Verse 15... Pilate said to them, "Shall I crucify your king?... Pilate said this, as if mocking Jesus Christ, in order to soften the cruelty of the Jews.

Verse 15... He answered the bishop: "Not the imams of the king, but Caesar... [1051] Thus the Jews rejected the kingdom of Jesus Christ and chose the authority of Caesar. For this, deprived of God's help, they were given over to the Romans to be utterly exterminated on the very day of Pascha, on which they cried out: "Not the imams of the king, but of Caesar."

Стих 16. Тогда убо предаде Его им, да распнется…,[1052] побежденный их настойчивостью. Кому же предал Иисуса Христа Пилат? Конечно, иудеям и воинам.

Стих 16… Поемше же Иисуса и ведоша.[1053] Найди в двадцать седьмой главе Евангелия от Матфея слова: и егда поругашася Ему, совлекоша с Него багряницу и облекоша Его в ризы Его (Мф. 27, 31),[1054] и прочитай объяснение их.

Стихи 17–18. И нося крест Свой, изыде на глаголемое Лобное место, еже глаголется еврейски Голгофа, идеже пропяша Его…[1055] Все это объяснено при толковании двадцать седьмой главы Евангелия от Матфея. Нес крест Свой Иисус Христос на плечах, как неустрашимый воин копье, которым имел поразить врага.

Стих 18… И с Ним ина два сюду и сюду, посреде же Иисуса.[1056] Прочитай в той же главе объяснение слов: тогда распята с Ним два разбойника: единаго о десную, и единаго о шуюю (Мф. 27, 38). Иудеи постарались распять Иисуса Христа вместе с разбойниками для того, чтобы вследствие одинаковой казни дурная слава разбойников омрачила Его славу, но слава Его так просияла, что хотя на кресте висело трое в то время, когда совершились страшные знамения, однако все приписали это Иисусу Христу, — и Он не только не навлек на Себя через это дурной славы разбойников, а напротив, одного из них привлек к вере в Себя и все ухищрение иудеев обратил на главу их самих и отца их диавола.

Стихи 19–22. Написа же и титла Пилат и положи на кресте. Бе же написано: Иисус Назорянин, Царь Иудейский. Сего же титла мнози чтоша от Иудей, яко близ бе место града, идеже пропяша Иисуса: и бе написано еврейски, гречески, римски. Глаголаху убо Пилату архиерее Иудейстии: не пиши: Царь Иудейский: но яко Сам рече: Царь есмь Иудейский. Отвеща Пилат: еже писах, писах.[1057] Все это надлежащим образом объяснено при толковании той же главы, именно слов: и возложиша верху главы Его вину Его написану: Сей есть Иисус, Царь Иудейский (Мф. 27, 37).

Стихи 23–24. Воини же, егда пропяша Иисуса, прияша ризы Его и сотвориша четыри части, коемуждо воину часть, и хитон: бе же хитон нешвен, свыше исткан весь. Реша же к себе: не предерем его, но метнем жребия о нем, кому будет: да сбудется Писание, глаголющее: разделиша ризы Моя себе и о иматисме Моей меташа жребия. Воини убо сия сотвориша.[1058] Прочитай объяснение слов: распеншии же Его разделиша ризы Его, вергше жребия (Мф. 27, 35),[1059] там сказано все, что нужно сказать по поводу этих стихов.

Стих 25. Стояху же при кресте Иисусове Мати Его и сестра Матере Его Мариа Клеопова и Мариа Магдалина.[1060] Богоматерь была единственной дочерью у своих родителей; но так как Иосиф обручник и Клеопа были братья, а у евреев был обычай называть сестрами и жен братьев потому только, что мужья их были братья, то евангелист здесь назвал сестрою Богоматери только родственницу Ее. Иосиф и Клеопа — мужья их и были родные братья, а Богоматерь и Мария — жены их, были сестрами по свойству. Теперь жены эти стали при кресте, когда открылась для них возможность, а сначала все ученики Господа только издали смотрели, как повествуют об этом другие евангелисты. Прочитай также объяснение слов из двадцать седьмой главы Евангелия от Матфея: Иисус же, паки возопив гласом велиим, испусти дух (Мф. 27, 50).

Стих 26. Иисус же видев Матерь и ученика стояща, егоже любляше… В это время и он тут же стоял, так как враги их, иудеи, уже разошлись.

Стих 26–27. Глагола Матери Своей: Жено, се, сын Твой. Потом глагола ученику: се, Мати твоя. Умирая, Иисус Христос поручает Свою Пречистую Матерь ученику, Возлюбленную возлюбленному, Деву девственнику, научая этим и нас заботиться о своих родителях до последнего издыхания, когда они не только не препятствуют нашей добродетели, но даже содействуют нашему спасению (Когда Она неблаговременно беспокоила Сына, то Он говорил: что (есть) Мне и Тебе, Жено (Ин. 2, 4)? а также: кто есть Мати Моя (Мф. 12, 48)? А теперь Он высказывает сильную любовь к Ней: се, сын Твой, т. е. он будет Тебе вместо Меня; се Мати твоя, т. е. ты будешь Ей вместо Меня, ты должен заботиться о Ней, как о своей матери). Таким образом Иисус Христос и позаботился о Своей Матери, и оказал величайшую честь ученику и тем наградил его за неотступное пребывание при Нем во все время страданий. Почему же Иисус Христос не высказал такой же заботы и о другой женщине? Потому что та женщина имела опекуна, а Матерь Его — не имела никого; сделал Он так и для того, чтобы мы знали, что своим родителям нужно оказывать преимущественную честь, так как они родили нас, воспитали и потерпели много бед из-за нас. Обрати внимание и на то, что прежде крестных страданий Иисус Христос сильно томился, а теперь Он спокойно беседует; там обнаружилась немощь Его человеческой природы, а тут — сила терпения (Никакого другого еще поручения Иисус Христос не сделал как по краткости времени, так и потому, что никаких вещественных предметов Он не имел, а относительно духовных прежде дал наставления всем вообще).

Стих 27. Потом глагола ученику: се, Мати твоя. И от того часа поят Ю ученик во своя си,[1061] согласно повелению Учителя.

Стих 28. Посем ведый Иисус, яко вся уже совершишася…[1062] все другое, что должно было совершиться по планам Божественного Домостроительства…

Стихи 28–29.…Да сбудется Писание, глагола: жажду. Сосуд же стояше полн оцта. Они же исполнивше губу оцта и на трость (υσσωπω) вонзше, придеша ко устом Его.[1063] Этого только еще не доставало. Под Писанием разумеется здесь изречение Давида: и даша в снедь мою желчь, и в жажду мою напоиша мя оцта (Пс. 68, 22). Найди также и прочитай толкование слов: даша Ему пити оцет с желчию смешен: и вкушь, не хотяше пити (Мф. 27, 34). Губку с уксусом возложили на иссоп, т. е. на трость иссопа, которая попалась им под руки, так как крест был высокий. Поднося уксус, иудеи, конечно, только издевались над Иисусом Христом.