Многие спрашивают: «Почему во времена Иисуса Христа были бесноватые, а теперь их нет?»

Отвечая на этот вопрос, мы должны заметить, что в нем содержится крупная ошибка: одержимые злым духом и бесноватые всегда были, и в настоящее время их немало; но на тех одержимых, которые не проявляют буйства, мы почти не обращаем никакого внимания. Вспомните громкое уголовное дело об убийстве ростовщика Диманта, которому доставляло наслаждение любоваться беспомощностью и гибелью жертв его ростовщичества. Вспомните Шейлока (хотя и не существовавшего в действительности, но созданного как тип гением Шекспира), с адским хладнокровием готовившегося вырезать фунт мяса около сердца его должника Антонио. Разве это не одержимые злым духом? А если одержимые становятся буйными и, следовательно, опасными для окружающих, то их прячут от нас в дома для умалишенных, где они незаметно для нас и умирают.

Несомненно, что много так называемых сумасшедших теряют рассудок вследствие каких-либо телесных болезней, главным образом, болезней головного мозга; но несомненно также и то, что среди содержимых в домах для умалишенных немало страдающих только болезнью воли; и если их воля подчинена невидимому для них существу, то их следует считать одержимыми злым духом.

Исцеление бесноватого

Одержимые злым духом и во времена Иисуса Христа не всегда неистовствовали; только самые буйные удалялись из городов и селений в пустынные места, другие же продолжали жить в своих семьях. Один из таких, не особенно буйных, пробрался в синагогу в Капернаум, когда Иисус поучал собравшихся там, и неожиданно для всех громким голосом закричал:

оставь; что Тебе до нас, Иисус Назарянин? Ты пришел погубить нас; знаю Тебя, кто Ты, Святый Божий. Крик этот произвел потрясающее впечатление на всех, кроме Иисуса, Который спокойным и, вместе с тем, властным тоном сказал злому духу (под влиянием которого кричал бесноватый):

замолчи и выйди из него! (Лк. 4, 35). Бесноватый упал посреди синагоги, но тотчас же встал совсем исцеленным, так как злой дух, повинуясь повелению Иисуса, оставил его.

Ничего подобного не видели раньше находившиеся в синагоге, и потому

напал на всех ужас (Лк. 4, 36).

Слух о необычайном исцелении бесноватого изгнанием из него злого духа быстро распространился по всем окрестным местам, вследствие чего все, имевшие больных различными болезнями, приводили их к Иисусу.

В этом событии изгнания злого духа особенно обращает на себя внимание то обстоятельство, что к Иисусу обращался, очевидно, не одержимый бесом, а сам бес; одержимый же только исполнял беспрекословно волю беса, говорил то, что тот ему внушал; да и Иисус Христос, говоря: