- Если полезное несомненно есть добро, а целомудрие полезно и для дома, и для жизни, и для друзей, то, значит, целомудрие есть добро. И если целомудрие по свойству своему есть добро, а невоздержание противоположно целомудрию, противоположное же добру есть зло, то значит, невоздержание есть зло. И если невоздержание по свойству своему есть зло, от невоздержания же происходят прелюбодеяния, кражи, ссоры и убийства, то, значит, преступная жизнь по свойству своему есть зло. А Божество по природе своей непричастно злу. Следовательно не рок (есть причина добра и зла). - Если целомудренные лучше невоздержных и невоздержание отвратительно для них; Бог же, как непричастный страстям, радуется целомудрию, то значит, невоздержание отвратительно и для Бога.

А что целомудренное действие, как добродетель, лучше невоздержного действия, как порока, это можно видеть на царях, правителях, военачальниках, женах, детях, гражданах, господах, рабах, пестунах, учителях, потому, что каждый из них при своем целомудрии бывает полезен и самому себе и обществу, а при невоздержании вреден и самому себе и обществу.

Ибо если добро и зло противоположны, а несправедливость есть зло и противоположна справедливости, справедливость же есть добро; а добро враждебно злу, и зло не одинаково с добром, то значит справедливость есть нечто иное, нежели несправедливость. Следовательно Бог не есть виновник зол и не радуется (людям) злым, не содействует им Слово, как благое. Если же существуют порочные, то они порочны по недостатку разума, а не по влиянию рока, "по своему безрассудству без судьбы претерпевая бедствия" [44]. - Если рок заставляет убивать кого-либо и обагрять руки кровью убийства, а закон запрещает это, определяя наказания злодеям и угрозами отменяя внушения рока, как то: причинять несправедливость, прелюбодействовать, воровать, отравлять, то, значит, закон противоположен року. Ибо что рок определяет, то закон запрещает; а что закон запрещает, то делать рок принуждает; следовательно закон враждебен року. А если они враждебны, то значит, законодатели (существуют и действуют) не по року, потому что, определяя противное року, они разрушают рок. И так или существует рок и тогда не следовало бы существовать законам, или существуют законы, и следовательно, они существуют не по року. Но, говорят, без рока невозможно ни родиться кому-либо, ни совершиться чему-либо; потому что никто не может и пальцем двинуть без судьбы; следовательно по року являлись законодатели: Минос, Дракон, Ликург, Солон и Залевк, и постановляли законы, запрещая прелюбодеяния, убийства, насилия, грабежи, кражи, как действия не существующие и не бывающие по року. Если же и эти действия бывают по року, то законы постановлялись не по року; потому что рок не стал бы разрушать самого себя, отменяя сам себя и восставая сам на себя, то постановляя законы, запрещающие прелюбодеяния и убийства, и обвиняя и наказывая злодеев, то производя убийства и прелюбодеяния. Но это невозможно; потому что нет ничего противного самому себе, враждебного с самим собою, разрушительного для самого себя и несогласного с самим собою. Следовательно, нет рока. - Если все, что происходит, происходит по року, и без рока ничто не бывает, то неизбежно (допустить), что и закон произошел от рока. Но закон уничтожает рок, научая, что добродетель приобретается и исполняется тщательностью, а порок может быть избегаем и происходит от недостатка воспитания. Следовательно, нет рока. - Если рок производит то, что (люди) обижают друг друга и бывают обижаемы друг другом, то какая нужда в законах? Если они (существуют) для того, чтобы наказывать виновных, так как Бог печется об обижаемых, то лучше было бы, чтобы злые не поступали по судьбе, нежели после преступлений были исправляемы законами. Но Бог благ и премудр и устрояет все лучшее. Следовательно, нет рока. - Причинами грехов бывают или воспитание и нравы, или страсти душевные и похоти телесные. Что из этого ни было бы причиною того, чего оно бывает причиною, Бог не есть тому причина. - Если лучше быть справедливым, нежели несправедливым, то почему человек не бывает таким сам по себе с самого рождения? Если же он впоследствии вразумляется учением и законами, чтобы сделаться лучшим, то значит, он вразумляется как свободный, а не как злой по природе. - Если порочные рождаются порочными по року, определением Провидения, то они не подлежат осуждению и наказанию по законам, как живущие по своей собственной природе, потому что они не могут измениться. - И еще: если добрые, живя по своей природе, заслуживают похвалы, хотя рок причиною того, что они добры; то и злые, живя по своей природе, также не должны быть обвиняемы справедливым судьею. И если нужно сказать прямо, то всякий, живущий по присущей ему природе, нисколько не грешит. Ибо не сам он сделал себя таким, но судьба, и живет он по ее побуждению, влекомый неизбежною необходимостью; посему нет ни одного злого. Однако злые существуют, и зло достойно порицания и противно Богу, как доказано в речи; а добродетель достолюбезна и похвальна, когда Бог постановил закон для наказания злых. Следовательно нет судьбы.

Глава XVII. Желания плоти и духа: порок и добродетель.

Впрочем, для чего мне распространять речи, истрачивая время на такие обличения, когда я уже изложила более необходимое для убеждения и склонения к полезному, и когда сделала, хотя и в немногих словах, ясным для всех разногласие их выдумки с самой собою, так что даже ребенок может видеть их заблуждение и понять, что от нас зависит делать добро или зло, а не от звезд? В нас есть два движения, два естественных желания: плоти и духа (Гал.5:17), различные между собою, и потому получившие два названия: добродетели и порока. Следовать же нам должно лучшему и полезнейшему водительству добродетели, избирая прекрасное вместо худого. Однако об этом уже довольно; удержу речь; потому что стыжусь и сожалею, что после речей о девстве принуждена была излагать мнения метеорологов, или тще-наблюдателей, которые с надменностью тратят время жизни, употребляя его только на баснословные выдумки. - Вот тебе, госпожа Арета, и от нас принесены дары, составленные из божественных изречений.

Еввул. Как, Григора, поразительно и прекрасно говорила Фекла!

Григора. А что, если бы ты слышал саму ее, когда речь ее текла обильным и быстрым потоком с великою приятностью и отрадою? Каждый слушавший восхищался цветистым образом речи; так одушевленно и поистине живописно излагала она то, о чем говорила, между тем как лицо ее румянилось от стыдливости; а вся она отличалась белизною и по телу и по душе.

Еввул. Справедливо, Григора, ты сказала это, и нет в этом ничего ложного. Ибо я узнал мудрость ее и из других ее доблестей, из речей, какие она говорила, и дел, какие совершила, доказывая чрезвычайную любовь свою ко Христу; и как достославно она часто претерпевала великие и первостепенные подвиги мученические, оказывая великодушие равное усердию и силу телесную равную твердости намерений!

Григора. Весьма справедливо говоришь и ты; но не будем терять времени. Об этом нам можно будет и в другое время часто беседовать. А теперь мне надобно пересказать тебе речи и прочих дев, как я обещала, именно Тисианы и Домнины, которые еще остались. Итак, когда и Фекла, сказав это, окончила речь, то, - говорила Феопатра, - Арета приказала говорить Тисиане, а эта, улыбнувшись и вышедши пред нее, сказала:

Примечания

29. От εή - добродетель.

30. От ε - избираю.

31. От ί - поднимаю.

32. Т.е. как бы блеском луны, которой название (εή) производится от έ - блеск, сияние.