте Богу нашему, пойте разумно [20], – говаривал он. Священнодействовать же не разрешал себе во все свое по посвящении себя уединению пребывание [VII]. Когда же ему нужно было приобщаться Святых Животворящих Таин Христовых, приступал в святом алтаре к святому Престолу, облачась токмо в мантию с омофором, а под ноги подкладываем был орлец. В первые же годы своего пребывания, на первый день Христовой Пасхи в показанном [21] облачении служивал заутрени и в высокоторжественные дни государственных праздников отправлял молебствие. Для глубочайшего же, безмолвного богомысленного упражнения благоволял в летнее и зимнее время отлучаться из Задонска той же епархии в Толшевский пустынный монастырь. Здесь желал он расположиться и на всегдашее пребывание; но не решился на то по причине окружающих оный монастырь болот и происходящего от оных сырого воздуха; наипаче же с тамошним бывшим начальником, зараженным расколом, не мог иметь купно пребывание. В бытность его и тамо, как и в помянутом Задонском монастыре, по врожденному человеколюбию, не оставлял он благотворениями своими приходящих к нему, бедным давал милостыню, а в свободные часы приезжающих обоего пола и разного звания снабдевал душеспасительным пользованием. Но с простолюдинами обхождение для него приятнее всегда было. Выйдет, бывало, на крыльцо или рундук [22] келейной, посадит их подле себя и разговаривает, то о состоянии их жизни, а с престарелыми мужами о прошедших временах. Случалось, что простолюдин совсем и не знает, с кем он разговор имел, ибо простое Преосвященного одеяние сан его святительский сокрывало. Нищелюбивые имея свойства и отличные душевные качества, не гнушался он с оными простолюдинами в своих келлиях и пищу употреблять из одной посуды; ибо у него нередко для принятия их уготовляем бывал стол, приличный их состоянию [VIII]. Из крашеного лощеного холста. ^ При жизни. ^ Доски. ^ Будто. ^ Соблюсти. ^ Предшественнику. ^ Плис – хлопчатобумажный бархат. ^ Тесьмой. ^ Повод к смущению, искушению. ^ Ср.: Пс. 34, 9; Ис. 61, 10; Лк. 15, 6, 24. ^ Негр, арап. ^ Букли, кудри. ^ Не принявшим монашеского пострига. ^ Покое. ^ 1 Фес. 5, 3. ^ Считать, почитать. ^ Ошибся. ^ Более всего. ^ Особенной, незаурядной. ^ Ср. Пс. 46, 7, 8. ^ Описанном. ^ Порог. ^

Часть 2

Во время бытности в Задонском монастыре судебных мест, там же находилась и тюрьма для преступников. Преосвященный любил ходить туда в ночные часы, как для посещения больных колодников [1], так и ради подаяния милостыни; а на Пасху первого дня, приходя в тюрьму, со всеми христосовался. Равно как и в городе Ельце, бывая там по просьбе граждан, тюрьму и богадельни благоизволил посещать, скрыв сан свой под простым одеянием [IX]. Словом, вся его жизнь во всем пребывании его основана была на Святом Евангелии, на подражании во всех путях Спасителю нашему Иисусу Христу и Его святым ученикам и апостолам. Преуспевая в нищелюбии и смиренномудрии, сносил он всякие сретающиеся [2] искушения и претерпевал великодушно наносимые ему от стороны козней врага, ненавидящего его таковой богоугодной жизни, прискорбности, паче же чрез уста злоречивые. В отражение многоразличных искушений произносил он сии святого Апостола слова: Христос пострада за нас, нам оставль образ, да последуем стопам Его, Который ни малейшего греха не сотвори, ни обретеся лесть во устех Его, Который укоряемь противу не укоряше, стражда не прещаше, предаяше же судящему праведно [3]. Вера его столь жива и действенна была в душе и сердце его, что он будущая аки настоящая предвидел или созерцал умозрительно. И потому все приключающиеся ему внешние и внутренние искушения без малейшего сумнения приписывал Промыслу Божию и Его святой воле, о коей он нередко живущим при нем с вернейшими доказательствами и объяснениями Священного Писания и историй церковных трактовал, да укрепятся в своих душевных предприятиях, надеясь на силу содействующей благодати Божией, а отлучающимся из пребывающих при нем для поклонения куда-либо святым мощам всегда в предосторожность внушал, дабы не подпали какому-либо искушению; паче ж опасно [4] бы себя блюли от различных сект расколодержателей и бегали таковых, яко злохитрых волков, ласканьми [5] своими, Церкви нашей Святой противными, смущающих сердца простые; в случае же какого-либо разговора с оными волками, одетыми в овечью кожу и Церкви Святой, яко матери своей, неповинующимися и блудящими по путям гибельным, как не имущие пастырей заблудшие овцы, отражали б их вопросы таковым, яко неученые люди, ответом благим: "Я верую так, как содержит и приказует мать наша Святая Церковь". – "А Церковь ваша как содержит и приказует?" – вопросят. – "Так, как мы веруем и содержим". Сим-де ответом всякой секты раскольник, как пес от палки, отженется [6] от вас, а вы соблюдете свою приверженность и должное повиновение Святой Церкви, как верные чада матери своей, пекущейся о спасении душ ваших и благосостоянии вашей жизни. Он говаривал: "Кто повинуется Церкви Святой и воздает ей подобающую честь и уважение ее пастырям, установленным от Самого великого Архиерея Иисуса Христа, тот повинуется Самому Господу Богу. Повинитеся убо Богу, противитеся же диаволу, и бежит от вас [7]. Ибо в таковые раскольнические секты, аки рыболов рыбу, уловляет и запутывает в свои гибельные сети не кто иной, как враг спасения нашего". Отпущая и благословляя во святый путь шествующих, в напутие им произносил он слова таковые: "Господь Иисус Христос, Спаситель наш, да сохранит и избавит вас от сетей оных вражеских, яко истинных сынов Церкви Святыя, и соблюдет от всяких душевредных искушений", и прочее.Когда не было еще присутственных в монастыре мест и не столь многолюдно было, всякий почти день бывая у ранней и поздней литургии, а паче в воскресные и праздничные дни, Преосвященный, следуя Самого Христа Сына Божия примеру, не возбранял не точию [8] убогим, неимущим возрастным, но и самым детям-сиротам, паче в младенчестве сущим, не познавшим еще ни добра, ни зла, иметь доступ до себя и подходить под благословение. Дети, заметив такую его благосклонность и в принятии их ласку и подаяние милостыни, в праздник, а потом и каждый почти день начали приходить в церковь к обедне множественным числом (с тем, чтобы получить что-либо от него): идет он из церкви в келлии свои, идут за ним толпою бедные и неимущие из мужичков, идут и малые дети, невзирая на его архиерейский сан, толпою, прямо за ним, смелым лицем войдут в зал, где он из своих рук оделит их деньгами и начнет обучать их молиться; которые посмысленнее, читывали Иисусову молитву, а кои годов по три, по четыре и по пяти были, оные что есть сил кричат, творя молитву с земными поклонами, тако: "Господи, помилуй! Господи, пощади!" Другие: "Пресвятая Богородица, спаси нас! Вси святии, молите Бога о нас!" И нередко таковых молитвенников собиралось помногу. Входя же в натуральные в младенчестве действия, старался он внушить детям скромность, простодушие, незлобие, кротость. А для подавления в них гнева, ярости, зависти и ненависти оделял детей деньгами поровну.Он столь был проницателен, что когда случалось некоторым проезжающим обоего пола незнакомым ему особам послышать об архиерее, пребывающем на смирении, и прихаживали они к нему не столько для получения душевной пользы, сколько для единственного токмо любопытства, то хотя оные и допущаемы были, но видно было, что он тотчас проникал [9] их бесполезное любопытство, так что оные без всякого удовольствия и без пользы отходили, ибо беседа его с ними весьма была краткая, и на вопросы их ответ его бывал молчаливый. А после их удаления слыхал я от него, что напрасно я о таких и докладывал ему. Случалось, с таковым любопытством приезжали к нему и из пустыни некоторые монахи и послушники; он же, тотчас замечая сущее от высокоумия их любопытство, обличал таковых, как духовных людей, и обличая, преподавал им наставления, дабы смиренный имели дух, простодушием растворенный, и отложили бы высокие о себе мнения, приводя им апостольские слова сии: Аще кто мнит себе быти что, ничтоже сый, умом льстит себе [10], и прочее.Когда, усердствующе к исполнению христианской должности, обоего пола господа и прочего звания прибегали к нему за советами, то он не имел таких свойств, чтоб уговаривать кого-либо идти в монахи, а желающим в оное звание многим отсоветывал, указуя точию [11] на общие христианского жития правила. Некоторый из дворян, имевший у себя жену и детей, человек еще молодой, по молодости своей великое имел пристрастие как к собачьей охоте, так и к карточной игре и к частым компаниям веселым. Бывая неоднократно у Преосвященного и слыша от уст его христианские наставления, он столь ревностным к всеконечному отвержению мирских сует распалился духом, что предпринял [12] было, бросив жену и детей, бежать в какую-либо глубокую пустынь. Узнав о таковом его намерении, я внушил [13] Преосвященному. Он же, как послышал от меня, тотчас написал и послал к оному дворянину увещательное с христианским наставлением письмо. Сей, по получении письма, и сам к Преосвященному приехал с благодарностию и по наставлению его оставил свое бесполезное и Богу противное предприятие, оставил и свою привычку к собакам, к картам и веселым компаниям и начал жить по наставлениям его и по твердому своему обещанию, как должно христианину. Но вскоре после кончины Преосвященного, забыв твердые свои обеты и как бы презря его наставления, паки принялся он за охоту собачью; но отправясь однажды с своими собаками в поле, упал с лошади и раздробил себе ногу, от чего страдал многое время. Тут только вспомнил он предсказание ему от Преосвященного, и великое приносил Господу Богу раскаяние, и ныне, как слышно, христианскую препровождает жизнь.А другой помещик, из его благодетелей, отбросив, по увещанию его, страсть к собачьей охоте, принялся за картежную игру, презрев его, Преосвященного, увещания и обеты свои, но вскоре был наказан: у него любимый сын, лет с лишком двадцати утонул в реке, и все его, Преосвященного, предсказания опытом сбылись на нем. Тогда помещик признал свой грех и несоблюдение своих обетов, раскаялся, отринул картежную страсть и взял на себя должное христианское житие, которое и доднесь препровождает, так что многими добросовестными ныне любим и уважаем.Вспомните и сие.Преосвященный хотя литургию и не разрешал себе служить, но когда бывал здоров и еще не уединялся, почасту в воскресные и другие праздничные дни приобщался Святых Таин, обыкновенно за ранней литургией, в ризах священнических; когда же находился в уединении, то приносим был монахом потир с Святыми Тайнами к нему в келлию, а когда уже на одре лежал, еще чаще приступал к Святым Тайнам, и с толикою верою, что не точию с плачем, но и с великим рыданием приступал, но после уже целые те сутки вельми [14] весел и радостен бывал. Пришед к нему, я иногда слышал от него речи таковые: "Иван! Я пьян". Это не потому ль им говорено, как негде писано есть: ...Пийте и упийтеся? [15]Вот и еще пришло на память.Он когда имел спокойный дух, для увеселения не точию читывал, но и певал гласно некоторые псалмы Давидовы, а временем заставлял и меня некие умилительные псалмы при лице своем [16] петь, хотя то и на краткое время.В 1777 или 1778 годах, в сентябре или октябре, ходил он по заднему крыльцу своих келлий, будучи в богомыслии; потом, пришед в мою келлию, приказал мне взять в руки перо и бумагу и начал мне говорить, а я писать: "Такого-то года и числа великое было в Петербурге наводнение и великая людям и домам многим гибель", – что самое и сбылось; ибо по некотором времени он письмами о том наводнении и извещен был. Записка та затратилась [17] о годе и числе [X].Болезнь его предсмертная, помнится, началась за год и три месяща до его кончины. Великодушно и с благодарением нес он оную, как бы от самой Божией десницы некий восприял дар. Когда преосвященный Тихон III приезжал к нему для посещения его, то болящий, сидя на кровати (но и легши паки), несколько часов беседою духовною и душеполезною друга своего услаждаем был; беседуя, как должно истинным друзьям, преосвященный Тихон III во все время сидел около больного, близ самой его кровати.В числе его благодеяний, милостей и соболезнований к ближним и сие не может ли быть вмещено: при Тихоне II (не помню, при котором настоятеле Задонском) два родных брата, из церковнослужителей, по оклеветанию, отданы им были в военную службу и отосланы в далечайшие пограничные места. Уже не малое время тому минуло. Однажды Преосвященный, так как тогда еще не было города и близкого к монастырю строения, ходил за монастырем, углубленный в душеспасительные размышления, и внезапно повидел оных церковников малых детей, сидящих в рощице (которая близ монастыря была) плачущих и рыдающих. Убежден будучи человеколюбием, жалостию и состраданием, подошел он к тем малолетним детям и спросил их о причине их слез и рыдания; дети отвечали, что плачут о лишении родителей своих. Разведав обстоятельнее о доносе и обвинениях и нашедши наказание их неправедным, вступился он за сирот и приложил все старание взыскать оных церковников и возвратить из службы: в скорости же написал к митрополиту Новгородскому Гавриилу (в то время он был архиепископом) письмо, а при письме просьбу от семьи, и послал нарочного из келейных своих в Петербург. Что же? Ведь старательством его церковники те были из службы неумедлительно возвращены и к своим местам паки определены [XI]. О сем обстоятельстве рассказывал мне архимандрит Тимофей.Не вместить ли и сего туда ж?В 1775 году пришел к нему один из Бехтеевской родни (имя ему умолчу), чином капитан, и, под видом благочестия, оставив жену свою и детей, расположился при нем иметь пребывание. Как мужа благоговейного, усердствующего спастися (на словах-де, как я от самого Преосвященного слышал, казался как ангел), принял его Преосвященный в свои келлии. Почти около года гость сей за одним столом с ним и кушивал, и чай пивал, и хотя в разговорах был ревностен по благочестию (может, по попущению Божию случилось сие к предосторожности: обыкновенно таковые мужи, каков был святитель Тихон, иногда и по виду человеку лживому и обманщику веру емлют), но не мог сознать, чтО из себя составляет, яко человек благородный. Он, вместо благодарности за любовь к нему и благодеяния Святителя, что учинил? Написал ко многим вообще благодетелям Преосвященного письмо, подписал оное под его руку и, сказавшись ему, что поедет к родне своей для прогулки, вместо же того с тем фальшивым письмом, которое им же было написано, просительным о вспоможении Преосвященному, якобы по недостатку его пенсиона, поехал по многим господам помещикам и к купечеству и собрал довольное количество суммы, – о чем Преосвященный неумедлительно, чрез письма от тех благотворителей, был извещен. Капитан, слыша, что Преосвященный узнал о его поступках, писал к нему, чтоб он его в том простил и паки позволил быть к нему в Задонск. Преосвященный, будучи любовен ко всем, и к самым врагам, по Христову словеси, от сущего смирения простил ему и терпеливо все то от него снес. Но как он лжи и обмана терпеть не мог, и хотя был кроток, смирен сердцем и великодушен, и всю ту вину возлагал на врага диавола, яко от наущения его тако случилось, – однако на глаза к себе обманщика и лживого не мог допустить, а на письмо его отписал к нему; письмо это мною издано в печать и есть в "Посланных письмах". Из оного письма можете взять что-нибудь к распространению описания жизни Преосвященного. У меня много было достопамятных записок, но, ей, не знаю, где их отыскать; а что отыскано, то и вмещено. Он, Преосвященный, верите ли, такие имел свойства души, что когда его ругали, поносили, порочили и клеветали, он только горько плакивал о таковых; сожалея об них, он виновником всего поставлял врага Божия и христианского, диавола. А когда кто из таковых, очувствовавшись, с признанием виновности своей просил у него прощения, то, бывало, обымет его с радостными слезами, целует его и прощает от сердца, любовию наполненного. Тут уже беседа его была столь нравоучительно-приятная, что и из врага и ругателя сделает его себе приятелем и другом. Прочтите из книги "Сокровища духовного" статью: "Вода мимотекущая", и тамо о сем истину спознаете, как он описывает друзей и врагов, как из сих делались друзьями, а из друзей превращались в враги. В оной статье вы многое найдете ко включению в описание его жизни. Случалось, что когда он сам своими руками раздавал деньги бедным, коих иногда довольно собиралось количество, и, узнавши нужды каждого, иному даст больше, а другому меньше, то сей, возроптав за лишнее другому подаяние, в глаза начинал бранить Преосвященного и именовать весьма непристойными словами; но Преосвященный, не только чтоб оскорбляться на таковых ругателей, но улыбаясь, как бы на малых детей, давал иногда ответ таковой: "Ну, брани, брани больше!" Потом и еще таковому придаст, для того единственно, дабы, удовольствуясь подаянием, пошел безропотно от него [XII]. Паче же ко вдовствующим и сиротам был он милостив и щедроподатлив. Он, по врожденному человеколюбию, столь был сердоболен ко всякому, что если прохожий из мужичков, идучи в свой дом чрез город Задонск, дорогою заболит, так что не в силах идти, то, узнав о таковом приключении, приимал больного в свои келлии и питает его дотоль, доколь выздоровеет; и не только бедным сиротам и старым, но и всем странникам келлии его были всегда прибежищем, странноприимство всем было невозбранное.Он строгие делывал выговоры, когда о начальниках монастыря или о братиях внушают что-либо, клонящееся к осуждению. Сего он терпеть не мог, а всякого приучал внимать себе самому. Клеветников, как и злонравных ненавистников, отвращался.Ежели когда послышит смеющихся и грохочущих из живущих при нем келейных, то без епитимии не оставлял, или выговором накажет, со скромным изъяснением вездесущия и всеведения Божия, что самое в страх и трепет приводило их. Он, без обиновения [18], всякому приезжающему и приходящему к нему, кто бы он ни был, хотя бы из самых благодетелей его, кои снабжали его нужными вещами, если послышит в разговорах осудительную относительно ближнего материю, с нравоучением делал выговор и от осудительных речей отвращал и затворял таким уста, чтобы впредь никогда он того не слыхивал.В 1755 году в Задонском монастыре архимандрит Варсонофий с лишком месяц в великой был болезни; наконец трое суток сидел в креслах, едва дыхание испущал и не смотрел глазами, а как проглянул, то начал спрашивать служащих при нем: "Где я?" И приказал собрать братию и начал сказывать свое видение: "…Будто меня по каким-то дивным местам водили и все мои дела показывали, в чем я пред Богом погрешил; и потом я услышал тонкий глас: "Моления ради Пресвятыя Богородицы и священномучеников Моисея и Андрея Стратилата, даруется ти живот; сие место прославится некиим угодником Моим". И о сем при жизни покойного Преосвященного ему сказывали, а он приказал впредь никому об этом говорить, и сам сказывал только любящим его, а особливо отцу Митрофану, которого он любил, что и из писем видно. И еще поведал мне Преосвященный, что-де он хаживал ночами вокруг церкви и молился: "Господи, скажи мне уготованное любящим Твоим, и что есть Елеон?" И, зашедши противу алтаря, молился и видит: все небо отворилось, и монастырь весь во свете стал, и глас был: "Виждь уготованное любящим Бога"; и видел он неизреченная благая, и от страха пал на землю, и едва мог до келлии доползть. И еще поведал той же друг мой: в тонком сновидении мнехся [19] быти в церкви, и в оной увидел двух святителей во облачении, зело [20] прекрасных, один в патриаршем одеянии; а он стоял близ них. И вышел из алтаря архидиакон с хрустальным кадилом, и прежде архиепископа покадил, потом патриарха, и потом оного человека; и поглядя тот человек, который сие видение видит, кто оный, и познал – самого того числа было Германа патриарха и архиепископа Епифания день, то есть сие видение было мая в 12-й день. И еще-де видение видел той же друг: привели его к хрустальным и красоты предивной палатам, и видел в оных столы убранные, и пирующих, и пение и лики, хотя и не уразумел стихов. "Хороши ли?" – вопросили его. И отвещал: "Зело хороши". "Пойди и заслуживай", – был ему ответ. Только не рассмотрел, какой пол; а палаты все хрустальные.Слышанное мною от уст его (Святителя).Во время учения его в Новегороде, будучи уже в философском классе, согласясь с товарищами своими, взошли они в Антонове монастыре на колокольню. Дело было о Пасхе. Когда все бывшие сошли с колокольни, он остался тамо один. Облегшись [21] в окне на перильцы, занимался он благими размышлениями и не усмотрел того, что перильцы опасны по ветхости были; вдруг перилы разрушились и оборвались с колокольни на землю; с падежем оных следовало б и ему с колокольни пасть на землю, но он, вместо того, как бы кем от оных оторван, пал назад сильным ударением.В другой раз, по случаю некоему, ехал он на верховой лошади полевою дорогою. Лошадь под ним начала его бить, так что он не в силах был ее укротить, седло свернулось с ним под лошадь, и одна нога его заделась в стремена. Случай был конечный к смерти, но на всем скаку своем лошадь та вдруг остановилась, как бы кем воспящена [22].На епархии Воронежской находясь, ехал он однажды из дома архиерейского зимним временем в возке к некоторому из купцов, своему благодетелю, для посещения его в болезни его. Была пара лошадей, как он нередко езживал. На дороге, для некоей поправки около лошадей, кучер остановился: на подмогу к нему подошли сзади возка стоявший келейник и ехавший верховым служитель. По исправке той, не успел кучер сесть на козлы, или на передок, как вдруг лошади поскакали с одним Преосвященным (по Воскресенской улице, к Покровской церкви). Преосвященный, видя очевидную себе смерть и не удерживаемых идущими по той улице лошадей, отворил у возка дверцы и на всем скаку лошадей бросился вон из возка, и так Бог его сохранил, что он почувствовал даже, что его как бы кто-то с обеих сторон под руки подхватил. Он стал на ноги твердо и удивлялся благости Божией. По сим-то причинам, благодаря Бога, пишет он в духовном своем завещании: "Слава Богу, яко при бедственных и смертных случаях меня сохранял!"Еще достопамятное замечание.Во время слушания Божественной литургии он иногда столь углублялся в размышления о любви Божией к роду человеческому и о искуплении оного непостижимым таинством Воплощения Христа Сына Божия, о страдании Его и о таинстве Евхаристии, что иногда при многолюдственном собрании плакивал и рыдал даже. И когда замечал, что во время призывания Святого Духа священником на спасительные Дары стоящие в храме не молятся, купно со служащим священником, во время пения: Тебе поем, – не обинуясь всем делал выговор и побуждал всех к должной молитве и молению. А в воскресные дни и другие праздники, когда слушал литургию, и начальник монастыря или из братии от небрежения оставляют чтение синодских проповедей, то он, при всем собрании остановя, по заамвонной молитве, пение, побуждал с выговором к душеполезному тому чтению. А паче игумену Самуилу делал он такие выговоры, так что сей однажды, надев епитрахиль, сам начал читать. Узников. ^ Встречающиеся. ^ Ср.: 1 Пет. 2, 21–23. ^ Внимательно, строго. ^ Лживыми, льстивыми речами. ^ Будет отогнан. ^ Иак. 4, 7. ^ Не только. ^ Понимал, ясно различал. ^ Гал. 6, 3. ^ Только. ^ Собирался. ^ Передал. ^ Очень, весьма. ^ Песн. 5, 1; Иер. 25, 27. ^ В своем присутствии. ^ Пропала, утратилась. ^ Сомнения, опасения. ^ Казалось мне. ^ Очень. ^ Оперевшись. ^ Обращена вспять, назад. ^

Часть 3

Он любил архимандрита Сампсона.

Се живой пример глубокого смирения его! Внимая себе самому, он даже самые благие свои мысли рассматривал так тонко, как могут видимы быть на руках черты и линии, – о сем он всякому хотящему спастися с объяснением внушал.Еще о подаянии милостыни, в прибавление.Он тот день, в который у него из бедных никого не было, крайне скучал, так что как бы о потерянии какой-либо приятной ему вещи печалился.Сие неправильно выпечатано, что он якобы томился при кончине; а было вот каким образом. Предузнав конец своей жизни за три дня, Преосвященный приказал мне, чтобы я в те три дня не допущал никого, а паче при разлучении его души от тела, что и было, в выполнение приказания его, наблюдаемо [1]. Но отец игумен Самуил накануне кончины Преосвященного, по скромности своей, пришел сам собою и сел подле одра болящего, на коем он лежал, но лежал без всякого томления, закрывши точию глаза. Игумен начал у него вопрошать: не будет ли какого приказания? Преосвященный, открывши очи свои и взглянув на него, сказал мне на ухо, чтоб он его не беспокоил и что нет никакого приказания. Он, поцеловав у Преосвященного десницу, пошел в свои келлии, а меня вызвав, приказал, чтоб я непременно ему при самой его, Преосвященного, кончине доклад учинил. Я, как человек маленькой, и остаюсь осиротевши, лишаясь отца и пастыря, устрашась строгого приказания, за час или за полтора часа до кончины Святителя послал к игумену с докладом. Но посланный, пришед к его игуменской спальне под окно, многочисленно творил молитву и во оконную затвору стучал, но никак не мог его спящего разбудить, с тем и возвратился. Я же, опасаясь и воображая предмет строгого приказания, к отцу игумену паки посылал, но и опять не могли возбудить его. Тут, послышав о приближающейся кончине Святителя, все монашествующие, кои находились в то время в церкви на утреннем пении, пришли сами собою к Преосвященному, желая видеть кончину его. С полчаса стояли они в келлии, в глубоком молчании. Но покойный схимонах отец Митрофан, будучи тут же, сказал, что Преосвященный еще не скоро умрет, и пошли все обратно в церковь, на слушание утреннего славословия. После ухода их он чрез скорое время и стал кончаться. И так святительская его душа разлучилась с телом 6-го часа в 45 минут утра, августа 13-го числа, при нас одних только, в болезни ему служивших, четырех человеках. Смерть его столь была спокойна, что как бы заснул он; нижЕ [2], как обыкновенно бывает, корпус всего тела вытянулся, но едино только замечено мною: при последнем издыхании открыл он глаза и паки сомкнул – тут и узнал я совершенное разлучение души его с телом, поелику его святительская глава на моей грешной деснице и лежала. И хотя он, Преосвященный, во время своей болезни редкую неделю не приобщался, но на сей неделе, на коей ему умереть, приобщался Святых Христовых Таин, помнится, два раза. Однако и 12-го числа ввечеру приказал просить иеромонаха чередного, чтоб, как можно поранее отслужа литургию, приити к нему с потиром Святых Таин; но утреннею службою приопоздали. В 3-м часу по полуночи, по требованию его, я поднял его для принятия, против нестерпимой жажды, чайной воды горячей; выкушав половину чашки, он спрашивал о служении литургии, и, по приказанию его, я посылал к чередному иеромонаху; но как он, Преосвященный, не есть им власть, то и всегда медленно было по его просьбе.Но и сие мне в память.За три дни до кончины своей благоволил он, чтобы все ближайшие к нему, равно и благотворители его из господ помещиков обоего пола, были у него в тот день, для принятия благословения от него; они и были, и он всех, как их, так и живших при нем и служивших ему, паче ж в болезни его, скорбящих и плачущих о разлучении с ним, подняв свою десницу и указуя на картину Распятого Христа, поручил Божескому покровительству, ибо присутствующие те особы, плача и рыдая, возглашали: "На кого ты нас оставляешь? К кому мы прибегнем и от кого получим наставление и пользу бедствующим душам нашим?" и прочее.Года за два до кончины своей написал он завещание [XIII] о образах Страстей Христовых (кои были его собственные и писаны на парусине) и о малом своем имуществе, как-то: о рубашках, фуфайках, из белой байки сделанных (которые он почасту переменял от усилившегося пота), и о прочем одеянии. Завещание то вручил он одному из келейных своих, с тем чтобы после кончины его, Преосвященного, образа святые вручить известным его благодетелям в благословение, а фуфайки (коих было числом восемь) бедным сиротам – детям раздать. Из числа образов одну картину Страстную мне в благословение предписано было взять, а притом еще полную, за подписанием его святительской десницы; Библию мне ж, и одну фуфайку старенькую; ковер же простой, который был набит соломою и на котором он почивал, и две собственные его подушки, набитые перьями, тулуп овчинный, коим он вместо одеяла одевался, несколько рубашек, коты и чулки простой шерсти, в коих он хаживал, а притом две ряски ветхие, третья ряска шелковая, поношенная, дарованная ему преосвященным Астраханским, два подрясника, один овчинный, другой заячий, покрытый темною китайкою, малое число оловянной и деревянной посуды, два чайника медных – один для варения воды, а другой для чаю, две пары чашек чайных, два стакана стеклянных, часы стенные простые с кукушкою, несколько полотенцев и белых тонкого полотна платков носовых, таз медный – все сие, по завещанию его распродано, и вся сумма, а при том оставшиеся после него 14 р. 50 к., розданы бедным. Прежнее же свое одеяние шелковое, холодные и теплые подрясники и рясы на лисьем меху и прочее приличное архиерейскому сану одеяние, пуховик с подушками пуховыми и одеяла хорошие, с первых годов своего в Задонском монастыре пребывания распродал он единственно для раздачи денег бедным на пропитание; а также и дарованную ему некогда преосвященным Астраханским лучшую рясу грезетовую [3] продав, деньги употребил на бедных же вдов и сирот.При сочинении и писании своею рукою шеститомной книги "О истинном христианстве"

Келейные, осмотрев место то, докладывают, что нет ничего. Случалось то ж нередко и днем: иногда в печи той келлии, в которой он писывал, вдруг послышится мятеж [4] или ворочание черновых его бумаг, которые он обыкновенно раздирал и в ту печь метал, что самое его не малое время беспокоило. Осмотрит наконец там запертую затворкою печь: никакого гада [5] не оказывалось.Когда он совсем расположился всегдашнее пребывание иметь в Задонском монастыре, то в первый год пребывания своего здесь, – о чем многократно слышал я от него, – испытывал он скуку и уныние: представлялось ему, что не туне ли получает он от короны пенсию. Целый год боролся он с мыслями своими, которые, представляя ему честь, славу и почитание, а паче пользу общества христианского, влекли его паки к пастырской должности. От такого воображения всякой день был он крайне скучен, так что иногда целые сутки не исходил из келлии, находясь взаперти; только и слышан был, по словам живших при нем, глас молитв и молений и хождение его по келлиям. По прошествии ж года, однажды, лежа на канапе [6], обдумывал он свою жизнь и скучное пребывание, до бесконечности беспокоен [XIV], борясь с влекущими его паки на епархию мыслями, так что чрезмерным весь облит пОтом, встал вдруг с канапе и возопил громким голосом тако: "Господи! Хоть умру, но не пойду!" От того часа не столь уже стали беспокоить его таковые мысли; в спокойствии духа стал он препровождать житие свое, духовною радостию всякий день напояемый. О искушении же том мысленном, под прикрытием, писал он тогда же к Новгородскому преосвященному Гавриилу (о чем я от митрополита того слышал). Митрополит звал его в свою Новгородскую епархию, обещая ему под управление его дать Иверский монастырь близ Валдая, как место уединенное, или другой, какой ему угодно. Но он на то не согласился, перемог свои мысленные искушения и описал оные в статье под заглавием: "Вода мимотекущая".Спал он в каждые сутки не более четырех часов, а нередко и целые сутки вовсе без сна проводил.Он с первых годов своего пребывания в Задонском монастыре весьма был до келейных строг и от натуральной горячности строго на живущих при нем за самую малую погрешность взыскивал, наказуя поклонами с коленопреклонением на молитве Господу Богу. Случалось, что от строгого за погрешности взыскивания лишался он служащих ему из усердия и они, такового лица пастырского боясь, отходили от него. Сознавая чрезмерную свою горячность, начал он просить и молить Бога, дабы посетил его какою-либо болезнию, да тако удобнее мог бы он смиренномудрию и кротости обучитися, а посему и получил желаемое. Видит он раз в сонном видении, якобы входит он в церковь; навстречу к нему идет священник из алтаря (придела Евсевия святителя) царскими дверьми и на руках несет младенца, покрытого тонкою кисеею. Он, будучи привержен ко младенцам любовию (каковых Сам Христос приимал грядущих к Нему), сам подошел к оному младенцу, лежащему на руках священника, и спрашивает его, как его звать. Священник отвечал: Василий (значащий с греческого "царя"). От любви ко младенцам, отложив с лица его то белое покрывало, он поцеловал младенца в правую щеку; младенец же ударил его десною рукою по левой щеке, и так сильно, что от удара того он пробудился. Встав, чувствует и видит у себя левую руку трясущуюся и ослабление левой ноги. Рассуждая знаменование виденного сна, благодарил он Бога за таковое отеческое посещение. От того времени начал он кротости и глубочайшему приобучаться смиренномудрию, и так приобучился оному, что и за правильный выговор последнему келейнику из простых и грубых мужиков, повару, если увидит его оскорбившегося на него, кланялся об руку, испрашивая прощения [XV]. А тако, при вседействующей Божией благодати, столь преуспел в мудрости духовной, что в нем видны были все те плоды духовные, о которых святой апостол Павел изъясняет: плод духовный есть любы, радость, мир, и прочее [7].За два года до кончины своей, когда он взял время для лучшего внимания самому себе и для спокойствия душевного, случилось ему, ходя по залу, войти во уединенную келлию свою. Только что отворил двери, всю ту келлию осветило необычайным светом; а было то уже по захождении солнца. Позвав меня к себе, спрашивает: "Нет ли тучи с молниею?" Хотя тучи в то время вовсе не было, небо было ясное со всех сторон, а паче с запада, на которую сторону было окно в келлии. Тут он мне рассказал о виденном. С того времени подобное осияние и нередко являлось ему днем, а иногда и ввечеру, то во всю келлию, а иногда в каком-либо углу оной, так что он от того иногда смущенные мысли имел, воображая, не вражеская ли то прелесть, хотя сердце его от такового видения чувствовало-де однако некоторое увеселение.И о сем кажется прилично внести.Вещи келейные, нужные для дому его, какие останутся после него (со включением означенных выше): одежду монашескую, две камилавки, клобуки и мебель – распродать и деньги, вместе с оставшимся разным хлебом, раздать бедным поручил он мне, а не кому другому. Завещание то об имуществе, вместе с его духовной [8], преосвященным Тихоном III доставлено было Новгородскому митрополиту; но сей, по приезде своем в Петербург, сказал, чтобы я только духовную выпечатал, а оного завещания в печать не вмещал, как ненужное. Почему и представляю его (завещание его) вам на благорассуждение.В мытню или в баню он с 1771 года по самую кончину не ходил, а изредка, когда еще в силах был, сам себе голову, только что в келлии, от умножившегося пота вымывал. Никто из келейных не одевал его, не раздевал, не обувал и не разувал, но от сущего смиренномудрия он все тое сам чинил [9]. Только когда уже его силы истощились, я усердно упрашивал его, дабы благоволил все то к спокойствию его выполнять, и то едва упросишь; все говорит, бывало: "Я еще сам в силах".На странице 51-й [10] неправильно выпечатано: "Многие целые дни и ночи просиживали при его одре". Было то, но только не многие, а некоторые из благодетельствовавших ему благородных особ, желая оказать ему последние услуги и получить наставление о христианской жизни, предстояли по нескольку часов при одре его, и он им томным гласом давал наставления, а более чрез мое недостойное ухо и язык отвечал. С сердечным состраданием взирали они на него, потому паче, что не слышат уже его гласа, как прежде слыхали: он лежал уже закрывши глаза, по самую кончину, как бы спящий. Но и во все то время устремлял он свои мысли и чувства к Богу. Точно так, ибо мне его чувства и умные его моления очень были заметны всегда (сего-то ради он и изволил сказать игумену Самуилу, когда он приходил к нему накануне кончины его, т. е. в субботу ввечеру, чтоб он не мешал ему, т. е. его углубленному богомыслию). И когда те некоторые из его благодетелей, предстоя у одра его, плача и рыдая и лобызая его десницу, говорили слова таковые: "Отец ты наш, на кого ты нас, сиротствующих, печальных и горестных оставляешь?" – то он, любя их и прижав десницею своею к себе, говорил им на ухо, указуя рукою выспрь: "Господу Богу поручаю вас".Замечание.Некоторый из смоленских жителей, шляхтич, именем Стефан Гаврилов, по благому своему расположению перейти от мирской в духовную жизнь, предпринял странствовать и, странствуя всюду по России (сие было в 1774 году) и слышав о богоугодной жизни Преосвященного, побуждаемый любопытством, пришел к Преосвященному и пребывал в Задонском монастыре. В некое время, разговаривая с Преосвященным о духовных вещах, от сущего своего высокоумия начал он спорить, а при том и осуждать Преосвященного за пострижение усов, поелику оный Стефан имел у себя отпущенные усы. На что ему Преосвященный смиренно отвечал сими апостола Павла словами: Блюди, брате, како опасно ходишь, и не высокомудрствуй, но бойся, и мняйся стояти, да блюдешися [11]. Стефан, как бы соблазнясь его богоугодною жизнию, пошел паки странствовать, но странствуя, впал в страсть пьянственную, так что потерял аттестат и довел себя до того, что попался из Москвы в пересылку, и привели его паки в задонский город минувшего 1780 года; половина головы была обрита, борода и усы острижены, и посадили его в тюрьму, где он содержался долгое время. Но покойным Преосвященным из человеколюбия взят был через меня на поруки. Будучи же у Преосвященного, признал он свою погрешность пред ним и просил во всем себе от него прощение, говоря, что он наказуется единственно за его святительскую особу. Преосвященный простил его и отпустил с подобающим к его пользе наставлением.Находился при нем некоторый рясофорный монах, именем Феофан, из простолюдинов, старичок неграмотный, которого он за простодушие любил, так что нередко зывал его к столу кушать с собою. По простодушию своему или по природной своей простоте, он нередко вмешивался в духовные беседы Преосвященного, так что, перебив его архипастырский здравый рассудок, вел свою материю, приличную сущим простолюдинам. Но Преосвященный, по скромности и по великодушию своему, уступая старцу, выслушивал его материю; ибо иногда-де, говорил он, и простолюдин, между простыми словами, весьма замечательную скажет речь, так что и всяк может пользоваться.Еще о братолюбии Святителя и примирении ближних, в прибавление.Когда случалась между монастырскою братиею от козней вражеских и врожденной немощи человеческой какая-либо ссора и непримиримое несогласие, он, послышав о том, ссорившихся тех из братии призывал к себе в келлии с тем, чтобы их примирить, со истреблением из сердец их ненависти. А когда сам, будучи или богомыслием занят, либо по слабости здоровья, не в силах был много говорить, то, услышав о ссоре и вражде между братиею, посылал к ссорящимся для примирения их келейника, от своего имени, в чем многократно, при Божией помощи, и успевал. По примирении ж, призывал таковых к себе, беседуя с ними о должной жизни христианской и монастырской. Попотчует, поугостит их или чайной водой, а кто употреблял, и водкою (ибо хотя уже водки сам никакой не употреблял, но для всякого случая оную благоволял иметь у себя). А иногда примирившихся и за стол с собою кушать пищи малой и простой приглашал. Он иногда (в предосторожность монастырскую) говаривал, что если б он в правлении своем имел монастырь, то лучше б присоветовал и благословил престарелым монахам, для поднятия и несения трудов, употреблять пищу питательную [XVI], а хмельного пития или очень мало, или бы вовсе не вкушать, дабы свободнее избегнуть вражеского наваждения и многоразличных искушений.Он толикою пламенел любовию к ближним и состраданием, что как скоро послышит, что кто-либо из монашествующих или из послушников монастырских заболел, тотчас в свободное время сам к ним идет, как для подкрепления и утешения болящего, так и для вспоможения от болезненного припадка лекарствами. Велит келейнику принести чаю, тот напоит болящего; не оставлял и пищею, по натуре больного, и почасту, для навещания немоществующих и извещения его, посылывал своих келейных. Находился при его келлиях, для его услуг, некоторый человек из простолюдинов, который весьма ему был потребен. Он, по случаю простуды, заболел так, что сам почувствовал уже приближение смерти, двукратно причастился Святых Таин и пожелал получить от Преосвященного конечное архипастырское благословение. Чрез силу доведенный до келлии Преосвященного, припал-де он, как сказывали, со слезами к его святительским стопам, требуя его молитв о себе, да не оставит его Господь Бог благодатию Своею, а при том-де примолвил: "Владыка святый! Хотя я совсем умираю, но ежели мои малые и недостойные услуги для вас потребны и моей душе спасительны, то верую, что Господь Бог молитвы ваши услышит и возвратит мне здоровье". На сие-де владыка со слезами сказал: "Иди, и Бог тебя помилует". И больной чрез скорое время, не употребляя никаких лекарств, освободился от своей болезни. Великую и живую имел в себе веру Святитель сей, и Господь Бог во многих случаях слушал его.Замечания достойно и сие.Когда некоторые из благодетельствовавших ему в нужных случаях приезжали к нему или он к ним в дома прошен был, всегда были подкрепляемы оные в вере и жизни христианской. Многие из господ помещиков, равно как и из елецких граждан, получая нравоучительные от уст его наставления, препровождали жизнь миролюбивую [XVII], странноприимческую, к бедным были милостивы и щедроподательны, к монастырям прибежны, к монашескому чину усердно расположены, так как бы во многих было сердце и душа едина. И коль скоро Преосвященный, болезнию своею будучи удручен, не мог со многими беседовать и до себя допущать, то прибегавшие к нему прежде из господ помещиков и купеческого звания начали ослабевать в вере и оскудевать в добродетелях, повели жизнь свою по-прежнему, в роскошах, в скупости, в зависти, ненависти и немиролюбии и прочем. О чем он, уже на одре болезни лежа, послышав от достоверных благоприятелей, весьма соболезновал, приводя оные слова Божии: И пошлю на них глад, не глад хлеба и жажду воды, но глад слышания слова Божия [12]; и: Вера от слуха, слух же глаголом Божиим [13] и прочие. Посему-то он, и лежа уже на болезненном одре, воображая тот слух, дошедший до него, оплакивал неверствие и слабости человеческие.Некоторый помещик, чином генерал, будучи любим Преосвященным, приехал к нему в такое время, в которое не позволено было до него допущать. Когда же хотел он к нему, занимающемуся богомыслием, войти самовластно и келейник не допустил его до того, то генерал оный, оскорбясь на келейного, начал его разобижать и наконец нагло, силою, не внимая просьбе того келейного, вошел к Преосвященному. Оскорблен будучи таковым его поступком, Преосвященный не допустил его до архипастырского своего благословения, так что генерал тот с полчаса стоял на коленях пред ним, прося прощения; однако до руки своей Преосвященный его не допустил, в тех мыслях, дабы впредь он своим чином не кичился и поступал бы смиренно. Но в завещании своем Преосвященный изъяснил, что он всем оскорбившим его простил и прощает.Епаршеских сочинений Преосвященного мало потому, что, как я от него слышал, он многократно говаривал проповеди, не вынося на бумагу: потому и мало их.Он много помогал бедным способом потаенным. Для сего был у него некоторый любимый человек, которого душа ему была довольно знаема. Посредством его он раздавал деньги не только простолюдинам, от сущего своего сострадания, но и сущим сиротам из благородного женского пола к пропитанию их, а из уважения к нужным обстоятельствам, и к бракосочетанию; по отдаленности же места их жительства, помогал таковым и чрез посредство других.Он столь живую и великую имел веру, что когда случался недостаток в чем-либо, нужном как для его собственной особы (даже в сахаре и чае, чего он хотя и помалу употреблял, но что, по немощи его, нужно было), так и для живущих при нем (в хлебе и прочей пище), он по докладу моему о неимении тех вещей, яко нужных к пропитанию, не соизволял делать распоряжение о покупке, а убеждал к терпению. Случалось иногда, что, по недостатку нужной пищи для него самого и для живущих при нем, мы уже склонны были к роптанию, но по претерпении дня через два или три, смотришь, все нужное от благодетелей его присылается. Почему за маловерие и нетерпеливость мою я нередко от него обличаем был.Описывать жизнь святых мужей не худо, но не столь похвально, как ежели мне самому жить свято, богоугодно и для ближних с пользою. Святой апостол Павел пишет: Подражатели мне бывайте, якоже аз Христу [14].Хотел он знать о преосвященном Гедеоне (которого проповеди в церкви читают) и молил Господа открыть ему, где, в каких местах водворяется святитель сей; и видел в сонном видении: якобы стоит он, Преосвященный, один в церкви, позади левого клироса, и видит Гедеона, идущего из алтаря в северные двери в облачении архиерейском; дошед до места, где читается заамвонная молитва, Гедеон стал здесь на колени, поднял в высоту руки и начал читать богословскую молитву, написанную в Постной Триоди: Един Единородный… и всю до конца оную прочел. Проснувшись, Преосвященный уразумел, что пастырь сей водворяется в Небесном селении.В Воронеже, когда граждане друг друга увещевали повиноваться советам, наставлениям или приказаниям Преосвященного Тихона, то в убеждение приговаривали обыкновенно: "Он Богу пожалуется". В несчастные времена он назначал гражданам и экстраординарные посты. Соблюдено. ^ Ни даже; и не. ^ Грезет – шерстяная ткань с травчатым узором того же цвета. ^ Резкое движение. ^ Насекомого или змеи. ^ Канапе – скамья со спинкой, диван. ^ Гал. 5, 22. ^ Духовной грамотой. ^ Делал. ^ Имеется в виду первое издание Жития святителя Тихона. ^ Ср.: Еф. 5, 15; 1 Кор. 10, 12. ^ Ср.: Ам. 8, 11. ^ Рим. 10, 11. ^ Ср.: 1 Кор. 4, 16. ^

Дополнения и примечания

Часть 3

Он любил архимандрита Сампсона.