Закон, говорит, не имел силы освободить от грехов, но содействовал тому, чтобы заключить людей под грехом, то есть показать их грешниками и принудить, чтобы они возжелали отпущения грехов и обратились ко Христу, могущему даровать оное. А так как иудеи, не чувствуя всей тяжести грехов, и прощения их не желали, то Бог дал закон, который заключает их, то есть теснит и подавляет обличениями, объявляет их грешниками и побуждает искать способа получить прощение. А этот способ есть вера во Христа, посредством которой мы получаем благословение и оправдание.

А до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере.

Закон, говорит, доставлял большую безопасность тем, которые находились под его охраной, потому что удерживал их от многих грехов и был как бы стеной, окружал людей и приводил к вере. Каким образом? Обличая грехи, но не имея силы освободить от них, он по необходимости указывал на оправдывающую веру, которая была и в древности, но прикровенно, а открыто явилась впоследствии, когда и Бог явился во плоти.

Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою.

Как воспитатель оберегает юношу от всего дурного и способствует тому, чтобы он со всей внимательностью и усердием принимал наставления учителя, так и закон воспитывал в своих последователях надлежащую добродетель и приводил к учителю - Христу, своими обличениями и указаниями грехов вызывая в них стремление искать Того, Кто дает прощение и оправдывает верой. Итак, да устыдятся те, которые клевещут на закон, - ибо ни воспитатель не стоит в противоречии с учителем, ни закон - с Новым Заветом.

По пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя. Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса.

С пришествием веры, делающей мужем совершенным, мы, говорит он, уже не можем находиться под руководством воспитателя, как ставшие чрез нее совершенными и вышедшие из детского возраста. Так как мы от веры стали совершенными мужами, то ясно отсюда, что и сынами Божиими мы стали чрез веру во Христа. Таков ход мыслей. Конечно, удостоившийся быть сыном Божиим не несовершен и не младенец. Поэтому странно было бы тем, которые стали мужами, подчиняться руководству закона, точно так же, как при наступлении дня и при свете солнечном употреблять светильник. Смотри же, выше он сказал, что вера делает сынами Авраама, а теперь - сынами Божиими. Так много она может.

Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись.

Определяя, каким образом мы сыны Божии, говорит, что чрез крещение. Но не сказал: вы, которые крестились, детьми Божиими стали, как бы и требовала последовательность, - но гораздо выразительнее: во Христа облеклись. А если мы облеклись во Христа, Сына Божия, и Ему уподобились, значит, приведены в единое родство, в единый образ, став по благодати тем, что Он есть по естеству.

Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе.

Каждый из крещеных, говорит он, отбросил свои природные особенности, все получили один тип и один образ не ангела, но Самого Господа, являя в себе Христа. Так что все мы едино во Христе Иисусе, именно поскольку мы имеем один запечатленный образ Христа, или поскольку мы - единое тело, имеем единую главу Христа.

Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники.

Так как впереди он сказал, что семя Авраама, о котором благословятся народы, есть Христос, Которому именно и даны обетования, а также указал, что и вы имеете образ Христов, то теперь заключает: итак, и вы - семя Авраама и наследники обещанного благословения. Как же после этого вы держитесь закона, - вы, которые получили благословение чрез то, что облеклись во Христа и уподобились Ему, и отсюда сделались семенем Авраама?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ