Со святыми упокой

После многих лег отсутствия посетил я то живописное село, в котором я родился. Давно-давно принадлежит оно нашей фамилии. Там - величественное кладбище, осеняемое вековыми древами. Под широкими развесами дерев лежат прахи тех, которые их насадили. Я пришел на кладбище. Раздались над могилами песни плачевные, песни утешительные священной панихиды. Ветер ходил по вершинам дерев; шумели их листья; шум этот сливался с голосами поющих священнослужителей. Услышал я имена почивших - живых для моего сердца. Перечислялись имена: моей матери, братьев и сестер, моих дедов и прадедов отшедших. Какое уединение на кладбище! какая чудная, священная тишина! сколько воспоминаний! какая странная, многолетняя жизнь! Я внимал вдохновенным, божественным песнопениям панихиды. Сперва объяло меня одно чувство печали; потом оно начало облегчаться постепенно. К окончанию панихиды тихое утешение заменило собою глубокую печаль: церковные молитвы растворили живое воспоминание о умерших духовным услаждением. Они возвещали воскресение, ожидающее умерших! они возвещали жизнь их, привлекали к этой жизни блаженство. Могилы праотцев моих ограждены кругом вековых дерев. Широко раскинувшиеся ветви образовали сень над могилами: под сенью покоится многочисленное семейство. Лежат тут прахи многих поколений. Земля, земля! сменяются на поверхности твоей поколения человеческие, как на деревьях листья. Мило зеленеют, утешительно, невинно шумят эти листочки, приводимые в движение тихим дыханием весеннего ветра. Придет на них осень: они пожелтеют, спадут с дерев на могилы, истлеют на них. При наступлении весны другие листочки будут красоваться на ветвях, и также - только в течение краткой чреды своей, также увянут, исчезнут. Что наша жизнь? Почти то же, что жизнь листка на древе! 20 мая 1844 года. Село Покровское Вологодской губернии. Игнатий Брянчанинов, еп. Сочинения. Т. 1: Аскетические опыты. СПб., 1886. С. 184.- Сост.^

Святитель Игнатий (Брянчанинов). Голос из вечности

(дума на могиле)[1] В сумраке тихого летнего вечера стоял я, задумчивый и одинокий, на могиле моего друга. В тот день совершено было поминовение о нем; в тот день семейство его долго оставалось на могиле. Почти не слышно было слов между присутствовавшими: слышны были одни рыдания. Рыдания прерывались глубоким молчанием; молчание прерывалось рыданиями. И долго сменялись рыдания молчанием, молчание рыданиями. Стоял я, задумчивый и одинокий, на могиле; стоял, осененный впечатлениями дня. Внезапно овладело мною неожиданное, чудное вдохновение. Как будто услышал я голос почившего! - Загробную речь его, таинственную беседу, чудную проповедь, какою изобразилась она в душе моей, спешу начертать трепещущею рукою. "Отец мой! мать моя! супруга моя! сестры мои! В черных одеждах, облеченные в глубокую печаль и телом и душою, стеклись вы к моей одинокой могиле,- с поникшими главами, окружили ее. Безмолвно, одними помышлениями и чувствованиями, вы беседуете с безмолвствующим жителем гроба. Сердца ваши - фиалы [чаши] неисцельной грусти. Потоки слез льются из очей ваших; вслед за потоками пролившимися рождаются новые слезные потоки: печали нет дна, слезам нет конца". "Младенцы - дети мои! и вы здесь у камня могильного, у камня надгробного! И на ваших глазках навернулись слезки, а сердце ваше не знает, о чем плачут очи, подражающие очам отца моего, очам моей матери. Вы любуетесь камнем надгробным, камнем светящимся, гранитом зеркальным; вы любуетесь надписью из букв золотых; а они - этот гранит и эта надпись - провозвестники вашего раннего сиротства". "Отец мой! мать моя! супруга моя! родные и друзья мои! что стоите вы так долго над моей могилой, над хладным камнем, хладно стоящем на страже гробовой? Давно уже охладело мое бездыханное тело; по приговору Всемогущего Творца оно возвращается в свою землю, рассыпается в прах. Какие тяжкие думы объемлют вас, удерживают на могиле моей?.. Служители алтаря принесли у ней молитву о упокоении моем, возгласили мне вечную память в спасающем и упокоевающем меня Боге. Они отошли от могилы безмолвной: уйдите и вы. Вам нужен покой после подвигов души и тела, измученных, истерзанных скорбью". "Вы нейдете!.. вы здесь!.. вы приковались к месту моего погребения! В молчании, сказывающем более, нежели сколько может сказать самое пышное красноречие,- с душою, для которой нет объяснения,- с сердцем, в котором обилием чувств поглощается определенность чувств, вы не отступаете от могилы, запечатленной на многие веки, от камня - памятника бесчувственного. Что надо вам?.. Не ожидаете ли вы из-под камня, из недр могилы мрачной, моего голоса?" "Нет этого голоса! Вещаю одним молчанием. Молчание, тишина нерушимая - достояние кладбища до самой трубы воскресения. Прахи мертвецов говорят без звуков, в которых нуждается слово земное: тлением осуществленным они возглашают громкую проповедь, убедительнейшее увещание к мятущимся, шумящим на земной поверхности искателям тления". "И есть еще у меня голос! И говорю с вами, и отвечаю на ваши неизъяснимые думы, на ваши непроизнесенные и невыразимые вопросы. Послушайте меня! Отличите мой голос в общем голосе, которым говорит вечность ко времени! - Голос вечности один - неизменяем, непреложен. В ней нет непостоянства, переменчивости: в ней день - один, сердце - одно, мысль - одна. Соединяющий все во едино - Христос. Оттуда голос - один". "В этом голосе, которым говорит вечность, в этом голосе безмолвном и вместе подобном грому, отличите мой голос! Неужели вы, родные мои, не узнаете моего голоса? Мой голос в общем, едином голосе вечности, имеет свой отдельный звук, как голос струны в общем аккорде многострунного фортепиано". "Вещал всем нам голос вечности, вещал с времен явления нашего в бытие. Вещал он нам, когда мы были еще неспособны внимать ему; вещал он нам и в зрелом возрасте нашем, когда мы уже могли и должны были внимать ему, понимать его. Голос вечности!.. увы!.. мало прислушивающихся к тебе в шумной земной гостинице! То препятствует внимать тебе младенчество наше; то препятствуют внимать тебе заботы, развлечения житейские. Но ты не умолкаешь. Говоришь, говоришь, и, наконец, чрез грозного посланника - смерть - требуешь и внимательного, и невнимательного слушателя к отчету во внимании и послушании великим глаголам вечности". "Чтоб голос вечности имел для вас особенный отголосок, особенно способный проникать в ваше сердце, привлекать к слову спасения ум ваш, Бог причислил меня к говорящим из вечности. Мой голос слился в стройное согласие с общим голосом обширного невидимого мира. Для всех странников земли я - мертв, безгласен, как и все мертвецы, но для вас я - жив и, мертвый, говорю слово спасения открытее, сильнее, нежели как сказал бы его, оставаясь между вами и гоняясь вместе с вами за призраками благ, которыми тление обманывает и губит изгнанников из рая, помещаемых на короткое время в земной гостинице для примирения с прогневанным ими Богом". "Бог - милостив, милостив бесконечно. Если б было нужным и полезным,- внезапно из тьмы могильной, из-под тяжкого камня отозвался бы я вам!.. Небо признало частный голос из вечности излишним... И какой голос из вечности уже нелишний, когда Бог благоволил, чтоб не только равноангельные человеки, но Сам Единородный Сын Его возвестил вселенной волю Его, возвестил святые и строгие уставы - блаженной для послушных, страшной для непокорных - вечности? Имут Моисея и пророки, да послушают их (Лк. 16, 29), ответ был Неба просившему голоса умерших для проповеди живущим на земле плотскою жизнью, умерщвленным душевною вечною смертью. Аще Моисея и пророков не послушают, и аще кто от мертвых воскреснет, не имут веры (Лк. 16, 31)". "Товарищ мой - мертвец, но еще с "живым словом" в устах! Прими от меня поручение и исполни его. Вот отец мой! вот мать моя! вот супруга моя! вот родные мои! не могу говорить с ними иначе, как общим голосом вечности. В этом голосе они слышат звук и моего голоса… да, они слышат его!.. но нет у меня отдельного, частного, моего слова... Товарищ мой! будь моим словом; из общей нашей сокровищницы, из священной вечности, скажи им за меня краткое, нужнейшее для них слово: "Земная жизнь - мгновенное обманчивое сновидение. Вечность - неизбежна. Есть и бедственная вечность!.. Стяжите ж вечность блаженную вниманием, повиновением всесвятому закону Всесвятого Бога - и приходите ко мне на верное, некончающееся наслаждение, каждый в свое, самим и единым Богом назначенное время!"". 1848 года, Сергиева пустыня. Дума написана на кончину К. Ф. О-на, бывшего с юных лет в близких отношениях с архимандритом Игнатием Брянчаниновым. Игнатий Брянчанинов, еп. Сочинения. Т. 1: Аскетические опыты. СПб., 1886. С. 185-188.- Сост.^

Утешение близким

Святитель Игнатий (Брянчанинов). Голос из вечности

Святитель Игнатий (Брянчанинов). Утешения в смерти

Святитель Игнатий (Брянчанинов). Утешения в смерти[1]

По поводу смерти младенца. Блаженство душ невинных Бог, пославший Вам скорбь, да дарует и силы к мужественному великодушному перенесению скорби. Блаженны те, которые уходят непорочными из этого мира, наполненного греховными соблазнами. А соблазны непрестанно возрастают, умножаются в мире, делают спасение более и более затруднительным. Святая Церковь препровождает почивших младенцев из этого мира в мир вечный не с плачевными песнями, с песнями радости. Она признает их блаженство верным: молитвы ее при погребении младенцев не говорят о неизвестной судьбе человека после смерти, как говорят о ней умилительно и плачевно при погребении возрастных. Эти молитвы и испрашивают у Бога почившему младенцу упокоение (потому что никакая чистота человеческая, сама по себе, не может быть достойною небесного блаженства: оно - дар Божий), и признают, что это упокоение дано,- почившего младенца уже называют блаженным. Младенцы в кратковременное пребывание на земле избегают всего, что лишает блаженной вечности, успевают исполнить все, что доставляет блаженную вечность: омываются от прародительского греха и сочетаваются Христу Крещением, соединяются с Ним во едино приобщением Его Телу и Крови и соединенному с ними Божеству Его. Не успев осквернить ни священного омовения, ни блаженнейшего соединения с Богом, они отходят из сего суетного мира, идут естественно туда, куда принадлежат. Мы, возрастные, не имеем этого счастья: белая одежда души, в которую облекаемся Крещением, испещряется в течение земной жизни нашей бесчисленными пятнами; соединение с Богом мы расторгаем прелюбодейным соединением с грехом. Возраст зрелый и опыт должны бы были сделать нас совершенными, а мы теряем и те достоинства, которые имели, быв младенцами. Наше душевное состояние делается столько неправильным, ложным, сочиненным, что Евангелие, призывая нас к исправлению, называет это исправление обращением, как бы из язычества или магометанства. Оно повелевает нам обратиться и прийти в то состояние, в котором были детьми. Аминь глаголю вам, свидетельствует оно: аще не обратитеся, и будете яко дети, не внидете в Царство Небесное [Мф. 18, 3]. Эти мысли могут утешить Вас, матерь, рыдающую о отшедшем отсюда в вечность блаженном младенце - дщери Вашей. Покорите ум и сердце Ваше воле Божией, премудрой и всеблагой: в этой преданности Вы найдете успокоение и отраду для души Вашей. Бог взял возлюбленное дитя Ваше на Небо и вместе с ним взял туда Ваш ум и сердце. Там - хорошо. (Письмо 237) Утешение по случаю кончины ребенка Любезнейший друг и сестра, Елизавета Александровна! Принимаю сердечное, искреннейшее участие в скорби, постигшей тебя и почтеннейшего Димитрия Тихоновича. Но дОлжно сознаться, что христиане, умирающие в отрочестве, блаженнее тех христиан, которые умирают в преклонных летах, проведши жизнь среди сует, и нередко и греховную. Сему научает нас наша Церковь Святая и сие должно утешать родителей, которых оставляют их младенцы и отходят в вечность для верного и бесконечного блаженства. Апостол не хочет, чтобы мы, взирая на почивших наших ближних, посещая их могилы и совершая о них воспоминание, предавались неутешной скорби, подобно как предаются ей неимеющие упования язычники, язычники именем и делом, или хотя и одним делом [см.: 1 Сол. 4, 13]. Мы должны растворять скорбь верою и благою надеждою, а где вера и надежда, там - утешение. (Письмо 394) Утешение в связи со смертью юноши Сердечно участвую в постигшей Вас скорби! Милосердый Бог Сам да утешит Вас! Да утешит Вас мысль, что невинный юноша, чистый, как Ангел, не успевший оскверниться никакими нечистотами земными, ушел, унесся в безопасное пристанище, в небо. Там ничто и никто не будет наветовать[2] его благополучия! Тихо и счастливо текущая, неутекающая, неумаляющаяся вечность преобразилась в день один для наследников блаженной вечности. Там несменяющаяся радость, там неумолкающий праздник, там пир, уготованный от века и на веки Царем Царей - Богом. Туда поспешно отлетел юноша, призванный великим Учредителем пира, Создателем человеков. Кто может воспротивиться всемогущему призванию Всемогущего? Лишь тварь услышит повеление Творца своего - спешит мгновенно раболепно исполнить его. Очами веры посмотрим на милого юношу, шествующего по воздушным пространствам к небу! Очами веры посмотрим на чистого юношу, водворяющегося на небе и от радостей его забывающего о всем земном! Проводим его горячею молитвою и горячими слезами! Принесем в память его молитву и слезы! Земля - страна плача; небо - страна веселия. Небесное веселие вырастает от семян, посееваемых на земле. Эти семена: молитва и слезы. Примите мои слезы в участницы слез Ваших, и Вы причаститесь того духовного утешения, которое присылаю Вам в этих строках. Все мы - кратковременные странники на земле! Всем нам предлежит отшествие отсюда! И неизвестен час, в который востребует нас Бог из нашей гостиницы. Употребим земную жизнь на приготовление себя к вечности; приготовим себе блаженную вечность. Вечная судьба наша в наших руках: потому что Бог воздает каждому по делам его. Вы уверены в той любви и преданности, которые Вы насадили в сердце Вашего недостойного богомольца. (Письмо 195) К некоторой инокине по случаю кончины ее ближайшего родственника Мы, исшедшие из среды мира в недро святых обителей, этим самым предначали нашу смерть по плоти и жизнь о Христе. Бывают кончины скоропостижные; бывают кончины при продолжительных болезнях. Мы с того времени, как оставили мир, умираем ежедневно, по свидетельству святого апостола Павла [см.: 1 Кор. 15, 31]. В этой смерти видим непременное условие истинной жизни. Минута переселения нашего с земли, рождения нашего в вечность, для нас не так странна и чужда, как для тех, которые живут посреди мира, оглушены его шумом, пригвождены к нему умом и сердцем, забыли, что есть смерть, не думают о вечности, долженствующей непременно быть и их уделом. Узнав о смерти ближнего Вашего, не предайтесь тем неутешным рыданиям, которым обыкновенно предается мир, доказывающий тем, что надежда его - только во плоти. Ваша надежда - во Христе! Пролейте о умершем слезы молитвенные, обратитесь сердцем и мыслями к Тому, Кто один может Вас утешить, пред Которым Вы должны предстать в предназначенное Вам время. Не увлекитесь чем-нибудь земным; плод такого увлечения (которое [есть] обманчивая, обольстительная мечтательность) - тление. Мир имейте в Боге, предавайтесь с полною покорностию Его святой воле. В этой воле полнота Благости и Премудрости, Ей поклонимся, припадем к стопам Ея, вручая души и тела наши Господу. Аминь. (Письмо 83) К ней же: по случаю кончины ее брата Богу угодно, чтоб я был вестником пред Вами о кончине Вашего брата, последовавшей в день Богоявления. Он исповедался в полной памяти и приобщился Святых Таин, после чего через два часа лишился языка. Вот все, что сердце Ваше наиболее требует знать. Сегодня были у меня П. Н. с супругою и с Т. Н., похоронив вчера Вашего и своего брата. Они просили меня, чтоб я принял на себя написать Вам известие об этом событии, и прежде чем они меня испросили об этом, сердце мое мне сказало, что я должен это сделать. Лейтесь токи слезные в отраду и утешение оставшимся и почившим! В слезных каплях да светится молитва, как в каплях дождя разноцветная радуга, этот образ, или, правильнее, символ мира между Богом и человеками. Разными цветами в молитве да будут: исповедание, сокрушение сердца, раскаяние, умиление, радость. Сейчас, как пишу, пришло мне на мысль, что слово "радуга" происходит от радости - это радостная дуга. Такою дугою да будет Ваша молитва; один конец ее да касается Вашего сердца, а другой - неба. Свет надежды и упования да светится в душе Вашей, свет от Света - Христа, Который грехи наши омыл и искупил нас от тьмы греховной. Ему сами себя и друг друга вручаем. Ему вручаю и Вас, яко милость Его почивает над Вами. Аминь. (Письмо 87) К ней же: в ответ на извещение о кончине другой инокини Так! скончалась на руках Ваших А. В., или, правильнее: окончила земное странствие и начала жительство вечное там, где нет печали и воздыхания, но радость бесконечная! Все мы такие кратковременные гости на земли! То и дело, что кто-либо отъезжает в дальнейший путь. Очень хорошо сравнивает Георгий Затворник жизнь нашу с пребыванием заключенных в темнице, из которых то тот, то другой требуются к суду и окончательному приговору. Будем приготовляться к этому Суду, чтоб приговор был для нас благоприятный. Праведные представят свои правды, как жертву тучную пред Престол Судии, а мы, грешные, принесем туда хотя [бы] покаяние и слезы! Господь да благословит Вас и да подкрепит продолжать и окончить во славу Его течение Ваше. Мир Вам. (Письмо 89) Утешение по поводу смерти сына Какую неожиданную весть принесла мне нынешняя почта!.. Константин Федорович, в цвете лет зрелого мужества, обещавший так много для Отечества, для родителей и семейства своего, бесценный для всех знавших его, внезапно оставил поприще земной жизни,- и прах его уже покрыт землею! - покоится в Сергиевской пустыне! Там долго он будет покоиться!.. Возбудит и оживит его труба Общего воскресения человеков!.. А душа его!.. да обрящет она покой в блаженных, тихих и светлых обителях неба! Туда да проложат ей путь и ее собственное благочестие и благочестие родителей! Туда да проложат ей путь молитвы Святой Церкви, молитвы отца его, молитвы матери его, молитвы осиротевшей супруги и сиротство почти немоществующих и непонимающих сиротства своего младенцев, детей его! Постигла Вас скорбь крепкая, необыкновенная, но соответствующая крепости души Вашей! Вам предлежит облечься во всеоружие живой веры, вдыхающей в сердце твердость, мужество, смирение, покорность определениям Божиим. Вам предлежит сообщать силу души Вашей слабой по телесному сложению, хотя и не слабой по упованию на Бога, Дарии Михайловне: она мать!.. Вам предлежит заменить собою почившего в его семействе - вступить снова в обязанности отца, пекущегося о воспитании детей. Неожиданный и тяжкий крест лег на рамена Ваши! но он послан Богом... Неприметно пришел, приблизился он,- внезапно, всею тяжестию лег на рамена,- и блаженны те рамена, которые сподобились ощутить на себе крест Господень! Блаженна душа, которая с великодушием примет и понесет крест Господень. Крест - знак избрания Божия, печать Христова. Этой печатию запечатлевает Христос Своих! этот знак изображают на возлюбленных Божиих Ангелах Бога Вседержителя! "Если ж ты видишь кого,- сказал преподобный Марк Подвижник,- проводящего жизнь бесскорбную, в постоянном благоденствии,- знай: его ожидает по смерти суд немилостивый". Все святые признавали за непреложную истину, что тот, который проводит жизнь бесскорбную,- забыт Богом. Не ищи, говорит один из них, совершенства христианского в добродетелях человеческих: тут нет его; оно таинственно хранится в кресте Христовом! Какие бы добродетели ни были совершаемы святыми, они считали их неполными и недостаточными, если их не увенчал крест Христов, не запечатлела, не засвидетельствовала печать Христова. Те только пройдут путь, стрегомый Херувимом, которые будут иметь при себе рукописания, запечатленные печатию Христовою. Милость Божия к Вам являлась во все течение жизни Вашей и в благословении Вас семейным счастием, и в благословении Вашего служения царю и Отечеству. Та же самая милость Божия является и в посланном Вам кресте. Наказание Божие - не наказание человеческое!.. гнев Божий - не гнев человеческий! Господь наказует - любит! Он призывает Вас в ближайшее познание Его. Короткое знакомство с великими земли доставляет временные почести и мнимое богатство; подобное познание Бога доставляет блага вечные, зрение славы Божией, участие в этой славе. Всегда смотрел я на Вас оком сердца моего - глубоким сердечным чувством, которое трудно постичь, которого существования даже и не подозревают проводящие жизнь рассеянную. Думаю: Бог послал мне это чувство с тем, чтоб я имел хотя малую лепту, которою бы мог в час нужды принести Вам слабое воздаяние за Вашу обильную любовь. Гляжу на Вас отсюда, из отдаленной пустыни: вижу то же самое! расстояние не препятствует смотреть и видеть сердцем. Постоянно я ощущал в Вас, в Вашей душе, какую-то нравственную задачу, которая не имела полного решения. Оставалось решить! Воля Божия о Вас видна теперь яснее: Ему благоугодно, чтоб душа Ваша принесла духовный плод для житницы вечной, соответственный средствам и силам, насажденным в эту душу. Для того - Он вывел Вас на подвиг. Ему благоугодно, чтоб Вы приблизились к Нему, более познали Его. Константин Федорович - почти одних лет со мною; немного моложе меня. С того времени, как мы познакомились, протекла целая четверть столетия; тогда он был в мундире пажа, а я в мундире юнкера. Первая мысль, мелькнувшая мне при прочтении вести о его кончине, пролетевшая прямо в сердце, была: "и он пошел в монастырь". Теперь Вы - беспристрастный судья: не все ли равно уйти в монастырь несколькими годами раньше, несколькими годами позже?.. Инок - тот же мертвец с живым словом!.. Слово его из другого мира!.. из того мира, где - душа почившего. Я, живой мертвец, стяжал нового сожителя в Сергиеву обитель - сына Вашего, мертвеца, заключившего навсегда уста свои. Да дарует мне Бог произносить Вам за него и за себя "слово" из того мира - слово утешения, слово спасения!.. Заливаюсь слезами - перо не держится в трепещущей руке: Христос с Вами! Он да укрепит Вас и Вами все семейство Ваше! Всей душой Вам преданный А. И. (Письмо 204) О вечности Любезнейший друг А. А-ч! Господь да утешит Вас и семейство Ваше в постигшей Вас горести. Рассматривайте благость Божию к Вам, Его чудный о Вас Промысл и этим утоляйте скорбь сердца Вашего, приводите его к чувствам благодарения. Старец Ваш в последние дни жизни своей (днями я называю и годы) посвятил себя Богу, успел более приготовить себя к вечности, нежели как то бывает ныне обыкновенно в свете. К этому вела его невидимая рука Божия, в этом видна особенная к нему милость Божия. Отторгнем от земли мысль нашу, прилепившуюся к земле, подумаем, поверим, что есть вечность, перед которой наше земное странствование кратче, нежели минута, сравненная со столетием! Рассудим, что здешняя жизнь нам дана единственно как приготовление к вечности! Познаем, что род человеческий находится в состоянии падения из того самого, что мы не хотим и думать о вечности. Живем на земле, как бы вечные на ней. Обратим взоры ко Христу, Спасителю нашему! Что представится тогда нашим мысленным взорам? - Необыкновенная благость Божия к Вашему дому, который приведен странными путями Промысла к Богопознанию и Богопочитанию, путями мало известными нам в мире. С каким кротким смирением последовал старец Ваш общему стремлению семейства. Тем удивительнее его смирение, что он в этом стремлении не был первым, а только последователем, что для старцев особенно трудно. При отшествии его в будущность должно более радоваться, нежели предаваться скорби: ибо очевидно, что Бог его избрал и теперь приемлет в вечное блаженство. Это написал я в утешение Ваше: благодать Божия да произнесет в сердцах Ваших слова утешения, коими взаимно утешайте друг друга, взирая на тот путь, который всем нам предлежит, и плотские слезы обращайте на духовные, в которых вместе печаль и радость. (Письмо 336) О приготовлении к смерти, о печали по Бозе и печали плотской Письмо Ваше имел честь получить! Сожалею сердечно о постигшей Вас скорби - и посему участию позволяю себе советовать Вам, дабы Вы не предавались излишней печали, которая беде не поможет, а Вас расстроит. Вспомните: всякий человек родится с тем, чтоб умереть; и сей общей чаши никто из нас избежать не может. Почему о смерти всегда памятствовать и часто размышлять дОлжно. Таковое размышление побудит нас к делам добрым, необходимым для вечного блаженства, и отвратит нас [от] тех злых дел, на которые бы мы решились в забывчивости о смерти. О почившей супруге Вашей тем менее должны мы тужить, что она проводила жизнь свою в правилах и добродетелях христианских и при кончине сподобилась надлежащего напутствия. Когда придет к Вам печаль, то прибегайте к молитве, как и святой апостол Иаков в Соборном послании советует: Злостраждет ли кто в вас? да молитву деет [Иак. 5, 13]. Молясь же, просите Господа о прощении Ваших грехов и о упокоении души усопшей супруги Вашей. Тогда и печаль Ваша будет по Бозе, растворена надеждою и от надежды проистекающим утешением; таковая печаль, как виновная спасению, законом духовным похваляется. Печаль же плотская, состоящая в одном только сетовании, без молитвы и упования на Бога, учиняет по душе и телу расстройство и от Господа порицается. Сам Господь да пролиет в сердце Ваше утешительные чувства! Желаю Вам доброго здоровья и всех благ, с истинным почтением и преданностию имею честь Ваш покорный слуга и богомолец. (Письмо 360) О предсмертных болезнях, милостыне по почившем, пользе воспоминания виденной кончины Любезнейший друг и сестра! Елизавета Александровна! [...] Приношу искреннейшую благодарность за подробное уведомление о кончине Семена Александровича. Старые люди говаривали: дай Бог пред смертию хорошенько помучаться. Великий во святых Нифонт, умирая горячкою, сказал Великому Афанасию, присутствовавшему при его кончине, что как золото очищается огнем, так умирающий болезнию. У умирающих отверзаются душевные очи, и потому они видят то, чего присутствующие при их смерти не могут видеть. Свет, о котором пишешь, был из рая. Видно: к Семену есть милость Божия. Поговори детям, чтоб подали по отце милостыню нищим пощедрее. Милостыня очень помогает усопшим, а детей за это благословит Бог, и совесть их будет спокойнее. Хорошо сделала, что устранила от умирающего смущение. А за тем успокойся, и предоставь все Богу. Каждый Своему Господеви стоит или падает,- сказал Апостол [ср.: Рим. 14, 4]. Полагаю, что не без Промысла Божия пришлось тебе присутствовать при смерти, сопровождаемой таким мучением. Смерть эта будет воспоминаться тебе, а воспоминание будет служить приготовлением к своей смерти. За то, что ты послужила брату, милосердный Господь воздаст тебе воздаянием духовным, каким Сам ведает. Постарайся успокоиться, положившись на волю Божию. [...] В монастыре по милости Божией все благополучно, очень уединенно. Слава Богу! Призывая благословение Божие на тебя и на чад твоих, с чувствами искреннейшей преданности и уважения остаюсь навсегда тебе преданнейшим братом епископ Игнатий. (Письмо 436) Игнатий (Брянчанинов), свт. Собрание писем / Сост. иг. Марк (Лозинский). М.; СПб., 1995.- Сост.^ Наветовать - поносить, клеветать, изменять.- Сост.^

Святитель Феофан Затворник. Из писем

Святитель Феофан Затворник. Из писем[1]

Милость Божия буди с вами! N. N.! Да упокоит Господь душу усопшей рабы Своей N. - матушки вашей! Неожиданная смерть. Потому хоть печальная, неизбежна; но не чуждая утешений христианских. Зрелый плод! Прямо к столу Господню. Будем молиться об ней. Но не скорей ли от нее получим молитвенную помощь! Мы, христиане, не к безвестному течем. Почему, если не тяготят кого смертные грехи, несомненно веруем, что двери Царствия отверсты ему. Если же к этому присоединить и кое-какое добро и кое-какие жертвы Господа ради? то тем более сомнение не должно оставаться о блаженстве участи отходящих. Такова матушка ваша! как и батюшка, как и брат! N. N., конечно, тяжеловато будет. Но у ней достанет разума, чтобы не томить себя напрасными скорбными мыслями. Не видеть отходящих отца и матерь: будто ужасное что-то. Ничего тут нет, кроме утешения. Бог отводит ради того, что, может быть, пред лицем отходящих она не выдержала бы горя. Как слабую, Ангел-хранитель отводил ее в сторону. Дорого благословение отходящих. А оно было несомненно, и, может быть, ради отсутствия еще сильнее простиралось на нее, чем бы когда она была присуща. Благословение не потому сильно, что слышится, а потому, что усердно изрекается. Если этого усердия не заподозрит она - что смущаться? Паче всего гадать при этом не следует, как будто и прежнее, и это отсутствие означает что-либо карательное или внушительное. Все от Господа и все ко благу. Да утешит Господь всех вас. Прошу молитв у всех о мне, многогрешном. Ваш богомолец е[п]. Феофан. 17 июня. (Вып. III. Письмо 393) * * * Милость Божия буди с вами! П. С.! Упокой, Господи, душу усопшаго раба Божия С. Путь совершен добре; путник радостно входит в родной дом. Плавание кончено; ненужная ладья разбита и брошена, а пловец пошел с накупленными товарами к Царю града великого, чтоб получить должный почет и барыши с процентами. А мы здесь сидим. Есть басня, что павлин с перьями своими величался пред другою птицею без перьев таких. А как пришла нужда лететь, та птица улетела, а павлин остался на месте, только в зад посмотрел. Похоже? С. О. к небу полетел, а мы тут сидим. Ну что же нам теперь, плакать или еще что? Я думаю, радоваться за С-на О-ча. Слава Тебе, Господи! Не будет уже более маяться на этой прескучной и прескудной всем земле. Может быть, за себя поплакать надо? Не стоит!.. Много ли тут осталось? День-другой, и сами туда же пойдем. Я всегда был той мысли, что по умершим не траур надо надевать, а праздничные наряды, и не заунывные петь песни, а служить благодарный молебен. У нас все к верху ногами перевернулось. Что останкам тела умершего надо отдать некий почет, это совершенно справедливо. Но зачем у нас к этому телу обращаются, как к живому лицу? Удивляться надо. У Господа все живы. И С. О-ч жив... Какой он там молодец, какой красавец! Какой чистенький-светленький! Если б взглянуть - засмотрелись бы... А мы, насмотревшись на тело его: синевато, глаза впали и проч... воображаем его таким... Этот самообман и раздирает сердце. Чтоб не раздиралось сердце, надо этот обман разогнать... Потом придет в голову сырая могила… мрачная... Увы! Бедный С. О-ч! А он в светлом месте, в состоянии, полном отрады, свободный от всех связанностей. Прелесть, как ему хорошо... К довершению горя думаем: умер, не стало... А он и не думал переставать быть... И все так же есть, как был вчера накануне смерти, только ему хуже было, а теперь лучше. Что его не видать, это не потеря. Он бывает тут же... Отшедшие быстродвижны, как мысль. Я думаю, что С. О-ч смотрит у меня из-за плеча, что я пишу, и верно одобряет все... Потом он сейчас к вам порхнет... И если увидит, что вы хмуритесь, покачает головою... Вот, скажет, мудрецы... Ничего не видят и видеть не хотят. Пишу все сие в утешение вам и особенно Е. В. Надо переработать наши представления, и утешение будет с нами. Ну, немножко не сплакнуть и не сгрустнуть нельзя. Но силою представления пересилить можно и утишить, и совсем прогнать скорбь. Матушка Е-та В-на и С. О-ч с вами, только иным образом. Извольте сему поверить и перестать крепко тужить. Господь да утешит вас всех!.. Прошу молитв. Еп. Феофан. (Вып. III. Письмо 373) * * * Милость Божия буди с вами! Спешу сказать вам хоть слово-другое, чтобы застать вас здесь. В ваших мыслях об общении с отшедшими много поэзии. Но как это так оживляет, умягчает и назидает сердце ваше, то я думаю, что так делать безгрешно. Да свободен ли кто от подобных мечтаний?! Что отшедшие живы, только другою жизнью, живут сознательно, пребывают в общении между собою по тамошним условиям и порядкам, и на нас посматривают и к нам приходят, слышат наши молитвы о них, и о нас молятся, и делают нам внушения, все по тамошним законам и порядкам, а не как вздумается,- это должно считать положительно верным, хотя ничего определенного по всем этим пунктам сказать не можем. Бывает и здесь на земле проявление сочувствия душ, по коему душа душе, по поговорке, весть подает. Подобные сему взаимодействия можно допустить и у живых с умершими, или отшедшими. В письмах о том, "Что есть духовная жизнь…"[2], указывается всемирная стихия - эфир. По ней действия душ одной на другую могут проходить, как электрический ток по телеграфной проволоке. Препарат телеграфный тут есть сердце... 24 июля 1891 г. (Вып. VI. Письмо 975) * * * Давеча утром отец архимандрит прислал записочку с извещением от N. о смерти N. N. Упокой, Господи, душу ее! Вы писали, что будете очень горевать о ее смерти. Не погоревать нельзя, а очень горевать совсем не следует. Умерла не она. Она жива, только перешла в другую комнату и, надо полагать, в другой уже ходит одежде. Так и воображайте ее... что она жива, только в другом месте и в другом виде. Можно бы скорбеть, если бы не было основания веровать, что она обретет милость у Господа. Какие на ней грехи?! Веровала и работала Господу, сколько сил было. Как нет человека без греха, были, конечно, и у ней свои. Но вот Господь послал болезнь тяжеловатую... и ею отребил все эти грешки, немощи и неведения. За что же после сего останется карать ее правде Божией? Не сомневаясь же, что она обретет милость Божию, какой смысл в плаче и сокрушении безмерном? Лучше молитесь и молитесь с духом покойным и богопреданным... Да надолго ли разлука?! Ведь ныне-завтра и мы туда же перейдем. Да будет Господь милостив ко всем нам! 4 февраля 1879 г. (Вып. III. Письмо 429) * * * Милость Божия буди с вами! Нельзя не поскорбеть: такова уж душа наша; но в меру, и при том небольшую. Что главное у человека, тело или душа? Душа главное. Когда душа жива, человек жив. А когда умирают, что умирает, душа или тело? Тело; а душа остается жива. Стало [быть] умершие - живы; живы и ваши родители. Они только отлучились от вас и стали жить в другом месте. Туда же и вы в свое время перейдете - и увидитесь. Разлука у вас только временная. Потому и говорю, что не поскорбеть нельзя; только немножко, как скорбят, когда выезжают из дома в школу. Так случилось у нас, что умерших мы воображаем такими, какими они были, когда лежали на столе в гробу... и затем, как они в могиле, и даже причитываем: как тебе там темно, как тебе там тесно, как тебе там сыро... А между тем тут совсем нет тех, кого оплакиваем. Они в другом месте, и даже около нас, только в другом совсем виде. Они и общение с нами продолжают, прямо с душою, а мы того за хлопотами не чуем. Так, вместо скорби бесполезной для родителей ваших и вредной для вашего здоровья извольте, воображая их живыми, вести с ними душевную беседу. И это не всегда будет мечта, а иногда будет сопровождаться действительностью; ибо они бывают с вами... (Вып. V. Письмо 790) * * * Прошлый раз, понуждаясь писать вам и не имея частных предметов для писания, я думал навесть вас на представление того, что встретите тотчас, как отделитесь от тела. Но, слава Богу! Болий есть Иже в нас, нежели иже в мире [ср.: 1 Ин. 4, 4]. Почему коль скоро в нас Сей Болий, нечего бояться. Умершему дают в руки крест. Тут большой смысл...- Сила победная! Но ведь рука сия уже не поднимется на поражение... и крест силен там другой. Кто в продолжении жизни вообразил в себе самом крест подвигами и делами самоотвержения, тот сам есть крест победный. Имеется ли основание вас почесть такою - распятою со страстьми и похотьми - или нет, извольте решить сами. Разложите архивные записи (память), пересмотрите все и решите своим судом совестным. Если чаете, что получите благоприятное решение,- добре... А если нет?! Этому "нет", думается, места нет. Не забытлив Бог, чтоб забыть пройденное вами и подъятое… А что допускалось не Божие, то смыто слезами покаяния и не видится уже и не читается более - в книгах животных. Светел да будет упованием лик души вашей и благонадежно воззревание мысленно на Господа, благоволительно взирающего на вас и готового простреть десницу Свою всемощную приять вас... и перенесть во мгновение ока пред Себя, а затем и на место ваше. Блажен путь, имже идете вы днесь. Яко уготовася вам место упокоения. - Буди! буди! Заступница Усердная! всех нас заступи! Хоть я говорю вам все о загробном, думается же мне, что вы еще скрипите... год - другой; а может быть, и совсем оправитесь. Но все [же], воля Божия да будет! (Вып. VI. Письмо 1015) * * * Стоя пред вратами смерти, конечно, вы помышляете и о том, что тотчас за ними сретает [встречает] душа ваша. Припоминаю, что кто-то рассказывал, что там душу встречают все, о которых и которым она молилась в продолжении жизни. Как это утешительно! Как милостив Господь к нашим душам, что повелевает ведомым им душам и духам сретать их, тотчас при вступлении в неведомую еще им страну! Но дошли до нашего сведения и другие встречи... Враги себе сюда же подстревают,- и будто не отстают от души, всячески смущая ее, изблизи или издали... пока не вступит она во врата Божии... Да укрепится душа верою мужественно и не боязненно воззреть на них - немощных. Как прах развевает их душа, верою и упованием вооруженная. Воззвания к Господу, как стрелы молнийныя поражают... И исчезают. К душе сильной не могут они подступить, и издали строят страшилища и шумные воздвигают гласы… чтоб поколебать веру и затмить упование нечаянием… Но власти никакой не имеют. Тут же Ангелы Божии блюдут душу... Все решает Суд Божий милостивый. Возгревайте сильнее веру в Господа Спасителя нашего и уповайте на Него. В сии орудия облекшись, не доступны будете врагам. Духовные расположения, вкорененныя в сердце вашем, то же, что газы в аэростатах... Тотчас увлекут душу вашу горЕ… и врагам не поспеть за нею. Господь да благословит путь вам! Это пишу про случай. На деле же у меня есть уверенность, что вы еще поживете. И благослови, Господь, пожить вам! (Вып. VI. Письмо 993) * * * Милость Божия буди с вами! Благодарствую, что поспешили известить о смерти Костромского владыки. До вашего письма мы не знали о сем, а в газетах, кажется, дня через три увидели известие о сем. Я не умею горевать об отходящих, когда уверен, что они отходят ко Господу. Как горевать о них, когда они радуются? Если они видят нас (а точно, видят), то как им неприятно видеть наши слезы! Сказал бы, что плачем о себе, что их теряем, и это не ладно. Ибо они не перестают быть близкими к нам и добро делать нам, только невидимо, вместо видимого... Они еще ближе становятся к нам. Ибо видимое бытие разделяется пространством, а невидимое сокращает разделение... так что вспомни о владыке (только сердечно-живою памятью), он тут и есть... Понимая так дело, я никогда не плачу и не горюю об умерших... Это со времени смерти батюшки и матушки. Они умерли через две недели друг от друга... Когда узнал об этом... какое налегло тяжелое и мрачное облако!.. Но в тот же момент пришли мысли немрачные и всю тьму разогнали... Утешился, и ни слезинки... Я верую, что это мне внушил Ангел-хранитель. С тех пор я делюсь этою верою со всеми. Благослови вас, Господи! Молите Бога о мне, грешном. Ваш богомолец е[п]. Феофан. 27 мая 1877 г. (Вып. III. Письмо 423) * * * Милость Божия буди с вами! Вы все тужите о владыке и не надеетесь перестать тужить. Господь да утолит скорбь вашу! Восставьте ту уверенность, что владыке там очень хорошо и что он не лишен вместе с тем возможности иметь свойственное таинственному его состоянию общение со всеми любящими его и молящимися о нем. Если верите сему, то поверьте, что он бывает у вас. Если бывает, то вы, стало быть, теперь получаете то, чего при жизни его не имели. Вы думаете, что и время не уврачует скорби вашей. Это не так. Останется наконец тихая - не скорбь, а утешение приносящая память. Сам владыка постарается наградить этим вас за такую любовь к нему. Вы обещали мне брошюрочку о его кончине и похоронах. Жду. Так ли вы поминаете? Так, так. Бескровная Жертва возьмет вашу слезку и принесет пред Господа. Сердечное поминовение - главное с нашей стороны, а со стороны Божией Церкви - Бескровная Жертва. Вместе они делают полное дело поминовения. 6 августа 1877 г. (Вып. III. Письмо 424) * * * Милость Божия буди с вами! Поразила вас участь "Русалки"[3] и бывших на ней... Кого же она не поразила?! Все поражены - и больше всех Государь... Но не имеем ли мы возможности найти утешение в обетованиях христианских?! Кажется, имеем. Не погибель корабля ужасает, а участь бывших на нем. Станем мерить сию участь в отношении к участи вечной. Это главное. В каком положении были все эти лица? В положении исполняющих долг свой. Военный долг стоит ли в ряду Божиих? Богом определенных и Богом награждаемых? Да! Морское воинствование одинаково ли с воинствованием сухопутным? Да! И думается, его надо поставить немного впереди и выше... Теперь судите - люди, исполнявшие свой долг, внезапно захвачены смертию и отошли в другую жизнь. Как их там встретят? Конечно, без укора... и при том как исполнителей своего долга... Говорит Господь: в чем застану, в том и сужду. Так и их судить будет - то есть как исполнителей своего долга. Исполнителям же долга предлежит добрый приговор... Теперь поставьте сие решение с тем вопросом... Зачем мы живем? Живем, чтобы, поживши здесь, на том свете встретить добрый приговор и соответственную тому участь. Не видите ли, что отошедшие от нас на "Русалке" бывшие… ничего не теряют в отношении к главной цели нашего существования? - И утешьтесь! Прибавьте к сему, смерть их была ли сладка или мучительна? Я думаю, что подобную мучительность испытывали только великие мученики... Хоть она была непродолжительна, но меры ей определить нельзя... За что потерпели они сию мучительность? За исполнение долга. Так терпели и все мученики... и следовательно, скончавшиеся по причине крушения "Русалки" должны быть причисляемы к сонму мучеников. Я не колеблясь решаю, что как разбойник со креста прямо в рай поступил, так и они. Я желал бы, чтоб все матери и отцы, братья и сестры, и жены умерших тогда прочитали сии строки, поверили истине их и утешились. Я почитаю смерть их, в отношении ко спасению вечному, лучше смерти всех, кои в ту пору умирали, будучи окружены родными и знаемыми. Да упокоит Господь души их в Царстве Небесном! 1 ноября 1893 г. (Вып. I. Письмо 202) Феофан Затворник, свт. Творения: Собрание писем: В 8 вып. Печеры; М., 1994. Вып. I, III, V, VI.- Сост.^ См.: Феофан, еп. Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться? Письма. [См. различные издания].- Сост.^ Русский броненосец "Русалка" затонул 07.09.1893 г. во время шторма при переходе из Ревеля (Таллина) в Гельсингфорс (Хельсинки). На борту корабля находились 117 человек команды, все они погибли.- Сост.^

Святитель Николай Сербский. Письма утешительные