Так, в практике нейролингвистического программирования расчет психотерапевта должен опираться на подсознательные психические структуры или механизмы, которые психотерапевту удастся задействовать в пользу пациента. Но беда, как мы видим, в том, что в душе человека, поврежденной грехом, нет здоровых механизмов и здоровых структур; все они действуют искаженно. Причем ни психотерапевт, ни пациент не могут проследить за этими процессами, ибо они подсознательны. Они скрыты от сознания и от наблюдения. У психотерапевта есть только надежда, что у пациента сработает здоровый механизм защиты или реализации, что и поможет разрешить тот или иной конфликт в его душе. А православие не может полагаться на это подсознательное, и предполагает прежде освободить от греха душу, предоставить ее спасительной благодати и, если потребуется, психологической коррекции.

Православная антропология вступает в явное противоречие с комплексом наук, где давно укрепилось эволюционное сознание. Для богословия, конечно, неприемлемо положение о происхождении человека от животного мира, как бы это сейчас не завуалировалось под поэтапность творения. Человек был создан Богом, причем создан целостной и сознательной личностью, хотя еще и несовершенной в нравственном отношении. Это никак не согласуется с эволюционным происхождением психики и культуры человека в антропологии, археологии, психологии и других науках.

Не совместимы и собственно эволюционные дисциплины с учением о происхождении человека. При этом многие новые знания, вырабатываемые этими науками, могут быть ассимилированы в православной антропологии. Так, данные о геноме человека, указывающие на единство всего человеческого рода, данные о сверхбольших запасах прочности и надежности органов и тканей человеческого организма, открывающие понимание долгожизненности первых людей на земле, археологические открытия, выявляющие с останками древнейших людей их культурные и религиозные предметы, дают ученым право говорить, что человек всегда был человеком разумным.

Таким образом, отношения с науками у православной антропологии сложные, но не безнадежные. Следует искать общие знания, но не смешивать методологии; можно и нужно привлекать данные других дисциплин, но нельзя переносить теории и выводы наук в метафизику антропологии. Это длительная и кропотливая работа, но она нужна, она обогатит как антропологию, так и науку.

Особые отношения установились между православной антропологией и психологией. Последняя близка к православной антропологии (и православной психологии). Но отношения здесь, как уже говорилось, те же. Многое можно почерпнуть, но лишь через призму православной методологии и только на богословском фундаменте. Хотя всегда остается вопрос: а как вообще возможно переносить знания из одного в другое. Об этом уже лет пятьдесят спорят методологи [13], а нужда в междисциплинарных связях очевидна.

1.4. Православная антропология и философия

Богословие и философия имеют сложные отношения. Эти отношения - многовековая история споров, редко согласий, иногда войн. И богословие, и философия являются той жизнью человека, в которой он пытается быть на вершинах своего разума, на "высотах духа".

Христианское богословие, конечно, моложе античной философии. Когда последняя умирала, молодое христианское богословие только начинало взрослеть и укрепляться. Теперь уже бесспорно, что античная философия многое дала богословию, но еще больше богословие привнесло в сокровищницу человеческой мудрости, потому что это была мудрость от Бога. Не удивительно поэтому, что в истории православной антропологии как богословской дисциплины мы найдем много философских проблем, терминов, теорий, но в богословии у них своя жизнь, самостоятельное звучание, иные значения.

Исторически православная антропология развивала понятия античной философии, но ни один философ не мог видеть, какими они станут в христианстве. Так, понятие человеческой личности, развивавшееся в богословии из греческих понятий υο и οο, и латинского persona, никогда не приобретало на античной почве значения самобытной и духовной человеческой сущности. Нельзя сказать, что философия обогатила христианское богословие; богословие воспользовалось античными терминами, и только. Но вот парадокс истории философии: она взялась далее, в средние века, продолжать свой философский дискурс с багажом богословия, как будто это ее собственный багаж.

Вообще средневековая философия развивалась на основе богословия и античной философии, виртуозно преодолевая грани обеих, как будто для нее не было сложностей в метафизике и методологии. На самом деле спутанность и нерешенность таких переходов до сих пор мешает нам принять определенные философские учения. Нужно подчеркнуть, что заимствуя из философии, а это неизбежно [14], учения и теории, нельзя, как и в науке, принимать метаоснову этих учений. Здесь нужно быть крайне осторожным.

Например, отношения человека с Абсолютом глубоко разработаны в русской философии Вл. Соловьева, С.Л. Франка, но учение об Абсолюте богословие не приемлет, ибо Бог есть Личный и Живой Бог, а не бескачественный и безыменный Абсолют. Как правильно указывал Н.А. Бердяев, с Личным Богом у меня есть отношения, а с Абсолютом никаких [15]. Так верно понятые философией отношения человека к Богу, о самом Боге учат лживо и не христиански.

Общая секуляризация жизни исторически привела к утрате богословия. Вместо него с XVIII в. стала развиваться философия. На многие десятилетия именно философия стала основным мерилом мудрости. Лишь в XX в. философия становится на святоотеческий путь и расходится с философией, стоявшей на светской почве. Однако осмысление человека философией, особенно русской философией XX века, иногда близко православию (хотя и не во всех именах), что многие темы становятся общими: личность, человек и социум, гнозис и другие стали единым полем для философии и богословия.

Таким образом, православная антропология тесно переплетена с философией многими темами о человеке. Но никак нельзя сказать, что здесь могут быть заимствования. Возможна только кропотливая работа как на уровне методологии, так и на конкретном понятийном уровне по ассимилированию тех или иных учений.

1.5. Состав православной антропологии