Число увязших в Сети растет в России огромными темпами. По данным Фонда "Общественное мнение", зимой 20052006 года в Рунете побывали 23,8 млн. человек, или 21% населения. По количеству пользователей мы вышли на пятое место в мире. Среди российских пользователей Интернета 65%  люди от 18 до 34 лет. Следует отметить, что нашими социологами учитывались только совершеннолетние граждане, тогда как аналогичные западные исследования включают в статистику подростков. Значит, реальное количество россиян в Сети еще больше. Соответственно, и зависимых. По самым скромным подсчетам, их среди нас

 не менее 15 млн.

Главенствующим фактором, благодаря которому интернетзависимость получила такое широкое распространение, является анонимность в Сети. Люди, как правило, не называют своего настоящего имени, предпочитая клички"ники". Психологи считают, что человек в Сети сбрасывает свою социальную маску и остается "в чем мать родила"

 со всеми фобиями, комплексами и тайными влечениями. С другой стороны, пользователь может подобрать себе какую угодно маску  беззубая старуха может строить глазки подростку, изображая невинную маргаритку, юный очкарик изображает из себя зрелого мужа, наводя страх на оппонентов по форуму.

Коль скоро мы говорим об интернетэпидемии, резонно спросить: а есть ли против нее иммунитет? Медики уверены, что существует врожденная предрасположенность к сетевой зависимости. Разумеется, ребенок не терзает компьютер в утробе матери. Однако такие черты характера, как скрытность, замкнутость, физическая немощь, имеют как социальный, так и генетический характер. Как правило, киберзависимый человек – это ранимый интроверт, страдающий фобиями, неуверенностью в себе и оттого ищущий безопасного общения. Главная привлекательная черта дружбы с компьютером  он позволяет мгновенно уйти от реальности, от эмоциональных проблем, даже от серьезных житейских сложностей (обилие работы, трудности в учебе, внезапная безработица, семейные неурядицы). Таким образом, Интернет – рай для эскаписта и, увы, пустыня духа.

Всех зависимых отличает раздвоение личности.

Можно сказать, у каждого есть виртуальный двойник. И каждый терпит поражения в реальном мире.

Из жизни: Москвичке Кате девятнадцатый год. В Сети она с шестнадцати – получила в день рождения подарок от родителей. Тогда же у нее появился бойфренд, с которым она проводит все меньше времени по сравнению с интернетприятелями. Сегодня она откровенно признается, что Игорь нужен ей исключительно для секса: «С ним не о чем говорить, ему ничего, кроме футбола, машины и пива, не интересно». Нет у нее друзей и в институте, хотя, по ее словам, ребята в ее группе весьма "продвинутые". Почти каждый месяц в Москву приезжают и останавливаются на постой у Кати ее подругизаочницы, но и с ними у нее не получается полноценного общения.

Просиживая ночи напролет у монитора, они по очереди "чатятся" или набивают очередной текст на свои страницы в "ЖЖ", а на рассвете замертво падают в постель. Когда Кате приходится уступать мольбам ревнивого возлюбленного, ее гостьи вздыхают с облегчением: теперь Интернет в их безраздельном пользовании! Недавно Катя после очередного разговора на повышенных тонах с отцом согласилась нанести визит психологу, работающему с такими, как она, хроническими "сетевиками". Вот только не знает, как объяснить врачу, в чем ее проблемы.

Я считаю, у .меня проблем нет», – пожимает плечами она.

ЭТА ШТУКА ПОСТРАШНЕЕ СПИДА

Владимир Есаулов говорит, что в лечении интернетзависимости главное  доказать человеку, что живое об щение привлекательнее виртуального. Вырвать человека из Сети, приобщить к другим интересам  задача вполне разрешимая. Но если не заниматься исправлением глубинных причин его поведения, вполне может оказаться, что взамен изгнанного беса придут семь новых, более коварных. Вырвавшийся из Сети может, например, удариться в пьянство, подсесть "на иглу" или вступить в тоталитарную секту.