A Time of Repentance

Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих. (Ин. 15, 13) Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Возлюбленные братия и сестры, Святая Церковь как чадолюбивая мать нежно печется о нашем спасении, учитывая все наши человеческие немощи и стараясь нас благодатно подкрепить в моменты нашего расслабления. Воспоминание же о Кресте Христовом, поклонение ему и лобызание его составляет для христианина наилучшее утешение во всех скорбях и бедствиях его и в особенности ограждает от лукавых духов на всех путях его нравственной жизни. Такова сила Животворящего Креста Христова, поэтому и ныне, в преполовение Великого поста, когда силы подвижников ослабевают и христиане утомляются, Церковь положила изнести его на середину святого храма для лобызания и созерцания. Изнести для того, чтобы с благоговением взирая на него и прикладываясь к нему, черпали мы от сей святыни для себя бодрость духа и шли на дальнейшее совершение многотрудного, но и многополезного великопостного поприща. Ведь каждый из верующих знает, что если нелегки подвиги поста внешние, когда мы стараемся воздержаться от известного рода пищи с соблюдением умеренности при вкушении и дозволенного, то еще труднее подвиги поста и покаяния духовные. В самом деле, связать язык свой от злословия, воздерживаться от злопомнения, подавить в себе дух самолюбия, стараться совершить коренной переворот в пользу добра во всем своем существе - это подвиг трудный в высшей степени. Греховное начало, возобладавши однажды над человеком, нелегко поддается ограничению, усмирению и подавлению. Подавленное в одном направлении, оно обнаруживается в другом и, нарушая покой душевный, возбуждает брань духовную. Вот поэтому-то часто и у самых благочестивых и ревностно настроенных христиан является на пути покаянного подвига как бы некоторое утомление, их нравственное напряжение как бы ослабевает. Все это Святая Церковь знает и потому призывает всех утомленных и уставших от подвига Великого поста под сень Креста Христова. Как путник, который среди пути, уставши, сядет отдохнуть под тень ветвистого дерева, бывает особенно счастлив в это время, так и для благочестивого христианина такое же значение имеет изнесение Креста среди трудов великопостного времени. Воспоминание о Кресте, о пострадавшем на нем ради спасения людей Христе Спасителе, о тех благодатных средствах, которые Он даровал всем труждающимся и обремененным (ср.: Мф. 11, 28) для их нравственного подкрепления, - все это может ободрить и освежить христианскую душу, облегчить и успокоить ее скорби и томления. Есть, впрочем, и такие христиане, которые вовсе не слушают голоса Церкви; они продолжают жить по прежнему своему греховному образу: пища у них остается все та же изысканная, те же забавы и удовольствия, те же пересуды, злословие, суета, пустословие, тщеславие. Таким людям Крест Христов напоминает, чтобы они образумились, он грозит им скорым явлением Божественного Судии и строгим судом Христовым. "Горе вам, - как бы говорит он, - если предстанете пред Ним неисправленными и неочищенными". "Бог поругаем не бывает, строго отмстит Он поправшим крестные заслуги Его и дарованное туне спасение" - так каждому небрегущему о своем спасении вещает Крест Христов, чтобы как-нибудь устрашить и устыдить всякого человека, еще не потерявшего совести окончательно.

Господь готов в любую минуту принять наше покаяние и простить нас. Так, износя на средину храма Крест Христов для обличения небрежных христиан, Святая Церковь в то же время и ободряет их, и путем обличения и ободрения направляет на путь спасения. Вот для какой цели изнесен ныне на средину храма Святой Крест Христов. Да, для каждого из нас он вразумительно говорит, что претерпевший на Кресте мучительнейшую смерть Господь наш Иисус Христос возлюбил нас наибольшею любовью - любовью до положения за нас самой души Своей. И какая любовь человеческая, даже самая самоотверженная, может сравниться с любовью Господа нашего Иисуса Христа к нам! Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками (Рим. 5, 6-8). Христос Свою беспредельную любовь к нам доказывает тем, что Он, будучи Истинным Богом, восседающим на Престоле славы Своей, сходит с Неба на землю, делается человеком, вступает в тягостные условия жизни человеческой, терпит лишения, скорби, труды, с лишком тридцать лет носит в Себе мысль, что Он должен тяжко пострадать на Кресте, три с половиною года терпит при Себе Иуду, предателя Своего, и обращается с ним как с другом, наконец, подвергается ужаснейшим унижениям, мучениям, смерти - и при всем том нимало не охладевает в Своей любви к человеческому роду, который довел Его до Креста! Напротив, Он день и ночь с полной любовью заботится о спасении людей, наставляет их с терпением и снисходительностью, благотворит им, врачует их, воскрешает мертвых, прощает людям их злобу и ожесточение, плачет об их упорстве и погибели, молится Отцу Небесному даже за Своих распинателей, прося отпустить им тягчайший грех - грех христоубийства. Жертва любви, принесенная за нас Богочеловеком, так велика, что мысль человеческая теряется, когда старается обнять и уяснить ее себе. Невозможна любовь, большая любви к нам Богочеловека, положившего душу Свою даже не за друзей, а за врагов Своих. Обыкновенно, по естественному закону и по чувству справедливости и благодарности, на любовь отвечают любовью, любовь одной стороны вызывает любовь стороны другой. Потому и мы на беспредельную любовь к нам Спасителя должны отвечать полной, готовой на все жертвы любовью к Нему. Любим ли мы Господа нашего за Его безграничную любовь к нам? Ответом на этот вопрос служит наша жизнь, наше поведение. Признаком истинной любви людей к Нему Сам Спаситель поставил исполнение ими Его заповедей: Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня (Ин. 14, 21). Поэтому если в жизни нашей осуществляется Закон Христов, если мы исполняем Его заповеди и соблюдаем слово Его, то мы истинно любим Его. Если же мы поступаем вопреки заповедям Христа, то либо совершенно не любим Его, либо любим только на словах. Одну из заповедей Христовых мы слышали из ныне чтенного Евангелия. Кто хочет идти за Мною, - говорит Господь, - отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мк. 8, 34). Эта заповедь Христова требует от нас, чтобы мы отверглись себя, то есть отказались от своего самолюбия, от всех греховных пристрастий и греховных дел и вообще от своей воли, подчинив ее беспрекословно воле Божией. Она требует также, чтобы мы взяли крест свой, то есть терпеливо и покорно несли тяжелые труды самоисправления и самоусовершенствования, труды, сопряженные с исполнением всех наших обязанностей, лишения, скорби, несчастья - вообще все то, что пошлет нам Промысл Божий. Заповедь требует далее, чтобы мы следовали за Христом, то есть чтобы мы любили учение Христово и Закон Христов и свою жизнь направляли по примеру Его жизни, в духе любви самоотверженной. Другая заповедь, исполнять которую также повелел Сам Господь, заключается в любви к нашим ближним. Заповедь новую даю вам, - сказал Господь ученикам Своим, - да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин. 13, 34 и 35). Значит, мы тогда только будем истинными учениками Господа и наша любовь к Нему только тогда будет истинной любовью, когда мы будем исполнять и заповедь о любви к ближнему - любви, подобной той, какою Он возлюбил Своих учеников, то есть когда мы возлюбим своих ближних так, что душу свою готовы будем положить за благо и спасение их. Итак, братия и сестры, в оставшееся до Святой Пасхи великопостное время не поленимся совершать спасительный подвиг воздержания, поста и молитвы, но, напротив, постараемся усугубить подвиг покаяния с чистосердечным желанием нравственного очищения с тем намерением, чтобы достигнуть вечного спасения и вечной славы с Воскресшим Христом Спасителем нашим. Аминь. 1963 г.

Слово на пассии в Неделю Крестопоклонную

О страданиях Спасителя (1)

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! О, если бы верно взвешены были вопли мои, и вместе с ними положили на весы страдание мое! Оно верно перетянуло бы песок морей! (Иов. 6, 2-3). Так тяжки были страдания и болезни великого ветхозаветного страдальца - праведного Иова! Но безмерно тяжелее и ужаснее, чем страдания Иова, были страдания Того великого Мужа болезней, Которого Иов был только прообразом, - страдания Искупителя нашего, Богочеловека Господа Иисуса Христа. Все, что только может сделать страдания нестерпимо жестокими и сообщить им невыносимую тяжесть, - все соединилось в муках Голгофского Страдальца. Поноснейшие и жесточайшие страдания и муки телесные и ужаснейшие страдания душевные - вот что составило тот единственный по тяжести своей Крест, который мог поднять на рамена Свои один только Воплотившийся нашего ради спасения Господь Славы. Все Его заслуги, добрые дела, Божественное достоинство были нагло попраны и подвергнуты поруганию. Злобные враги не только провозгласили Его льстецом, но и подвергли всему подобающему льстецу позору и поношению, окружив Его для тем большего посмеяния неким язвительным подобием царских почестей. Святейший святых, Судия всей вселенной, величайший Благодетель рода человеческого предстоит как преступник пред неправедными судьями - тварью и рабами Своими - и подвергается осуждению! Венец терновый возлагается на главу Царя всей твари, так чудно украсившего всю землю прекрасными и пышными цветами. В ложную багряницу одевается Царь, одеяйся светом яко ризою (Пс. 103, 2) и одеваяй небо облаки (ср.: Пс. 146, 8). В руки Свои для поругания приемлет трость как бы царскую и терпит биение тростию по голове. Тот, перед Кем шестикрылые Серафимы закрывают лица свои, на Кого не смеют чины ангельские взирати, терпит по ланитам биение, и заушение, и от скверных устен оплевание. Сладчайший Иисус, Царь славы и Господь, сидящий на Херувимах, возносится на престол поругания - Крест - и от вероломных и мятежных врагов Своих терпит насмешки, хуления и поношения. Напояющий всю землю водою напояется оцтом в жажде и в ребро прободается. Может ли быть какое-либо сравнение с Его Божественным достоинством и с тем положением, в которое поставили Его мятежные рабы и слуги?! Тяжесть страданий, понесенных Господом Спасителем нашим, не ограничивалась только поноснейшими, унизительными поруганиями. Нет. К ним присоединялись и ужасные страдания телесные, происходившие от нестерпимой боли плоти. Почти каждый член Его тела подвергался своему особенному страданию, все члены Его страдали. Святейшая глава Его была изъязвлена тернием и биена тростию; святейшее лицо Его приняло заплевания и заушения. Плечи Его были покрыты ранами от бичевания. На руках и ногах Его горели язвы гвоздинныя (Ин. 20, 25). Вкус Его страдал от горечи оцта, ребро - от прободения копием. Однако, как ни тяжки были страдания от язв, покрывающих святое тело Его, они были ничто в сравнении с ужаснейшими страданиями всего тела, происходившими от распятия. Яко вода излияхся, - говорит пророк Давид как бы от лица Голгофского Страдальца, - и разсыпашася вся кости Моя: бысть сердце Мое яко воск таяй посреде чрева Моего. Изсше яко скудель крепость Моя, и язык Мой прильпе гортани Моему, и в персть смерти свел Мя еси (ср.: Пс. 21, 15 и 16). Силы Спасителя иссякли, как разливается и исчезает неустойчивая вода. Кости от протяжения тела на Кресте выступили из своих мест. Внутренности пылали от внутреннего огня, подобно воску, тающему от пламени. Крепкое, цветущее тело Его иссохло. Язык от болезненной сухости прилипал к гортани. Силою тяжести Своей тело Господа влеклось к земле, отчего раны и язвы гвоздинныя (Ин. 20, 25) постоянно растравлялись и расширялись, ни на минуту не давая Ему успокоения... Боже, Боже наш, как тяжко сострадать Тебе, как же тяжки были для Тебя Твои страдания! Муки Божественного Страдальца усугублялись от сознания Им Своей невинности. Обозревая Свою жизнь, сознавая Свою совершенную безгрешность и святость, припоминая бесчисленные благодеяния, оказанные людям, и видя их неблагодарность и неправедное за все это воздаяние, как должен Он был скорбеть, какую скорбь должно было чувствовать Его любящее сердце! Тяжесть страданий Его увеличивалась и от того, что Его распятия требовали не язычники, не чужой народ, но соотечественники-иудеи, пользовавшиеся неисчислимыми Его милостями и щедротами. Душа Его скорбела, что предателем Его явился один от избранных учеников - Иуда, коварством и лестью через лобзание отдавший своего Учителя в руки врагов. Страдания Богочеловека на Кресте не встречали сочувствия и сострадания человеческого, напротив, злоба, неистовое злорадство и насмешки сопровождали Его ужасные крестные муки. Лишь три мужественные жены, воодушевленные любовью к Страдальцу, - Пресвятая Дева Мария, Мария Клеопова и Мария Магдалина - и возлюбленный ученик стояли при Кресте Его и смотрели на Его страдания и смерть. Остальные ученики страха ради убежали, самый пламенный из них - Петр - отрекся. Сам Отец Небесный оставляет возлюбленного Сына Своего, и из Его уст вырывается вопль: Боже Мой, Боже Мой! почто Меня оставил еси? (ср.: Мф. 27, 46). Для чего Господь подъял столь тяжкие страдания? Чтобы умилостивить ими Правосудие Божие и приготовить нам все средства для нашего спасения, оставить нам в страданиях Своих образ, да последуем Ему! Иисус Христос, приняв на Себя великое дело спасения рода человеческого, добровольно обрек Себя на все бедствия и страдания и не отступил пред ними. Так и каждый из нас должен служить для блага своего и спасения, а также и для блага и спасения ближних с полным самоотвержением, обрекая себя на все труды, опасности и даже смерть. Только в этом случае мы будем последовать стопам Богочеловека, Который до крови стоял за дело Свое. Кто больше заботится о своем мире, безопасности и спокойствии, чем о служении своем, тот никогда не совершит подвига, который подобает истинному слуге Христову, и не принесет своим служением истинной пользы. Не следует, не следует, дорогие мои, для блага ближних дорожить и своей кровью! Ибо только кровь верных служителей Христа - святых Апостолов, мучеников и страстотерпцев, напитавшая нравственную почву земли, принесла Богу обильные плоды. Пусть каждый будет готов стать до крови за святое и правое дело, за святое Божественное учение, защищая истину и правду от гонителей их. Господь Иисус Христос в Своих страданиях явил полную покорность воле Отца Небесного и величайшее незлобие. К Своим распинателям Он не только не питал ненависти, но и молился за них Отцу, говоря: Отче! прости им, ибо не знают, что делают (Лк. 23, 34). С такой преданностью воле Божией, с таким незлобием по отношению к врагам должны и мы переносить свои страдания. Тяжесть страданий Спасителя нам известна, но известна также и слава, которую даровал Ему Бог Отец за эти страдания. Господь наш Иисус Христос смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (Флп. 2, 8-11). Подобно сему славный конец будет иметь и всякий, кто за истину и правду терпит бедствия и страдания. Ибо многи скорби праведным, и от всех их избавит я Господь (Пс. 33, 20). Господи, помоги нам донести свой крест и за святое богоугодное дело постоять до конца, не страшась смерти и крови, да к Тебе взываем: Иисусе, Сыне Божий, помяни нас, егда приидеши во Царствии Твоем. Аминь. 1962 г.

On the Sufferings of the Savior (2)

In the name of the Father, and of the Son, and of the Holy Spirit! Dear brothers and sisters in Christ, the Holy Church, zealous for the spiritual progress of her children, during the days of Great Lent deliberately offers us the remembrance of the salvific passions of Christ, in order, on the one hand, to induce us to a living awareness of the criminality and perniciousness of sin, which raised the God-Man to the Cross, and, on the other hand, to proclaim to us the boundless mercy of God to people, of the infinite love of God the Father for us, Who so loved the world that He gave His only begotten Son, that whosoever believeth in Him should not perish, but have eternal life (John 3:16). In the Gospel narrative that we have just heard, there is a terrible, stunning picture of the terrible, grievous sufferings of the God-Man, which He took upon Himself for the sake of His love for the human race. Before our eyes is the very image of the Life-Giving Cross, on which hangs the crucified Divine Sufferer, with drooping meek eyes and a loving heart. What cruel human heart will not shudder and be moved by such love of God for fallen man! Indeed, notice the purpose of the Savior's coming from heaven. He came to earth to give life to people, to bring the fire of love from Heaven, in order to ignite the hearts of people with this fire and, on the basis of self-sacrificing mutual love, to create on earth the Kingdom of God, a single flock, with Him, the Only Shepherd, at the head, and through this Kingdom to lead people into the Kingdom of Heaven. "I give you a new commandment," He said, "that you love one another; as I have loved you, that you also love one another. I am the good shepherd; and I lay down My life for the sheep" (John 13:34; 10:14, 15). But, alas, the world did not accept Him: He came to His own, and His own not only did not receive Him (cf. John 1:11), but also crucified Him, gave Him over to the most grievous torment. Let us turn our gaze to the image of the Divine Sufferer, let us gaze intently at His head wounded by the crown of thorns, at His wounds and ribs pierced by the spear, let us weigh the severity of the bodily sufferings on the Cross, and especially spiritual sufferings, and with a sigh let us say to ourselves: "Yes, there is no greater suffering, and there will never be, greater than the sufferings of Christ the Savior." Everything that can make the sufferings unbearably cruel and impart to them an unbearable severity - all were united together in the torments of the Golgotha Sufferer. The most reproachful and cruel bodily sufferings, combined with the most terrible spiritual sufferings – this is what made up that Cross, the only one in terms of heaviness, which only the Incarnate Lord of Glory could lift on His shoulders. He was subjected to the greatest humiliation, reproach and disgrace, and was proclaimed a flatterer. The Judge of the universe, the greatest Benefactor of the human race, stands as a transgressor before the unrighteous judges, His servants, and is subjected to condemnation. A crown of thorns is placed on His head, they dress Him in a false scarlet robe, they give Him a royal reed into His hands for ridicule, and with this same reed He accepts the beating on the head from His created creation. He before Whom the six-winged Seraphim cover their faces in trembling, Whom the ranks of angels dare not gaze upon, endures bruising, beating, and spitting from foul walls. The King of glory, praised and exalted forever, glorified by the Heavenly hosts, hanging on the Cross, endures blasphemy, reproach, and ridicule from His treacherous and rebellious servants. Was it possible to invent for Him a mockery and humiliation greater than that which He suffered, although all the forces of hell strained their minds to invent measures for mockery! But the severity of the sufferings endured by the Lord our Saviour was not limited to the fact that these sufferings were humiliating and most shameful. No, His sufferings combined in themselves everything that could make them terrible, cruel to the body. Almost every member of His holy body was subjected to its own special suffering. His most holy head was wounded with thorns and reeds, His most holy face suffered from spitting and spitting. His shoulders were covered with wounds from scourging. Wounds of nails burned on His hands and feet (John 20:25). His taste suffered from the bitterness of the ozt. His side was pierced with a spear. But however grievous were the sufferings from the wounds covering His holy body, they were almost nothing in comparison with the most terrible suffering of the whole body that occurred from the crucifixion. By the force of its gravity the body of the Divine Sufferer was drawn to the earth, and the wounds of the nails (John 20:25), constantly stirring up and expanding, did not allow Him to experience peace and rest even for a single moment. The sufferings of Christ would have been terrible even if they had been limited only to bodily torments, but the most terrible torments of the soul were also combined with them. The Saviour grieved greatly, seeing the moral depravity of people, the blatant injustice and malice of His enemies. What sorrow did the Divine Sufferer feel, surveying His life, realizing His perfect sinlessness and holiness, remembering only the blessings of people! The severity of a person's suffering depends very much on who causes this suffering - friends or enemies? It is hard to suffer from strangers, enemies who have something against us, but it is much harder to endure persecution from people who have benefited us and are close to us. And it is even harder to suffer when enmity and hatred are dissolved by deceit and hypocrisy, take on the guise of friendship and affection, and are combined with betrayal. In all respects, the torments of the Divine Sufferer were especially severe. Who demanded His crucifixion? Not the pagans and not the Roman government, who did not know God at that time, but their fellow Jews, a people who enjoyed the innumerable blessings of Christ. They put to death Him Who Himself raised the dead of Israel. What injustice and ingratitude of the people blessed by Him! But not only that: one of the twelve disciples close to Him, who sold the Teacher for thirty pieces of silver, became a traitor to Him. And this is not enough! He betrayed Him with a kiss, the most tender expression of friendship and affection. How hard it was for Him to endure all this! At His Cross stood not those who had compassion for Him, but His enemies, who shouted furiously and rejoiced in His terrible torments. Only four courageous souls, close to Him, stood at the Cross: the Most Holy Virgin, Mary of Cleopas, Mary Magdalene, and His beloved confidant, St. John the Theologian. The disciples all fled for the fear of the Jews; the most ardent of them – the holy Apostle Peter – denied Him. The very Divinity of the Sufferer seems to leave Him, the Heavenly Father Himself hides His Face from His eyes... How difficult these spiritual anguish was for the Savior! Why does the Holy Gospel depict the sufferings of our Lord Jesus Christ with such piercing power, with such detail? Of course, not only to arouse in all of us a feeling of compassion for Him! No, for Jesus Christ, through His sufferings, brought satisfaction to the eternal righteousness of God for the sins we had committed, and at the same time left us an example so that we might follow in His footsteps. How can we follow Him? Jesus Christ, having taken upon Himself the great task of saving the human race, voluntarily condemned Himself to all the calamities to which He was inevitably to be subjected on this path. For the salvation of people, he endured all the insults, sufferings, even a shameful and painful death. Like Him, each of the believers must serve both his own good and salvation, and the good and salvation of his neighbors with complete self-denial. Only in this case will we follow the footsteps of the God-Man, Who stood for His cause unto the blood and was obedient to the Heavenly Father in the fulfillment of His purpose until death on the cross (Phil. 2:8). The Lord Jesus Christ, especially in His sufferings, showed complete obedience and devotion to the will of the Father and the greatest kindness. Although before His sufferings on the Cross His soul was sorrowful unto death, and although He prayed that the cup of suffering might pass from Him, He left it to His Heavenly Father to fulfill this prayer or not to fulfill it. In the time of sorrow and suffering, not a single word of murmuring came out of His mouth, only a cry for His abandonment by the Father seemed to burst out of His very soul: "My God, My God, Thou hast forsaken Me! (cf. Matt. 27:46). For His blasphemers, enemies, crucifiers, for all His ill-wishers, He not only did not harbor hatred, but even prayed for them, saying: "Father, forgive them: for they know not what they do" (Luke 23:34). With the same devotion to the will of God, which sends down to us the cross of misfortunes and sufferings, with the same kindness in relation to our enemies, we must endure our sufferings. The Saviour was crowned with glory in Heaven for His sufferings, and the sufferings of all true Christians, endured by them for truth and goodness, will have a similar end, if only they are endured with firmness, obedience, and forbearance to the glory of the Crucified Lord. And for these sufferings they will be vouchsafed to hear the most longed-for voice: "Come, ye blessed of My Father, inherit the kingdom prepared for you from the foundation of the world" (Matt. 25:34). Amen. 1970

Homily on the Passion on the 4th Sunday of Great Lent

Our sins are a cause for tears

In the name of the Father, and of the Son, and of the Holy Spirit! Daughters of Jerusalem! weep not for me, but weep for yourselves and for your children (Luke 23:28). These words were spoken by our Lord and Saviour Jesus Christ in the difficult moments of His sufferings, the sorrowful story of which you have just heard from the Holy Gospel of Luke. Delivered into the hands of enemies through the treachery of one of His close disciples, the Divine Sufferer was dragged from court to court, from one judgment seat to another, and He Who did not commit the slightest sin was everywhere greeted as a notorious villain, worthy of the most cruel and shameful execution. Neither in the courts of Annas and Caiaphas, nor in Pilate's praetorium, nor in Herod's house, nowhere does He see any just attention, greeting, or compassionate sympathy. His appearance is dishonorable, like the appearance of a terrible criminal imprisoned in chains. The menacing cries of the excited and enraged crowd are heard all around, there is no end to unrighteous and cruel insults and a word to express. They mock Him and laugh evilly; He is beaten in the face; a crown of thorns is placed on Him, from which blood flows in streams from His head and falls to the ground in hot drops. Everyone, everyone left Him, even those with whom He constantly shared His labors and conversations. He has nowhere to turn His gaze to meet His sorrowful soul with consolation and consolation. But now the sentence has been pronounced and sealed by the authorities. An innocent man is sentenced to death. Exhausted, exhausted, He is led to the place of execution, where, in the midst of severe suffering, He must accept a painful death. In spite of the apparent exhaustion of bodily strength, the Sufferer Himself bears the instrument of the impending execution, until, by chance meeting, this burden is lightened by a certain Simon of Cyrene. The crowd accompanying the sad procession grows and increases, gathering hundreds and thousands of curious people. In the same crowd, agitated by various feelings, there were women. The sad sight of the sorrowful sight, the vision of the imminent terrible execution, gave birth to a spark of compassion in sensitive and soft hearts, and the women of Jerusalem with sighs, tears and sobs responded to the grief of the Condemned, who was being led to the Place of the Skull. Wet tears were apparently intended to soften at least a little the cruel situation that surrounded the Innocent Sufferer, and bring Him a small share of comfort in His difficult situation. It seemed natural for Him to expect words of gratitude for such sympathetic concern. But our Lord and Saviour did not suffer for Himself, nor did He seek consolation and consolation for Himself. In His soul the sorrow of the whole world and our sufferings, our illnesses were combined, and our sins, past, present and future, weighed down His loving heart. Therefore, the Lord rejects inappropriate tears. On the contrary, with all the intensity of His immeasurable sufferings, He looks with sadness at those who, in a deceptive sense of their contentment, considered it possible for themselves to feel compassion for the Almighty Redeemer of the world. Therefore, the Lord forbids them to weep for Him, pointing out the objects of weeping and weeping that are more worthy of attention. Turning to them, He inspires them to weep for themselves and for their children: Daughters of Jerusalem! weep not for me, but weep for yourselves and for your children (Luke 23:28). Dear brothers and sisters, of course, our hearts are agitated and trembling at the remembrance of the salvific sufferings of our Lord. This very remembrance fills our soul with sorrowful feelings and thoughts of compassion, ready in soft and tender hearts to burst out of the soul and pour out into sorrowful sighs and tears of tenderness. And of course, the Lord does not look upon tears without favor when He sees that they serve as evidence of a good spiritual mood that disposes the soul to a new, grace-filled life. But still, when listening to the touching Gospel story, we should not limit our sorrowful feelings to aimless and superfluous compassion alone. The innocent Sufferer has already risen and sits at the right hand of God the Father, and His wounds have wrought our salvation and healing. And if we sigh and regret anything, then, of course, not about the fate of the God-Man, Who sacrificed Himself to infinite truth. For the Lord would have said to us what He said to the women of Jerusalem: "Weep not for Me, but weep for yourselves and for your children" (Lk. 23, 28). Do not regret My sufferings for your good: I have voluntarily borne and endured them; they have revealed the triumph of God's love for man and have opened to you the doors of paradise. Pity yourselves and your children; for your sins you must weep, which nail Me to the Cross." "But what should we regret and weep about, looking at our children?" – so we seem to ask (a similar question was assumed among the women of Jerusalem, when the Lord, in moments of His extreme humiliation, turned His compassionate gaze upon them). And we hear in response: "For the days are coming, in which they will say, Blessed are the barren, and the wombs that have not begotten, and the breasts that have not suckled! Then they will begin to say to the mountains: Fall on us! and to the hills: cover us! For if this is done with a verdant tree, then what will happen to a dry one? (Luke 23:29-31). Do you grieve for Me? In vain! Look better at yourself and around you. A terrible and formidable force weighs upon you, and if not today, then tomorrow it will burst out over you or your sons with devastating blows. You will not rejoice in your life, you will seek death to end your sufferings, and the mountains and hills, from which you will ask for protection or an instant end to your hard days, will not cover you with their weight and will not save you from that terrible force that will have such a destructive and painful effect on your soul and your well-being. In the destinies of God your days are numbered, and before you have time to notice, the cloud of Heavenly wrath and higher truth will come upon you. See how the green, blossoming tree dies, what will happen to you, a dry and barren tree?" Dear brothers and sisters, these words were spoken directly to the Jewish people, but they have power in our times and for us, Christians. Sinful ulcers, evil inclinations and desires that disturb the peace and tranquility of the soul prevail over us, and we have not been freed from them. The Lord has brought us the Atonement—a cure for a long-standing disease—but it works only under the condition of our own activity.

All these voluntary sins of ours crucify the Lord for the second time, causing us to weep and feel sorry for ourselves. Therefore, the touching Gospel narrative calls us first of all to pay more and more attention to ourselves and to the fate that we build for ourselves by our own deeds, and not to be carried away to the point of self-forgetfulness by sympathy for other people's deeds and situations. We must be true Christians, we must kindle in ourselves the spirit of faith and love, we must learn to look at our own sins, and not condemn our neighbor; and it is by this, as nothing else, that we will show our love for the Lord, and then the Lord, in response to our love for Him, will love us also, and will lead us into His Eternal Kingdom of goodness, truth, peace and love, and will make us heirs of endless bliss. Amen. 1961