Как ребенок, непрестанно касающийся огня греха и плачущий, человечество непрестанно касается огня греха и похоти, плачет, и страдает, но - снова и снова касается... не понимая своего состояния духовной детскости...

Арх. Иоанн сан-Францисский

Грех это болезнь. И исповедь не всегда моментальное выздоровление.

Если грех по-настоящему из человека изживается, то после исповеди он настолько чувствует ненависть к нему, что самый помысел об этом грехе вызывает внутреннюю брань против него. Это означает, что человек чист от греха и свободен. Но исключительно редко бывает с нами такое глубокое сердечное покаяние, которое не дает возможности греху даже к нам приблизиться, так что всякое приближение помысла этого греха вызывает у нас желание всеми силами души ему сопротивляться. И поэтому грех, особенно мелкий грех, это хроническое состояние нашей души. Очень досадно и горько это сознавать, но это действительно так.

После тяжелой болезни, человек обычно еще долго бывает слаб, например, после перелома долго не может твердо держаться на ногах, ходит, опираясь на палочку. Так и после исповеди: грех может быть прощен, но чтобы научиться жить без греха, помнить о нем и страшиться согрешить, Господь иногда оставляет в человеке чувство боли и несвободы, которое уберегает нас от дальнейших ошибок, чтобы мы не переставали себя укорять и чувствовали, насколько страшен грек, как тяжело и даже невозможно с ним жить. Досада, смущение и боль могут оставаться в душе еще очень долгое время. Человек скорбит, мучается немножко, на сердце бывает тяжесть, но эта тяжесть и скорбь предохраняют его от будущих ошибок. Хотя, к сожалению, не всегда.

Есть много таких грехов, в которых человеку приходится каяться постоянно, особенно связанных с нашей гордыней, обидчивостью, уязвленным самолюбием. Ты вроде и покаялся, что обиду простить не можешь, и очень хочешь из своего сердца это изжить, как-то по-настоящему исцелиться, но сразу не получается.

Часто люди говорят в смущении: "Ну, зачем я буду приходить на исповедь с одним и тем же грехом?" А на самом деле, если человек духовно с напряжением живет и трудится над собой, если он постоянно много сил прилагает, а грех этот в нем остается, то это уже не тот грех. Наше покаяние постепенно лишает грех власти над нами.

Мы снова и снова каемся в уже исповеданном грехе, но каждый раз мы делаем это, находясь уже на другом уровне: мы осознали свой грех иначе, увидели его с другой стороны, он имеет, может быть, то же название, но это уже совершенно другой грех. Ведь грех многослоен. В нем много поверхностных и глубинных уровней, и человек часто то одну шкурку снимет, то другую, пока дойдет до самой сердцевины. Может быть, вся жизнь на это и уйдет.

Кажется, что мы ходим по кругу, но это более походит на восхождение по серпантину на вершину горы. Наше движение это не круг, а спираль духовного восхождения. Главное, не останавливаться, а всегда идти вперед: не просто признавая, что это хроническая болезнь (я в ней пребываю, свыкся с ней, приблизительно знаю, как ее переживать, но лечиться не буду, так как считаю, что это бесполезно и бессмысленно, думать так неправильно), а помнить о том, что это хроническая болезнь, но она, конечно, исцеляемая. Все болезни даются для исцеления, даже неизлечимые.

А доказательством того, что они (грехи) прощены, служит то, что из наших сердец истребляется и расположение к ним.

Прп. Иоанн Кассиан Римлянин

На исповеди каждое наше согрешение должно переживаться именно как отлучение от Бога, иначе исповедь лишается смысла, превращаясь в сеанс психотерапии, этакую духовную химчистку, в которую человек сдает грязную одежду своей души, а получает чистую. Человек просит у Бога прощения и рассчитывает, что Бог обязательно простит, это как бы вменяется Ему в обязанность. А исповедь объявляется Таинством, в котором хочешь или не хочешь, но тебе грехи обязательно отпустятся, раз Таинство, значит, оно непреложно в своем действии

Конечно же, всякий раз на исповеди прощаются грехи, но это не значит, что человек становится свободным от греха. Ведь Господь прощает, а человек не становится свободным, потому что сам не хочет освободиться до конца, не хочет приложить усилия для того, чтобы с этим грехом бороться.

Исповедь облегчает жизнь человека, и он очень легко может вернуться к своим страстям. Стало легко, он опять получил помощь, и быстро забыл о той милости, которую Господь ему оказал, и по забвению легко возвращается на прежнее. Но все же надо очень хорошо понимать, что за формой "прощаю и разрешаю", может быть полное неразрешение и непрощение. Бывают такие грехи, такие состояния, что если духовник их внимательно рассматривает, то он может и не прочесть над человеком разрешительной молитвы до тех пор, пока тот не исправит себя, пока не принесет плодов покаяния. Недопущение человека до Причастия это и есть его непрощение. Пока человек отлучен от Церкви, он вне Бога, значит, грех на нем остается, грех еще не искуплен, человек еще не сделал ничего, чтобы его разрешить.