образ ее нам дан в так называемом браке Агнца [2] , то есть в

соединении, в радости встречи Бога, ставшего

человеком, отдавшего всю Свою жизнь, все Свое

бытие миру,- с тварью: когда все уже завершено,

когда нет уже противоположения, когда Бог и

человек объединены общей жизнью. И это не

ограничивается человеком, а перерастает его и

охватывает всю тварь, так что апостол Павел мог

сказать: “Будет Бог все во всем” (1Кор.15:28).

С другой стороны, у нас есть образ,

употребляемый апостолом и характеризующий

Церковь как Невесту Агнца (Откр.21:9). Кто

такая невеста? Невеста, по существу, это девушка,

которая нашла в себе такую глубину и такую

крепость, что она сумела, смогла полюбить

единственной, неповторимой любовью одного

человека с готовностью оставить все и быть с ним;

последовать за ним, куда бы он ни пошел. А слово Агнец

напоминает нам о ветхозаветном пасхальном

ягненке, который впервые был заклан в ту ночь,

когда евреи бежали из Египта [3] : непорочный,

невинный агнец, жертва человеческого греха.

Позже этот образ был перенесен на Спасителя

Христа как на непорочного Страдальца, который

принял муки, потому что люди отпали от Бога и

перестали быть в полном смысле людьми.

Итак, образ, данный нам в лице

Невесты Агнца- образ трагической любви; любви,

проходящей свой путь в нашем трагическом мире в

полном сознании этого трагизма, принимающей этот

трагизм не как нежеланную, отвергаемую муку, а

как призвание, как участие и в судьбе самого

мира, и в тайнах Божиих.

Оба эти образа говорят о любви: любви

совершенной, любви жертвенной до конца, любви

ликующей. В одной древней рукописи Евангелия [4] \есть место,

где спрашивают Христа: “Когда придет Царство

Божие?” И Христос отвечает: “Царство Божие уже

пришло там, где двое- уже не двое, а одно…”

Можно тогда поставить вопрос: если

Царство Божие на самом деле пришло в браке, то