И вот внезапно, когда говорили они, Он Сам, «Сам Иисус стал посреди их и сказал им: мир вам, … Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня, и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у меня» (Лк. 24, 36–39).

Сам предложил: осяжите — руками ощупайте, если думаете, что это не Я, живой Иисус, а только привидение.

Знаете вы также, что св. апостол Фома не присутствовал вместе с другими учениками в это время: ему явился вместе с другими апостолами Господь Иисус только через восемь дней и сказал Фоме: «Подай перст твой сюда, и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим» (Ин. 20, 27).

Сам предложил вложить перст свой в раны Его, а Марии Магдалине запретил касаться Его.

Что же это значит, почему запретил Марии касаться Его? Ответ на это находим в словах Самого Господа Иисуса, непосредственно вслед за этим сказанных Марии: «потому не касайся Меня, что «Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим, — т. е. к апостолам, — «и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему».

Вот как объяснил Сам Господь запрещение касаться Его.

Потому нельзя было касаться, что еще не взошел Он к Отцу Своему и Богу Своему.

Как понять это? Нигде в Писании не сказано, никто нигде не учил о том, чтобы Господь Иисус Христос немедленно по воскресении Своем восшел на небо к Отцу Своему и только после того, как имел общение любви с Отцом Своим, разрешил людям касаться Его.

И думаю я, что Мария Магдалина пришла непосредственно после воскресения Господа Иисуса.

Он только что воскрес, Он еще не взошел к Отцу и Богу Своему.

Он говорит: иди к апостолам, к братьям Моим и скажи: «Восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему».

Итак, из этих слов Самого Господа Иисуса узнаем мы, что прежде Своего окончательного вознесения на небо, когда оставил Он навсегда землю, Он непосредственно по воскресении Своем уже ранее восходил к Отцу.

Это, так сказать, было первое восхождение Его.

Не моя это произвольная мысль, это слова Самого Господа Иисуса: «Восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему».

Как же поймем это восхождение? Для чего было оно необходимо, и куда это восшел Господь наш Иисус?

Мы знаем, что Бог вездесущ. Да, Он вездесущ, и по Своему вездесущию Он Своим всеведением и разумом, Своей Божественной волей повсюду и везде руководит жизнью мира и человечества.

Куда же тогда надо было восходить Господу Иисусу, если Бог вездесущ Своим всеведением, Своим разумом, Своею волею, Своею любовью?

Из слов святого апостола Павла, обращенных к его ученику, епископу Тимофею, знаем, что «Бог во свете живет неприступном». Своим естеством, Своей духовной сущностью, Своей ипостасию Он не повсюду, а где-то во свете неприступном.

Не знаем, где этот свет неприступный, а Иисус Христос, разумеется, знал, ибо Он едино со Отцем, и если временно разлучался с Отцем, когда принял плоть человеческую, когда совершил Свой безмерный по силе любви подвиг спасения рода человеческого, то был разлучен с Отцем не ипостасью, а потому, что Ему, как Второму Лицу Святой Троицы, свойственно Свое отдельное личное бытие наряду с общим бытием Святой Троицы.

Знаем, что Дух Святой исходит от Отца. Знаем также, что Господь послал Духа Святого Своим ученикам после Вознесения Своего, значит, и Дух Святой временно отлучался от Отца, как отлучался Господь Иисус Христос ради земной жизни и искупления рода человеческого.

Итак, в неведомый нам свет неприступный, в котором вечно живет Бог, вошел Господь Иисус Христос немедленно после воскресения Своего.