И пусть никто не присвояет себе спасения, если не изменился еще в настроение духовное и богоугодное, какое подобает иметь человеку, так чтобы радовался о делах божественных и скорбел о злых. Только в таком случае, по мере восприемлемого им изменения, может он питать и надежду спасения. Посему смотри всякий христианин на себя по этим чертам, как в зеркало, чтоб не обмануть себя самого, потому что характер и признак тех, которые могут иметь надежду спасения, явны.

Это непонятное насильство, какое претерпевает от греха и диавола естество человеческое, знали и древние святые пророки и, чтоб избавиться от него, взывали ко Господу, и Он посылал слово Свое, и исцелял их, и избавлял их от растлений их (Пс.106:20). А святые, являющиеся после воплощенного домостроительства, имеют в себе Самого Христа, Сына Божия и Бога, и носят Его в себе, сию ипостасную Силу и Премудрость Божию. И кто посмеет напасть и вооружиться на тех, которые облечены во Христа, как во всеоружие Божие? На таких не смеет нападать диавол шуиими, то есть грехами, но нападает десными, то есть добрыми их делами, покушаясь ввергнуть их в высокоумие. Но буй есть и несмыслен тот, кто вздумал бы гордиться по поводу всеоружия Божия или вседержительной силы Божией, являемой в нем. Ибо Апостол, говоря: представьте уды ваша оружия правды Богови, и грех вами не будет обладать, потому что вы под благодатию (Рим.6:13-14), явно показывает, что действующий сими орудиями есть Бог.

При сем рассуди всяк: когда воин вооруженный поражает оружиями своими врага, и, как изрядный борец, показывает тем силу свою и воинскую опытность, то он есть побеждающий, а не оружие; и как то, что он не мог бы воевать без оружия, - истинно, так и то, что победа есть дело воина, а не оружия, - не ложно. Отсюда возьми себе такое наведение, что как оружия, если не бывают в руках воина, который мог бы ими действовать, остаются праздными и бездейственными, так и члены христианина, если не действует ими Христос, нося их, остаются бездейственными (на добро), и не только бездейственными, но диавол, находя, что не носит их Христос и они бездейственны, схватывает их, надевает и начинает воевать ими против христиан, и множество душ оскверняет. Если же Христос есть Воитель, если члены верующих в Него суть оружия Христовы, и тот, кто побеждает сими оружиями, есть Сам Христос, как Он же и брань самую ведет, то всячески потребно, чтобы всякий христианин был послушен Христу, подобно тому, как послушны воину бездушные оружия, чтобы Христос одерживал чрез них победу и потом делал и их, как оружия, участниками в Своей славе. Оружия сии, при всем том что разумны, не должны иметь другого движения, кроме того, которое бывает по воле Самого Христа - Воителя и Победителя. А кто непослушен воле Христовой, тот всуе состоит в числе христиан. Нам же буди всегда представлять члены свои в послушные Христу оружия, силою Его. Ему слава и держава во веки. Аминь.

Слово тридцать седьмое

1. Человек потерял истину после того, как изгнан был из рая.

2. В чем грех диавола, и в чем - Адама?

3. Человек грешен от самого зачатия своего.

4. И возрождается Святым Духом во святом Крещении.

5. Чего это желали цари и пророки прежде пришествия Христова?

6. Духовный отец должен прежде оглашать исповедающихся и научать таинству веры, а потом налагать и епитимию.

7. Всякому христианину потребно восприять божественное изменение.

Поелику Адам поверил диаволу, наговорившему ему лжей, и вкусил от древа познания, то, как поверивший лжецу, изпал от истины. После сего естество человеческое много трудилось, ища истины, но обрести ее не могло. Сие явно подтверждают все еллинские мудрецы, которые никак не могли согласовать, привесть к единству и на правый путь направить разнообразное мудрование людей, несмотря на то, что многие употребляли к тому способы и написали множество пространных сочинений, в которых всесторонне рассуждали о добродетели и худонравии. Истина - от Бога, в слове Божием содержится и благодатию Христовою постигается. Благодать во Христе Иисусе, своею недомыслимою силою, раздробленные и многосплетенные воззрения упростила, исправила и объединила некоторым, как бы физическим и непоколебимым единством, показав тем, что все другие к тому способы и приемы недейственны, непрактичны и бесполезны. Руководящиеся сими способами пускаются в исследования, чтоб найти истину, но найти ее не успевают: она праведно укрылась от них. Ибо, так как человек самоохотно и без всякого насилия принял ложь и поверил ей, то и осужден искать истину - и не находить, тещи вслед ее - и не достигать. Впрочем, как укрылась от нас истина за то, что мы поверили лжи, таким же образом и опять обретается нами истина, когда веруем истине. Поверил Адам лжи, прикрытой и неявной, а мы веруем в великое и явное таинство - в Бога воплощенна. Та ложь сама в себе содержала невероятность, потому что шла против прямой заповеди Божией, а это великое таинство воплощения Христова имеет свидетельство верности своей от имени Божия. Та ложь, как только поверовано было Адамом, что она истина, тотчас оказалась ложью, потому что поверившего ей низринула в тление и смерть, а это таинство, бывая веруемо, оказывается истиною, потому что освобождает верующего ему от тления и смерти, так как силою его отъемлется у верующего грех и даруется ему добробытие, или праведность. Так и истина, и ложь явными бывают по концу своему.

2. Если вникнешь, какой грех сделал диавол и какой Адам, то не найдешь ничего другого, кроме одной гордости. Но диавол и Адам возгордились по причине великой славы, какой преизобильно были удостоены. Будучи облечены славою не после смирения и бесславия, они по этому самому и возгордились. Так как они никогда не видели смирения и не знали, что за вещь есть это смирение, и бесславие, последующее за низвержением с высоты славы, то, не имея страха, бывающего от опасения такой случайности, возгордились. Помысли теперь, сколь велико было смирение Господа Иисуса, когда Он, будучи Бог, смирил Себя даже до вольной смерти и умер на кресте смертию, каковая служила наказанием для самых худых людей. Итак, один грех - гордость, и одна добродетель - великое смирение. Но из нас, так как мы ныне находимся в таковом унижении и бедственности, кто станет гордиться, кроме разве буего и несмысленного? В настоящей жизни ни силы никто не имеет в себе божеской, чтоб являть блестящую славу, и никого нет, кто бы был облекаем славою прежде смирения и бесславия, но всякий человек, рождаясь в мир сей, рождается бесславным и ничтожным, а потом уже, мало-помалу преуспевая, бывает иной раз и славным.