Имея, таким образом, возможность совсем уничтожить арендные расписки, управитель ограничился уменьшением долгов арендаторов. И за это господин не только не предал его суду, но даже похвалил. Эта похвала доказывает, что, уменьшая сумму долгов арендаторов, управитель никакого ущерба господину своему не причинил и ничего преступного не совершил. Но что же он сделал? Притесняя арендаторов при сдаче им полей и садов, он брал с них арендную плату выше того размера, который назначен был его господином, и весь излишек брал себе. Теперь же, отыскивая выход из своего тяжелого положения, он вспомнил арендаторов, которых притеснял; совесть заговорила в нем, он раскаялся и захотел загладить свой грех перед ними добрым делом. Он позвал их и простил им только те излишки арендной платы, которые выторговал у них в свою пользу, а так как излишки эти были неодинаковы, то одному он простил 50% его долга, а другому только 20%.

«При таком объяснении становится понятным, почему господин притчи не предал суду своего управителя, а похвалил его. Хозяин свое получил; его интересы не пострадали; за что же мог он гневаться на своего управителя? Но похвалить его он мог, ибо управитель его, раньше бывший дурным человеком, теперь оказался не только

благоразумным, но и честным, благородным, отказавшимся воспользоваться тем, что ему принадлежало по людской справедливости, но не по совести».

В русском переводе Евангелия сказано, что господин похвалил управителя, что

догадливо поступил; между тем «греческое слово Фрохоцсос, нигде в древнегреческой литературе не встречается в смысле

догадливости оно значит: рассудительно, мудро, благоразумно, проницательно. Поэтому евангельский текст следовало бы перевести так: "и похвалил господин управителя неверного, что

благоразумно поступил". Славянский перевод точнее русского; там стоит слово

"мудре", а не "догадливо"».

«Некоторые толкователи, признающие поступок управителя безнравственным, указывают на то, что и после этого поступка Спаситель называет управителя

неверным. На это

Фонк отвечает совершенно справедливо: управитель здесь называется

неверным не потому, что своим последним поступком проявил несправедливость в особенно высокой степени, а потому, что это произвище уже принадлежало ему по его прежнему поведению». В пользу этого объяснения можно найти и фактические подтверждения: Апостол Матфей навсегда остался с прозвищем

мытарь, Апостол Фома —

неверный, Симон —