В 5-м часу я выехал в Кобе, а в 7-м был там. Погода после проливного утреннего дождя установилась прекрасная. Я в первый раз хорошо наблюдал прекрасную живописную природу по дороге в Кобе.

С одной стороны море с виднеющимися вдали островами, а на нем многочисленные пароходы и парусные суда, большие и малые; так бы и прокатился на пароходе по этой гладкой поверхности его; но вспоминаешь мучительные дни из морского путешествия до Японии, и это желание превращается в пыль; остается опять только спокойно, смирненько любоваться на грозное море. А с другой стороны – зеленые горы, для глаза являющиеся как бы мягким ковром, на котором так бы и полежал среди природы; горы как бы купаются в каком-то особенно мягком голубоватом эфире, – таков здешний воздух; картина, довольно приятная для глаз, умягчающая сердце. Горы обрисовываются в весьма разнообразных и причудливых формах, по местам на них громоздятся дома и мелкие деревеньки; под ними расстилаются сжатые поля пшеницы и заготовленные, покрытие водой, как болота, поля для риса; местами в этих болотах, вероятно с немалым удовольствием (ибо рис – главное богатство и радость японца), крестьяне садят корни риса в грязь. Такова обыкновенная довольно грязная работа с рисом. Эта горная природа здешняя живо перенесла мою мысль на Кавказ и в те дорогие мне места, где я прожил предыдущие два года, особенно Ардон и вообще Осетию.

С 8-ми часов начали бдение; христиан собралось только 10 человек, но пели очень хорошо. Симидзу после бдения говорил поучение о посте Святых апостолов. Я в заключение и сказал, что в следующее воскресенье приедет для исповеди отец Сергий Судзуки; поэтому кто в этом году еще не причащался, а равно и причащавшиеся, пусть приготовятся к исповеди; просил об этом сказать и всем христианам.

Бдение кончили около 9-ти с половиной часов; в 11-м часу христиане разошлись; остался только один протестант Мацуда, почти постоянно приходящий в православную церковь на вечернюю молитву; он прекрасно знает превосходство православия перед протестантством, но прожил там уже более 20 лет и привык, очевидно. Я говорил ему, что в протестантстве не вера, а соображения ума человека, и притом всякого человека по-своему, ибо в этом отношении свобода – принцип протестантства. Протестанты не признают молитвы святым, а между тем мы православные имеем их мощи, очевидно прославленные благодатью Божией; как же не молиться святым, очевидно богато наделенным благодатью Бога, вблизи Которого они и живут? И христиане по вере действительно получают помощь Божию через святых. Затем, своих родителей и родственников умерших, по любви к ним, мы, несомненно, всегда помним и в молитвах от сердца вспоминаем; и этого протестанты тоже не признают. Да и вообще Православная Церковь преисполнена чудес как явного признака живущей в ней благодати Божией, чего нет в протестантстве. Так как Бог Един и Христос и учение Его одно, то и вера наша должна быть одна, как открыл ее Бог Своей Церкви; для уяснения и подробного раскрытия ее в первые века были Вселенские Соборы, и они действительно все это подробно объяснили; а яснее это изложили святые Отцы, действительно жившие этим Христовым учением и, следовательно, жизненно прекрасно его усвоившие и понявшие. Этого не признают протестанты и предоставляют веровать в Единого Бога как кто хочет и может. А это, конечно, не вера, а неверие; эту коренную ошибку и ересь сознают теперь и протестанты англикане и ищут единения с нашей Церковью (рассказал кратко о сношениях по этому вопросу двух Церквей). Он жаловался на то, что мало среди японцев искренних христиан, которые бы действительно свято исполняли учение Христово: попроси, например, бедный помощи, и редко кто подаст ее, а о том, чтобы и рубашку последнюю отдать ближнему, об этом нечего и говорить. Я сказал, что есть и весьма самоотверженные христиане; а если не все таковы, так это сразу-то и трудно.

Вот мы все, ревнители о церковном деле, и должны позаботиться, чтобы внедрить в сердцах и жизни христиан учение Христа. Оказывается, он староста у протестантов, и очень ревностный; побудил устроить больницу для бедных и сам главным образом постарался для этого, отчего теперь даже и обеднял. За литургию к нам не может придти, так как в 10 часов у них тоже богослужение и он обязательно там бывает. Он ушел от нас только в 12-м часу. После, по поводу статьи в нашем журнале «Сейкёо Симпо» о трудностях проповеди для православия, в которой, между прочим, указывается и на плохую обеспеченность катехизаторов, я говорил, что вместо этих праздных слов сами японцы – священники и катехизаторы – теперь должны стараться пробудить христиан к содержанию своими средствами своих учителей: будет время, когда Церковь еще расширится, а средства из России останутся все те же; позаботиться об этом должны сами же японцы: нам русским говорить об этом неудобно. А Русская Церковь уж, кажется, достаточно помогла, теперь нужно и самостоятельно приниматься помаленьку здешней Церкви. Симидзу говорит, что все это прекрасно сознают, но средств нет. Я сказал, что буддисты содержат же и свои храмы, и духовенство своими пожертвовани ями; после проповеди обязательно оставляют деньги. В России духовенство живет исключительно на приношения христиан; там кроме того за каждой службой с христиан собирают еще и на церковь, и всяк старается положить хоть немного. И здешние христиане помаленьку да постепенно могли бы содержать и церковь и духовенство.

Ночью ужасно мешали крысы, которых здесь весьма много, и весьма большие: когда упадет, то похоже на величину кошки. Мы заложили все дыры, так что к нам попадали только мыши.

Литургию начали только в 10 часов; все поджидали христиан; но их пришло только около 10 человек. Сначала я весьма припечалился, а потом размыслил, что собравшиеся, очевидно, хорошие христиане, что постоянно бывают за богослужением, и решил, что если Бог из-за 10 праведников не хотел погубить большого города Содома, то, значит, можно трудиться и ради немногих верующих: постепенно и остальных Бог приведет к Себе, была бы только наша вера да дело на то. Хозяева дома церковного язычники, но были в церкви все время. После литургии Симидзу говорил поучение о первых апостолах, по первому зову пошедших за Христом. Потом и я сказал по поводу этого сегодняшнего евангельского чтения, что и мы теперь только начинаем здесь христианство, а поэтому, подобно апостолам, должны свято его соблюдать, чтобы положить прочное начало и расширить его всюду. Сила и судьба христианства вообще чудо. Вот почти две тысячи лет тому среди иудеев ходил по видимости простой плотник, помогавший старику Иосифу, – Иисус; Он по виду ничем не выделялся из толпы; и учение Его было просто: Он призывал к покаянию, к вере в Евангелие и во Христа Спасителя, каким и называл Себя. Но в Нем действительно была сила Божия: он исцелял всяких больных. Но эта сила внешняя, хотя она и привлекала к Нему толпу и заставляла считать Его необыкновенным человеком. Была сила более существенная, это – внутренняя сила Его учения и всего Его дела, спасительного для нас. Он ради нашего спасения действительно от злобных фарисеев даже крест претерпел и действительно сделался для нас Спасителем. Апостолы и поняли эту Его силу и действительно всецело последовали навсегда за Ним. И вот эти-то совсем бедные, незнатные и неученые рыбаки потом, обходя с проповедью народы, всюду побеждали силою Божию всех им противостоявших. И потом, много мы имеем святых, которые ради того же учения Христа, ради спасения претерпели мучения и страшные даже для воспоминания виды смерти; иные удалялись в пустыни и, забывая свой покой, трудились ради спасения и тому подобное. И они действительно достигли того: еще здесь они были всецело руководимы вселившеюся в них благодатью, почему их жизнь и была совсем иная, благодатная, высокая; а после их смерти мы имеем их святые мощи, от которых ради молитвы по вере получаем благодать Божию. Это чудо: благодать всецело изменяла их еще на земле и делала сильными своею силою. Теперь в Греции и России мощей святых очень много, и на поклонение им христиане издалека приходят. Вот и мы должны стараться, чтобы учение Христово действительно исполнялось нами в жизни: язычники, конечно, зорко смотрят за нами – как мы живем.

И если не видят у нас в жизни этого учения, то, конечно, соблазняются и в Церковь, конечно, не приходят. Вот, воспоминая сегодня обращение ко Христу первых ревностных Его последователей, и мы постараемся возыметь их ревность.

Потом я толковал об облачении для здешней церкви; кажется, сошьют, хотя не дорогое, из японского шелка. Они теперь сшили завесу, чтобы в обыкновенное время отделять ею место алтаря от комнаты. Помаленьку устроим. Обед приготовили рыбный прекрасный, хотя японский. С 1-го часу предполагалось женское собрание для объяснения Евангелия; но начали только уже в 3-м часу; было 6 женщин и двое мужчин; это очень хорошие христиане. Они читают стихи для объяснения, а потом катехизатор предлагает кому-либо объяснить. Если нужно дополнить или поправить, то после он сам гово рит, очень определенно и ясно, хотя и кратко. Объясняли из нагорной беседы Матф. 5 гл., 13–20 ст. После окончания объяснений, по предложению и просьбе катехизатора, и я сказал: христиане действительно соль и свет для всего мира; мы содержим истинное учение Христово, возводящее нас на небо к Богу; если мы действительно его будем исполнять в жизни, то оно для нас будет истинным светом и все люди ради нашей доброй жизни придут к Богу и прославят Его. А об этом мы, конечно, должны стараться: ведь приятно нам, когда наша семья или наш дом разрастается; так и относительно Церкви: ведь в ней совершается спасение всех людей, а потому мы всячески должны приводить неверующих к вере; поэтому в разговорах беседуйте о Христе, чтобы постепенно приводить к Церкви новых членов.

Наше назначение высоко: мы призваны жить с Богом, в Его Царствии, а для этого непременно должны себя приготовить, ибо грешному, недостойному жить с Богом нельзя, как нельзя быть вблизи Императора обыкновенному человеку; и мы должны очищать свое сердце и вообще жизнь от всего скверного, – напротив, усвоить все святое. Если я хочу жить в японском царстве, то все силы употреблю, чтобы научиться говорить по-японски; так и относительно спасения: если мы действительно желаем быть чадами Божиими, истинно верующими во Христа, чтобы потом войти в Царствие Божие, то для этого и должны стараться всеми силами, постепенно восходить своим духом и жизнью к Богу. Мы все сообща должны делать церковное дело, так как перед Богом все мы братья и как бы одно тело и по сотворению от Бога, и по спасению во Христе; а как в моем теле болезнь одного члена чувствует все тело и другие члены помогают к уничтожению болезни, так и мы все сообща должны делать дело и помогать друг другу материальною или духовной помощью, советом убитому горем. Евангелие в часы досуга постоянно читайте: это Слово Божие, нам завет; а ведь и завет родителей для нас дорог, и мы по стоянно его стараемся припомнить; тем более это о законе Божием.

В заключение сказал, что если теперешнее их собрание и небольшое, то унывать не следует или бросать его, а продолжать ревностно и располагать постепенно к тому же других: всякое дело делается с маленького; апостолов было только 12 человек, да Церковь процвела. Так и здесь Бог поможет, только нам нужно искренно стараться ради этого. Советовал и женщинам помаленьку приниматься за объяснения Евангелия на собраниях, чтобы привыкнуть отчетливо все понимать. Пропели «Достойно есть», я пожелал, чтобы они трудились для Церкви и ее распространения, благословил их и отправился на поезд; все пошли меня провожать и весьма благодарили за посещение. Вообще, эти собравшиеся христиане очень хорошие; значит, зерно есть, а колос выйдет благодатью Божией. Один христианин даже провожал до следующей станции в поезде. Сегодняшняя моя беседа была очень понята, по словам Симидзу; вообще, по его словам, моя речь становится все более и более понятной для японцев.

Дорогой опять я любовался природой, но оставил это праздное мечтание, взял японское Евангелие и прочитал из Матфея 26 гл. – понимаю почти все прекрасно. В 5 с половиной часов вечера я был в своей квартире. По словам регента Исаака Масуда, сегодня за богослужением в хору пели уже и ребята (6 человек), и не дурно; им это понравилось очень, а равно и христианам; после обедни он опять пел с ними; значит, это дело настраивается; слава Богу. Христиан собралось до 40 человек. И это прекрасно. Часов в 7 вечера, когда я писал этот дневник, отец Сергий привел ко мне проезжего токийского из Канда христианина Канда Матфея; он с женой и маленькой дочкой, которая, помню, ожидая нашего к ним прихода с отцом Сергием, и гулять не выходила целый день. Этот христианин староста среди христиан. Он сознался, что сравнительно с прежним я теперь умею говорить по-японски и понимаю.

С Варнавой Симидзу я говорил и о слушателях учения в Акаси; но он сказал, что настоящих-то слушателей и немного, а остальные так, из любопытства пришли тогда слушать, тем более, что интересовались послушать русского симпу, да еще только начинающего говорить по-японски. А о Сиката Николае он говорит, что тот вообще любит все преувеличивать и торопливо делать; так будто бы и относительно сказанного им количества желающих слушать учение. А не говорит ли в этих словах самого Симидзу нежелание ездить для проповеди в Акаси? Во всяком случае, я посоветовал ему несколько раз съездить туда и написать мне подробно об этом после. На случай, если он затрудняется в средствах на проезд, я дал ему 1 иену, хотя он и отказывался, но, вероятно, стесняясь только.

Сегодня июня 8/20 я сижу дома, так как катехизаторы ушли уже; зато я переписал и просмотрел все иероглифы. Весьма трудная это история. Выученные постоянно забываю, а переписываемые с трудом запоминаю. Вечером приходили два гийю Накано и Намбу (они собрались совещаться о сборах на собор в Петров день в Токио). Я рассказывал им о том, как заботятся русские люди о своей церкви, – как о своем доме; за службой собирают деньги на церковь; конечно, всяк дает по силам, богатый дает и много; всякий почти ставит непременно свечку; и таким образом собирается доход для церкви помаленьку. Церквей много и большие, к службе весело звонят в колокола – душа радуется; собираются в церковь, особенно зимой, весьма тесно, так что дышать трудно. Рассказывал, как проводят день ученики Ардонской семинарии, в которой я был в последний год, и высказал пожелание, чтобы и здесь создать такую же школу.