Июня 16/28 в 4-м часу вечера неожиданно для меня скоро возвратился отец Сергий Судзуки. С его слово расскажу. В субботу к бдению в Кобе пришли только человек 6–7; в воскресенье к обедне человек 10 или побольше; одного больного он причастил на дому; окрестил одну девицу и ребенка. Посетил два дома христиан. Не особенно усердствуют в Кобе христиане. Да и отец Сергий не из усердных, если был только в двух домах. Я просил его повидать Веру Мацумото, на которую муж ее Георгий жаловался, что она оставила его и живет с другим мужчиной; он ее не видел, так как-де она за работой; а христиане и катехизатор говорят, что дело наоборот: муж ее оставил и живет в блуде и вообще как язычник, причем обнищал до того, что занимается воровством; а Вера живет чисто и самостоятельно добывает себе малый кусок хлеба. А Георгий мне на свою жену жаловался в присутствии катехизатора, и этот ни словом его не опровергнул и после ничего не сказал мне. Нехорошо. Потом в воскресенье отец Сергий отправился в Какогава; там собралось человек 7, четверо причащались; ребят не было, так как у них в школе экзамен; некоторые из причастников причащались прежде и у меня. В соседние селения, из которых в одном два дома христиан, а в другом один, он не ездил, так как от дождей разлилась река и попасть никак туда нельзя; даже городу в некоторых местах угрожает наводнение. Потом проехал в Химеидзи и там был только в двух домах действительно ревностных христиан; а у ослабевших не был (2 дома); катехизатор-де сказал, что они постоянно отсутствуют; но во-первых, катехизатор соврал; одна ослабевшая, напротив, всегда дома, так как лавочку содержит, а во-вторых, все-таки нужно бы было наведаться – может быть, и дома; очевидно, и тут не хватило толку или ревности. Катехизатор и христианам заявил, что после собора он к ним не вернется, так как уже и епископу писал, чтобы его перевели куда-нибудь в церковь со священником, так как он-де один не умеет вести дела. Христиане Химеидзи этим опечалены, так как с катехизатором они сошлись, а о другом не знают, каков будет; а христиане Какогава положительно не желают, чтобы он был у них катехизатором; он никогда почти к ним не заявлялся и не учил их. Отец Сергий говорит, что Адаци совсем трезвый, сердце хорошее, силы есть, да не умеет вести дела проповеди, так как не был около священника; а трудиться для Церкви он искренно будто бы желает, по его словам. Взял бы я его к себе в Осака, но наших нельзя ни одного туда перевести: Каяно (Фудзии) уже там был и ничего не сделал, а Сакума ненадежен. Увидим в Токио, как ду мает Преосвященный об этом. Я спросил отца Сергия: а когда поедете в Вакаяма? – Теперь некогда, уж после собора, так как до собора времени остается немного. – Я сказал, что в посту нужно бы съездить для исповеди. – А вот, говорит, в Успенском посту. – А то дело само собой: тогда и еще можно бы съездить. Да Вы писали в Вакаяма? – Нет.

– Э-эх, а я ведь говорил ему прежде, даже сам и за дорогу хотел заплатить.

Июня 17/29 приходил ко мне священник Окаяма Игнатий Мукояма. Он мне очень понравился, и даже внешний вид его привлекательный, мягкий, вдумчивый. Я толковал с ним о его церкви. Говорит, что в последнее время число крещений очень порядочное – до 20–30 человек в год. Он вообще, кажется, трудится для веры. Расспрашивал, какие порядки церковные в России, я говорил ему о собраниях христиан для богослужения, о самых храмах, о пожертвованиях и приношениях христиан на храм, о сборах натурой, о сборах и постройках новых храмов, о паломничестве русских на Восток, Афон и по русским обителям, о проповеди для христиан. Увидел он у меня на столе портрет отца Иоанна Кронштадтского, я и рассказал о нем, о той вере, с какой сходится к нему на молитву народ. Он потом заходил и июня 18/30, и долго мы с ним проговорили о разных церковных предметах и высказали пожелание, чтобы здесь завести катехизаторскую школу.

В тот же день проходил старик Огасавара Иоаким и просил от его и от лица всех Осакских христиан Преосвященному сказать следующее: поблагодарить за ремонт церковного дома; теперешних катехизаторов не переменять, так как Осака весьма большой город, а многие не имеют здесь даже малейшего понятия о православии; так как здесь протестантов весьма много, то дать сюда еще одного по крайней мере катехизатора; прежде один катехизатор жил отдельно от церкви в городе, за квартиру платили христиане; но теперь квартиры вздорожали, и поэтому христиане не могут за нее платить, а между тем для проповеди язычникам одному катехизатору удобнее жить в городе; поэтому и просят епископа дать деньги на наем квартиры для катехизатора в городе; а они-де, осакцы, весьма желают расширения своей церкви, только не имеют средств на содержание катехизатора и квартиры для него. Я сказал, что едва ли это исполнится, так как денег мало, а и самим христианам надо приниматься за денежное участие в церковных делах; кроме того, пока теперь достаточно и настоящих двоих катехизаторов, если мы будем старательно делать свое дело. Да и христиане должны нам в этом помогать: в разговорах с язычниками беседовать и о Христе, а заинтересовавшегося приводить к катехизатору; тогда у нас дело кругом пойдет прекрасно. Но к вечеру приходил гийю Мелетий Накано и сказал, что они теперь уже не будут об этом просить на соборе. Я удивился, но о причине не спрашивал, так как и сам не согласен с их просьбой. А потом для разъяснения просьбы Огасавара я пригласил катехизатора Каяно, приходившего с ним; в это время пришел Кавагуци Павел, которого на собрании в воскресенье гийю выбрали отправиться на собор от лица здешней церкви. Он вдруг сообщает, что так как в воскресенье отца Сергия не было на собрании, то сей – отец Сергий – признает это собрание недействительным и требует нового. Он-де и вообще вот так расстраивает церковные дела: вот теперь христиане действительно как будто принялись за церковные дела, о чем прежде совсем не хотели и думать, а теперь опять все пропало, так как-де христиане опять потеряли интерес к сему, расстроенные подобным отношением к их делу со стороны отца Сергия. Да он-де и всегда вот так относится к христианам, хотя сам и не понимает ровно ничего. Теперь я понимаю и слова Накано Мелетия, что они теперь уже не будут просить о катехизаторе и квартире для него. А еще Накано говорил: христиане отца Сергия не любят. Почему? Потому, что он все делает отдельно от христиан, не посоветуется, не потолкует с ними о церковных делах; а ведь, конечно, много лучше, если все вместе делают дело. Я заметил, что это нерасположение христиан к отцу Сергию для меня все-таки непонятно: он человек хороший, для Церкви старается. А он мне на это: для Вас и для епископа он хорош, а для христиан не хорош. Я спросил: не думают ли они сказать на соборе, что его не желают? Он отвечал, что нет, так как при нем-то это трудно высказать (так, кажется, он это объяснил).

К Каяно Иакову ученик Ноо-гаккоо Нокито для слушания учения не приходил ни разу; должно быть, не желает или испугался моих слов о том, что нужно, чтобы быть истинным христианином. А может быть, ему и некогда теперь, да и очень далеко досюда, потому и не приходит.

Июня 20/2 июля ставят крест на крыше. Дай Бог, чтобы этот видный со всех сторон далеко крест и христиан наших привел в церковь – ревностно трудиться для своего спасения, да и язычникам указал на место истинного света жизни, которое есть Православная Церковь. Положи, Господи, в сем кресте прочное основание для проповеди о Тебе здесь.

Сегодня отец Сергий советовался со мной о следующем: Мориока старушка, вместе с сыном и снохой теперь слушающая учение и желающая креститься, хотя еще не вполне теперь понимает учение, однако весьма желает креститься, так как больна. Я и посоветовал отцу Сергию и порасспросить старушку об учении и узнать – если у нее искренняя вера и если все это есть в некоторой степени и, главное, есть искренность, то можно и крестить только ее одну, а других подождать еще; а потом все-таки продолжать ей излагать учение после крещения.

Часа в 3 дня приходил христианин из Кооци с острова Сикоку; он пришел в Осака искать работы; языческое его имя Ариса Энкичи, а христианского своего имени совсем не знает, позабыл и только говорит, почесывая в голове, что оно весьма отличается. Оказывается, он крещен уже 13 лет, но, кажется, с тех пор ни исповеди, ни прича щения не принимал; в церковь не ходит, молитвы не совершает, креста на шее не имеет. Своего катехизатора Хиромидзу знает, а священника не видывал. Я и сказал ему, что если бы хоть изредка похаживал в церковь, то знал бы, что иногда к ним приезжает священник для исповедания и причащения; а вот теперь не только этого, а даже христианского своего имени не знает. Это худо. Я сказал ему, когда бывает у нас богослужение, и советовал по временам похаживать в церковь, а также поскорее, даже, например сегодня или завтра, исповедь совершить, хорошо подумавши о своих грехах. Дал ему иконки Спасителя и Богородицы, а также крест на шею, и советовал обязательно утром и вечером молиться Богу, для чего хотел дать ему молитвослов, но он едва может только катакану и хиракану читать, а китайских иероглифов не понимает. За бдение, кажется, не приходил.

Июня 21/3 июля, идя в церковь к обедне, я заметил человека, похожего на Сува Иоанна (11 июня см.), но удивился и решил, что это не он конечно, он не пойдет в церковь. Оказывается, это был он, простоял всю обедню и ушел только во время проповеди; он говорил катехизатору Каяно, что не имеет времени, чтобы простоять всю обедню и поговорить со мной, хотя и желал бы этого весьма. Дай Бог, чтобы это были искренние его слова, – значит, еще можно какнибудь на него действовать, Бог поможет. К обедне собралось человек до 40, так что даже и христиане говорили, что сегодня много их пришло. Впрочем, может быть, только ради фотографии, которую сегодня после обедни и сняли с церковного здания (крест теперь поставили и утвердили проволокой и железом, кажется, крепко). После литургии я кратко поблагодарил Судзуки Николая, поставившего этот крест; поблагодарил и вообще христиан, что они приняли участие в ремонте церковного здания, причем заметил, что и вообще они должны стараться для церкви, как для своего дома. Выразил желание, чтобы теперь, когда все внешнее в церкви стало так хорошо, постарались сделать истинным храмом Божиим свою душу, в кото рой обитает Бог; поэтому христиане теперь, взирая на этот издали видимый крест, пусть охотно собираются сюда на молитву. Потом поздравил новокрещеных, сказал, чтобы они укрепляли в себе веру в Бога молитвой и вообще хорошей жизнью; называться только христианином, а не быть им на самом деле, это дело плохое, как худо, зная какое-либо дело, не желать ничего сделать при этом знании; нас Бог зовет к святой жизни, чтобы мы потом могли жить с Ним в Его Царствии, а для этого нужно приготовиться; вот теперь, зная истинное учение, и нужно постараться приготовить себя к смерти, чтобы после нее быть с Богом. Я дал им по иконке Спасителя и Богородицы и велел выдать молитвословы. Их имена я узнал, присутствуя при крещении (крещение продолжалось с 7-ми часов утра до 8-ми часов с половиной): Мориока Игнатий и Агафия, Косуги Кира и Уэда Сила.

Народу на крещение собралось много. Был в церкви за обедней и вчера приходивший христианин из Кооци. А в доме этого христианина все остальные язычники, да и сам он совсем еще молодой, даже не женатый. Однако вера и общение с Церковью, очевидно, есть и у этого затерявшегося: иначе зачем же бы он стал отыскивать в Осака православную церковь? Христианам после обедни я еще говорил, что по возвращении в Осака из Токио я намерен собрать всех гийю и посоветоваться, как нам сообща восставить наилучше церковную жизнь.

Пообедавши, а после фотографии простившись с христианами, я и отправился на поезде в Токио; некоторые христиане оставались в церкви провожать меня. Погода до этого времени стояла прекрасная, а потом заморосил дождик, да и полил ночью страшным ливнем, так что в одном месте даже железнодорожный путь размыло, но крестьяне уже немного позабросали тут камнями, землей и сучьями, так что мы перебрались благополучно. В вагоне 1-го класса почти все время я ехал только с двумя молодыми: очевидно, француз по физиономии, женатый на японке; прекрасно объясняется с ней по-япон ски. Дорогой я читал японское Евангелие катаканой (не иероглифами) и почти все понимал; а читаю я, стараясь всматриваться в знаки, чтобы постепенно сами собой они запоминались и припоминались; и действительно, некоторые как-то заметнее становятся для памяти таким путем. Поезд запоздал на час до Токио. В миссию мы приехали около половины 11-го часа утра июня 22/4 июля.

* * *

Сам собою напрашивается вопрос: как я освоился с японской речью? Нужно заметить, что изучение японского языка – дело весьма трудное. В средние века один римский миссионер хотел всех уверить, что сам сатана нарочно придумал такой трудный для иностранцев язык, чтобы воспрепятствовать распространению христианства среди японцев. Трудность изучения этого языка состоит во-первых в том, что японская фраза, при своей замысловатой витиеватости, не походит на строй фразы европейских языков. Японец ради особенного изящества и деликатности нанизывает слово на слово, но и при этом его речь поймете, лишь когда в самом конце длинной фразы он поставит сказуемое, нередко, из особенного уважения к почтенному собеседнику, удивительно разукрасивши его добавочными частицами и в завершение возведя его в квадрат; затем, кроме того, он может еще более запутать непривычного собеседника, когда целое длинное предложение особой вставочной частицей возведет в подлежащее и все начнет снова объяснять. Во-вторых, трудность в том, что ради принятой японцами китайской иероглифической письменности они одинаково употребляют в речи слова и японские, и китайские с особым их произношением; а китайские слова в силу своей односложности весьма трудны для запоминания, а иногда по произношению вовсе не разнятся одно от другого; например, китайское «син» значит Бог, душа, дружба, родители, сердце и тому подобное, а пишутся все эти слова различными китайскими знаками. Понятно, что в разговоре на первых порах весьма не легко разбираться в таких словах.

По первому совету Преосвященного Николая я с учителем японцем, ни звука не понимавшим по-русски, принялся читать молитвослов: молитвы мне, конечно, все известны, поэтому я постепенно мог догадываться о значении того или другого японского слова; для более верного перевода мы прибегали и к мимике, и к лексикону.