Относительно участия сирийского монашества в спорах евтихианских и в спорах из-за собора Халкидонского (монофизитских) наблюдается такое явление, что сначала представители этого монашества или твердо стоят на стороне православия, или просто не вмешиваются в догматическую борьбу, храня веру про себя, а затем, под влиянием энергичной пропаганды монофизитства, объявляют себя в громадном большинстве сторонниками ереси и преследуют православных епископов, диспутируют с защитниками собора, подвергаются правительственным peпpeccиям и терпят гонения. Сирийское "восточное" монашество явилось грозной оппозиционной силой против унионных предприятий византийских императоров Юстина I и Юстиниана Великого.

На Халкидонском соборе из присутствовавших сирийских монахов определенно называется Варсума , имя которого, впрочем, не стоит в заглавии прошения, поданного архимандритами Каросом, Дорофеем, Элпидием и др . Замечательно также, что в Плирофориях, памятнике, появившемся вскоре после Халкидонского собора, и в других монофизитских источниках (Ps.-Zach.; Mich. Syr. =IE), там, где эти последние касаются эпохи, непосредственно следующей за Халкидонским со6ором, равно как в источниках происхождения православного, говорится очень много об участии в волнениях из-за собора египетских и палестинских монахов и почти не упоминаются монахи сирийские. Очевидно, что сирийское монашество в данную пopy (50-ые, 60-ые, даже 70-ые годы V столетия) или было православно, или просто не участвовало в разгоревшемся догматическом споре. Это и подтверждается другими источниками.

Защитниками Халкидонского собора явились такие уважаемые представители сирийского иночества, как преподобный Симеон Столпник и Варадат. Они и в предшествовавшем несторианском споре явились ревнителями православия. То же наблюдается и теперь. У Псевдо-Захарии мы находим сообщение, что известный смутьян монофизит Феодосий, лжеепископ иерусалимский, спешил из Александрии, где он скрывался после бегства из Иерусалима, в Антиохию, чтобы привлечь на свою сторону уважаемого столпника - преподобного Симеона и не допустить, чтобы его соблазнили Феодорит и другие еретики и склонили к своему нечестию, так как это был, по выражению Псевдо-Захарии, человек простой, совершенно не ученый, и в тонкостях истинного учения не искусный (Kruger, S. 258, 9-12).

В 456 году произошло обращение к православию императрицы Евдокии, бывшей сильно приверженной к монофизитству, и это обращение произошло по влиянию и совету преподобного Симеона Столпника, как рассказывается в житии преподобного Евфимия, принадлежащем перу Кирилла Скифопольского . Наконец, Евагрий приводит письма преподобного Симеона Столпника к Василию, архиепископу Антиохийскому: "Господину моему честнейшему и святейшему, боголюбивому архиепископу Василию - грешный и смиренный Симеон о Господе радоваться. Благовременно нынe, Владыко, сказать: благословен Бог, не отвергший нашей молитвы и не отставивший милость Свою от нас грешных. Ибо, получив письмо Вашего Преподобия, я подивился ревности благоговению боголюбивого императора нашего к святым отцам и к незыблемой их вере, которые он показал и показывает. И этот дар не от нас, как говорит святой Апостол (Ефес. 2, 8), но от Бога, даровавшего ему по вашим молитвам такое усердие". И немного ниже: "Сего ради и я, смиренный и ничего не стоющий, изверг монахов, дал знать (объявил) его Царскому Величеству свое мнение касательно веры 630 Отцев, собравшихся в Халкидоне, основываясь и утверждаясь на той самой истине, которая внушена была им Духом Святым. Ибо если Спаситель присутствует среди двух или трех собравшихся во имя Его, тo как возможно, чтобы среди столь великих и славных святых Отцев вовсе не присутствовал Святой Дух". Потом через несколько строк: "Посему мужайся и крепись за истинное благочестие, как некогда Иисус Навин, служитель Господень, за израильский народ. Приветствуй от меня весь подчиненный твоей святости благоговейный клир, а также благословенный и весьма верный народ" . Евагрий сообщает, что подобное же письмо с одобрением Халкидонского собора преподобный Симеон Столпник отправил и "самодержцу Льву". Император Лев I действительно обращался с циркулярным посланием ко всем епископам империи и наиболее знаменитым монахам (по Фофану - Симеону Столпнику, Варадату и Иакову Чудотворцу), спрашивая их как о Халкидонском соборе, так и о рукоположении Тимофея Элура. Можно думать, что известие Евагрия о письме преподобного Симеона Столпника к императору Льву стоит в прямом отношении к указанному циркулярному посланию императора, и что православие великого сирийского подвижника вне всякого сомнения. Но в двух сирийских рукописях Британского музея - одной VIII или начала IX в. (add. 12154) и другой VIII в. (add.-12155) имеется письмо якобы преподобного Симеона Столпника к "императору Льву, который царствовал после Маркиана" с проклятием Халкидонского собора. В первой рукописи имеется, кромe того, аналогичное письмо подвижнику Иакову младшему (кафра-рехимскому). Эти письма составляют загадку, которую исследователи пытаются разрешить. В 1892 году наш профессор В.В. Болотов и германский Нёльдеке обратили внимание на существование этих писем и оба предположительно (за невозможностью лично прочесть) высказались за то, что эти письма подложны . В 1899 году американский ученый Торрей решительно отверг подлинность этих писем, Лицман в 1908 году, независимо от Торрея, пришел к тому же выводу. Но вот и сами письма : "Письма святого Мар-Симеона Столпника, которые подтверждают, что он не принимал Халкидонского собора. I. К императору Льву, который царствовал после Маркиана. Когда я получил письмо Вашего Величества, я ожидал прежде всего, что получу большую радость, по той причине, что наступило исправление и прекращение того, что незадолго перед этим произошло на проклятом соборе Халкидонском с надменностью и преступлением слова истины, когда Церковь Божия была возмущена нововведениями и лжеучением проклятых и заблуждающихся еретиков. Но поелику протекло время, а то, чего я ожидал, не наступило, то мою старость объяли скорби, гораздо болee тяжкие, чем прежние, ибо я увидел, что за колебания наступили среди столпов Церкви. Но я верю Тому, Кто сказал: "в поcледние дни излию от Духа Моего на всяку плоть (Иоиля II, 28), и они познают Мене от мала и до велика и ни один человек не будет говорить другому: "прииди, мы желаем научиться познанию Бога" (Иерем. XXXI, 34). В этой надежде я пребываю, как на якоре, сохраняя ее и утверждаясь на ней до конца, и ничто в свете не может сдвинуть меня с нее... Теперь я, смиренный, обращаюсь к Вашему Величеству, чтобы Вы веру святой церкви сохранили непреложно и неизменно до конца. II. Мар-Иакову кафра-рехимскому. Нашему духовному брату во Христе, украшенному божественными славными преимуществами, ревнителю правой отеческой веры, которой мы научились от святых пророков, апостолов и отцев, господину авве Иакову кафра-рехимскому от смиренного и слабого Симеона, который стоит на столпе близ деревни Тельнешин, великой и богатой радости о Господе нашем. Прежде всего, я прошу тебя, чтобы ты приносил за меня молитвы Богу, чтобы Он даровал мне силу и терпение на сем камне, на котором я стою и молюсь Богу ради прощения моих грехов. Затем, поелику ваше преподобие послало мне сказать через ученика Мар-Фому об анафеме, которая нами была уже произнесена на Халкидонский собор, могу ли я ее письменно изложить и вашему преподобию послать для утешения и ободрения право верующих всех мест и для заграждения уст заблуждающимся еретикам, то я, мой возлюбленный, скажу следующее: я возлагаю свою надежду и свое упование на Бога, Которому я служу и Которого призываю и исповедую и в Которого верую, истину Которого я сохранил и сохраню до конца. Я не признавал и не признаю ни собора нечестивых еретиков, который собирался в Халкидоне, и той нелепости, какая на нем произошла, ни того преступления и беззакония, какое им было сделано по отношению к святому мученику Диоскору. Но я анафематствовал и буду анафематствовать безбожный собор, собиравшийся в Халкидоне, и каждого, кто с ним соглашался и будет соглашаться и мыслил или будет мыслить подобно ему, если он не обратился или не обратится. Кроме того, за меня свидетельствует писание, которое написали обманщики, что я с ними не соглашался и моей подписи к нему не давал, и они не могут доказать мнe, что я когда бы то ни было соглашался, если только кто-нибудъ не желает смертельно повредить своей душе ложью и клеветой на меня. Ибо я, слабый и грешный, являюсь последователем всех святых и благочестивых отцев 318, собравшихся в Никее, и 150, которые собирались в Константинополе, и 220, которые вместе с святым Кириллом были собраны в Ефесе и анафематствовали и низложили безбожного Нестория. На их стороне я стоял и стою. Я являюсь также последователем мученика Мар-Диоскора, патриарха великой Александрии, который коварно и беззаконно, какъ злодей, был послан в изгнание нечестивыми еретиками, врагами истины, единомышленниками безбожного Нестория и Льва римского и преступного императора Маркиана. Как я уже раньше сказал, в истине, которой я научился от благочестивых и святых Апостолов и Отцев, я буду пребывать до последнего издыхания и не буду лишен благ, которые дарованы человеческому роду чрез явление Бога, нашего Жизнеподателя, Который нисшел и воплотился от Духа Святого и Марии Девы и от Нее, Приснодевы, родился и все понес, что случилось, для избавления всех людей. Если теперь, мой господин, есть кто-нибудь, кто сомневается, тот должен утвердиться в вepе святых отцев и в том, что нами написано. Ты же будь здоров и цел духом и телом и молись за меня, избранник Божий". Ввиду изложенных перед тем исторических данных, которые непререкаемо свидетельствуют о православии преподобного Симеона Столпника, действительно, ничего иного не остается предположить, как то, что мы имеем дело со столь обычными в V - VI вв. подделками монофизитов, не останавливавшихся ни перед чем, лишь бы выставить великого сирийского подвижника за их святого . Делать предположение, какое делает Нёльдеке, что великий сирийский святой, который, вероятно, не умел ни читать, ни писать, плохо разбирался в догматических тонкостях, мы решительно не можем. Но есть, как указывает Торрей, и внутренние признаки неподлинности этих писем. Во-первых, самое общее надпиcаниe этих писем "письма Симеона Столпника, которые свидетельствуют, что он не принимал Халкидонского собора" говорит, что мы имеем дело с фальсификацией. Во-вторых, частные надписания: "императору Льву, который царствовал после Маркиана" и "подвижнику Иакову кафра-рехимскому от Симеона, который стоит на столпе близ Тельнешина" показывают, что прошло немало времени между эпохой Симеона Столпника и составлением писем, когда история могла быть позабыта и требовалось ее несколько освежить. Зная, с каким благоговением относился к Симеону Столпнику блаженный Феодорит, решительно нельзя понять, как психологически возможно, чтобы Симеон (как рассказывает надписание писем) возмутился хульными речами, которые в слух столпника стал сеять Феодорит. Далее, в самом тексте писем есть приэнаки, указывающие на подложность этих писем. Преподобный Симеон якобы говорит, что он ожидал известное время после получения письма императора (и быть может, послe собственного ответа на это письмо) и надеялся, что воспоследует отмена всего, что было сделано на соборе Халкидонском. Но, разочаровавшись в этой надежде, он посылает настоящее письмо. Теперь примем во внимание, что император Лев I вступил на престол в феврале 457 г.; свое же циркулярное письмо он, вероятно, отправил в 458 г., но, быть может, и позднее . В таком случае, промежуток времени между посланием императора и смертью подвижника (2 сентября 459 г.) будет кратким, хотя и не особенно, для такого (второго!) письма святого к императору. Но наиболее яркое доказательство подложности этих двух писем дает еще одно письмо, находящееся в тех же рукописях (add. 12154 и 12155). Это письмо Александра Иерапольского и Андрея Самосатского к Иоанну Антиохийскому и Феодориту Кирскому о святом Мар-Симеонe и Мар-Иакове кафра-рехимском: "Когда мы получили благочестивое писание вашего боголюбия, мы были очень рады, особенно потому, что услыхали добрую весть о вашем здравии. Но мы были очень опечалены тем, что мы из него узнали то, что писали вам Симеон и Иаков. Мы просим теперь ваше благочестие, так как они отважились писать против истины, которой мы твердо держимся, не верить им, если бы они даже мертвых воскрешали, но считать их, как и других, еретиками" . По мнению Торрея, приведенное курьезное письмо написано с определенной целью - служить подтверждением подлинности первых двух. В частности, Иаков кафра-рехимский здесь представляется неизменным догматическим союзником преподобного Симеoна, бывшим в оппозиции столпам антиохийского направления. Быть может, на это письмо намекает одно выражение (письмо Симеона Столпника к Иакову): "писание, которое написали обманщики". Впрочем, Лицман, ввиду несомненных указаний блаженного Феодорита о принуждении его к унии со стороны выдающихся монахов, склонен видеть здесь действительный показатель того раздражения, какое испытывали антиохийские круги по поводу поведения аскетов. Но если это письмо подтверждается несомненными историческими данными, то приведенные раньше два письма противоречат всем имеющимся данным и, принимая во внимание, что третье письмо в коллекции (к Иоанну Антиохийскому) есть несомненный подлог, остается признать, что все эти письма суть фальсификация, попавшая в монофизитский флорилегий. Подвижник Варадат также ответил на письмо императора Льва довольно обширным посланием, сохранившимся в актах IV Bселенскoго собора . Письмо это характерно как покаэатель богословского и литературного уровня, на каком находилис сирийские подвижники V в. Ссылками на Священное Писание Варадат убеждает императора Льва оказаться для волков-еретиков, расхищающих православное стадо, действительным львом. Затем он решительно высказывается против Тимофея Элура, повинного в ужасных преступлениях, и далее, своеобразно, главным образом через выяснение необходимости реальной человеческой природы во Христе для цели домостроительства, доказывает Халкидонский тезис. Так как монофизиты и формально отвергали собор, говоря, что им достаточно держаться Никейского собора, то Варадат ссылкой на антиохийское противостояние Апостола Павла Апостолу Петру указывает всю необходимость сторонникам Тимофея "принять учение собора и блаженного и приснопамятного Маркиана и все законно постановленное об истинной вере в Халкидоне". Ссылкой на равночестность жертв Авраама и Иова, хотя первый принес одного овна, а последний 14, Варадат заканчивает свою апологию Халкидонского собора, не менее важного, чем предшествовавшие ему. Фотий в своей "Библиотеке" говорит, что Варадат, подобно Симеону Столпнику, писал и патриарху антиохийскому Василию.

Так отнеслось поколение "боголюбцев" блаженного Феодорита в лице переживших Халкидонский собор подвижников к вероопределению, данному на этом соборе. Исследователи (например, профессор Дьяконов) склонны объяснять сравнительно спокойное отношение к догматическим спорам сирийского монашества, даже восточно-сирийского (амидского), влиянием правил Василия Великого, не предусматривавших вмешательства монахов в религиозные споры. Сирийские иноки, быть может, были совершенно не на стороне Халкидонского собора, но предпочитали, как выражается Филоксен в своем циркулярном послании (начала VI в.), "держать веpy про себя" и молча принимали энотикон Зенона, а иногда даже и собор Халкидонский, только не "в отношении определения веры, а в отношении клятв, произнесенных там на Евтихия и Нестория". Поверхностному наблюдателю могло казаться, что "число последователей Евтихия и Диоскора" до крайности уменьшилось и что оно было готово исчезнуть с лица земли,так,чтобы "вовсе не существовать".

Не то мы видим несколько позднее, в 80-х годах V столетия. Теперь антихалкидонское движение с большой силой возникает не только в амидских монастырях, где можно было предполагать его наличность и раньше, хотя и в скрытом состоянии, но и в монастырях Западной Сирии, в округе Антиохийском. В письмах знаменитого Филоксена к монахам уже проповедуется строгая нетерпимость к православным и необходимость стоять за монофизитскую веру.

Таким образом, к началу VI в. спокойное отношение "восточных" монахов к догматическим спорам уже совершенно переменилось под явным воздействием усиленной агитации монофизитских вождей. Были, конечно, и другие более глубокие причины успеха монофизитства в сирийских странах, заключавшиеся отчасти в национально-политическом их сепаратизме, которого нельзя было совершенно преодолеть ни греческой культурe, ни римскому владычествy, затем, в давно забытых, но дававших себя чувствовать и доселе, восточных ересях, например, докетизме, аполлинарианстве, служивших своего рода подпочвой, на которой укрепилась монофизитская ересь, наконец, в особом типе "восточного" благочестия, к которому монофизитство очень подходило. Если несторианство могло бить только на рассудочную ясность своих построений и было поэтому непригодно для распространения в народных массах, то монофизитство наоборот стремилось как можно полнее удовлетворить религиозному чувству и против non plus ultra монофизитства - теопасхитства дать отпор могла только богословская мысль, а не религиозное чувство (В.В. Болотов). Монофизитское учение находили более мистическим, чем православное, и души благочестивые, особенно подвижники, легко могли быть увлечены на сторону монофизитской доктрины. Но собственно агитация Филоксена повела к открытому проявлению монофизитства среди сирийского монашества. Еще весной 485 г. Филоксен обратился c письмом к монахам монастыря Бет-Гавгал и в этом письме, похвалив их святость, чистоту их жизни и строгость поведения, излагает свою монофизитскую доктрину, с возражениями против Нестория и Евтихия, а в заключении увещевает монахов бороться против учений нечестивых. Так как монахи монастыря Бет-Гавгал посылали императору Зенону и патpиapxy Акакию поздравления (вероятно, с победой над бунтовщиками) и подарки, то все это заставляет предполагать, что они давно уже были настроены монофизитски, быть может, не без сильного влияния энергичного Филоксена, который до своего епископства (485) подолгу жил в амидских монастырях и поддерживал с ними оживленную переписку . Сделавшись епископом Иераполя, Филоксен продолжал устно и письменно пропагандировать монофизитское учение (в это время и появились некоторые его сочинения). С 499 г. начинается его борьба против патриарха антиохийского Флавиана. В 498 г. умер монофизитский патриарх Антиохии Павел, и его преемником стал Флавиан II. По свидетельству Феофана, он на первых порах объявил себя противником Халкидонского собора , чем, быть может, объясняется то, что на нем остановился выбор императора Анастасия, сторонника монофизитов. Пoсле же занятия патриаршего престола он объявил себя сторонником собора, отказавшись от общения с александрийским монофизитским патриархом Иоанном Мела и согласными с ним Македонием Константинопольским и Илией Иерусалимским . Эта перемена направления вызвала против Флавиана горячую оппозицию со стороны Филоксена и повела к борьбе, которая с промежутками длилась 14 лет и окончилась изгнанием Флавиана из Aнтиохии. В этой бopьбе (перипетии которой описываются Евагрием III, 31-32) Филоксен сумел вызвать враждебные действия против Флавиана и со стороны монахов провинций Кинигии (страна в Сирии) и Сирии. Вероятно, из лона этой борьбы и вышло окружное послание Филоксена к монахам вообще, которое Ассемани посчитал вторым посланием Филоксена к монахам Тел'еды, следовательно, написанным во время изгнания автора (519-523). В этом письме Филоксен, изложив свое учение о действительном, а не призрачном воплощении и о добровольном несении Господом всех человеческих немощей, обращается к монахам с энергичным призывом - постоять за веpy (монофизитскую) и открыто явиться ее проповедниками и защитниками. "Не бойтесь людей; не отказывайтесь от горячей борьбы, говоря: "наша забота - безмолвие нашей аскетической жизни". Аскетизм - дело хорошее, но и дело правды также очень похвально... Добрые дела являются лишь членами, возглавляемыми истиной, и если истина отбрасывается, члены погибают".

Примечания

Les canons et les resolutions canoniques de Rabboula etc…par Nau. Paris, 1906, p. 24.

Bedjan II, 635-680. Hofmann, Auszuge aus syrischen Akten persischer Martyrer. Lpzg. 1886 SS. 68, 78.

Labourt (p. 153, rem.) предполагает: не тот ли монах, который дал свое имя монастырю, выстроенному возле Багдада при патриархе Тимофее I (728-823).

"Иоанн Ефесский".., стр. 68.

Commentarii de bеаtis orientalibus, с. 5; рр. 33-34.

Деяния VII-го Вселенского Собора, 7-е заседание.