О гибельном снисхождении

Повесть преподобного Нила Мироточного, афонского чудотворца Некий инок тайно имел у себя деньги, покупал, что только ему хотелось, и после этого исповедовался духовнику, открывая ему ежедневно и свои помыслы. Привлекаясь юностью и благообразием лица, духовник (он же и старец) снисходил ему во всем и разрешал. Видя снисхождение, юноша стал поступать во всем беспрепятственно. Наконец он заболел и умер. В сороковой день ради поминовения его учредили общий обед. По принятому тогда обычаю, духовник сказал о почившем похвальное слово, в котором называл юного инока во всем послушным, открывающим все свои помыслы: «Другого, подобного ему по чистоте, в общежитии не было, и не мешало бы быть подобным ему со всеми его достоинствами: в пост бдении, послушании и смирении». Между многими похвалами духовник хвалил кончину своего духовного чада, считая ее как бы благодатною. Во время сих похвал видимо явился умерший и, по окончании слова, сказал духовнику: «Такую благодатную кончину, которую я имел, получишь и ты, меня погубивший»,- и, обратившись к братии, сказал: «Из сих похвал, которые высказывал относительно меня сей окаяннейший, ни одной истинной не было, но восхвалял потому, что в лукавом своем помысле имел ко мне постыдную склонность». Духовник сказал умершему: «Ты, чадо, умер, и каким образом очутился здесь после сорока дней нахождения во гробе?» Явившийся сказал ему: «О, окаянный духовник, и ты еще имеешь уста говорить со мною? Не достигло еще до тебя пламя, которое ты мне устроил и от которого я сожигаюсь в неугасимом огне вместе с демонами и содомлянами. Еще восхваляешь меня, когда я не сделал никакого добра, кроме злых дел, к которым побуждал меня помысл мой впоследствии снисхождения твоего во всем, и я еще более стал делать худых дел. Вместо того чтобы исправить, ты меня погубил. Теперь бы тебе пожалеть обо мне, поплакать, а ты восхваляешь меня и увеличиваешь пламень огня, в котором я нахожусь среди мужеразвратителей». После этого явившийся устремился на духовника, схватил за шею и сказал: «Иди и ты со мной, иди туда, куда низверг меня!» Подняв духовника на плечи, вынес его из трапезной, и земля поглотила их.

Духовная лествица святого апостола Петра

Говоря о христианах, что им дарованы великие обетования Божии, чрез которые они могут сделаться причастниками Божественного естества, апостол Петр во Втором своем послании (гл. I, ст. 6, 7) дает нам наставления, как достигнуть этих дарований. Для этого, говорит он, нужно удаляться от господствующей в мире похотной страсти и со всем старанием приобретать веру. А затем в вере показать добродетель, т. е. добрые дела; в добродетели - рассудительность, т. е. разум духовный; в разуме - воздержание; в воздержании - терпение; в терпении - благочестие; в благочестии - братолюбие; в братолюбии - любовь. Итак, вера, добрые дела, рассудительность, воздержание, терпение, благочестие, братолюбие, любовь - вот ступени духовной лествицы святого апостола Петра. Все они имеют между собою тесную внутреннюю связь, каждая из них производит другую, последующую, а последующая возвышает, усовершает и укрепляет предыдущую.

Покажите в вере вашей добродетель

Нравственно-духовная жизнь начинается верою. Вера - первая ступень в лествице нашего спасения. Вера должна быть сердечная, искренняя, нелицемерная, несомненная, живая и деятельная. Если ты так веруешь, воспитал в себе такую веру, то непременно будешь обнаруживать ее делами - будешь стараться исполнять волю.Божию, стремиться ко всему доброму: в мыслях, словах и делах. Такое расположение к доброму, стремление к исполнению воли Божией и соблюдение заповедей Господних разовьет и воспитает в тебе нравственную деятельную силу духа - добродетель, порождаемую верою. Таким образом, истинная, сердечная, живая вера рождает добродетель, творит добрые дела. Со своей стороны, добродетель возвышает и укрепляет веру, дает ей больше нравственных достоинств, ибо одна вера, без добрых дел, без деятельного стремления к добру, для спасения души весьма недостаточна. «Кая польза, братие моя, аще веру глаголет кто имети, дел же не имать? Еда может вера спасти его?» Мало того, такая вера нечиста, суетна, недействующа и даже мертва: «Вера, аще дел не имать, мертва есть о себе» (Иак. 2, 14, 17).

В добродетели же - разум (рассудительность)

Стремясь к добру во всем: в мыслях, словах, делах - и стараясь исполнять волю Божию, христианин опытно научается истинно судить о вещах, различать Божие от человеческого, добро истинное от ложного, зло действительное от мнимого, правду от неправды, т. е. развивает в себе практическую христианскую опытность - святое благоразумие во всех делах. Это и есть нравственное рассуждение, разум духовный, христианское благоразумие. Значит, добродетель производит духовный разум, но и сама от него приобретает совершенство, ибо какая добродетель полезна, если нет при ней разума? «Ревность не по разуму» (Рим. 10, 2).

В разуме же - воздержание

Духовный разум открывает христианину, где добро и зло, где истина и ложь в нем самом, в его поврежденном сердце, открывает множество худых мыслей, порочных наклонностей, злых похотей и страстей - и христианин ясно видит, как пусты и ложны их обольщения и как они опасны для хода и совершенства духовной жизни. Видя это, он начинает мало-помалу противиться порочным наклонностям, старается удерживаться от уудовлетворения злых похотей, искореняет страсти и, таким обpaзом, приобретает новое нравственное совершенство - воздержание от злых похотей и страстей, соделывая чистым свое сердце. А чистота сердца возвышает и развивает духовный разум его, ибо чистые сердцем, по слову Божию, способны душевным оком зреть Бога и предметы Божественные: «Блаженны чистые сердцем, яко тии Бога узрят».

В воздержании же - терпение

Когда христианин мужественно борется с внутренними врагами своего спасения, в то время нападают на него враги внешние: разного рода искушения и соблазны - ложь, клевета, злоречие, укоризны, насмешки преследуют его на всех путях нравственной деятельности. Превратности и несчастия по службе, раздоры и несогласия домашние, недостатки в содержании и обеспечении себя и своих присных, потерю имущества, расстройство здоровья - все это он часто испытывает на себe самом! Искушения на каждом шагу! Сколько же здесь требууется со стороны христианина терпения, и терпения мужественного, часто продолжительного! Такое терпение развивает в себе христианин, приобретший духовное воздержание, научившийся преодолевать умственные пожелания, побеждать страсти. Терпение - новое, высшее нравственное совершенство - является вслед за воздержанием. Со своей стороны, и терпение трудному подвигу воздержания подает большую силу и крепость. Нетерпеливость среди искушений, уныние в бедствиях есть слабость души, а ослабленный извне дух естественно становится не способным побеждать и внутренних своих врагов.

В терпении же - благочестие

Стяжавши воздержание, научившись благодушному перенесению бедствий, терпению среди искушений, христианин восходит на новую ступень нравственно-духовной лествицы - развивает и воспитывает в себе благочестие. Благочестие - это нравственно-религиозное настроение христианина, его мыслей, чувств и действий, в котором у него, при всех его мыслях, чувствах и действиях, одно на душе и в сердце - прославление пресвятаго имени Божия, искреннее желание благоугодить Богу, усиленное старание исполнять Его святую волю. Это круг многих добродетелей и нравственных совершенств: здесь и страх Божий, и живое упование на Бога, и всецелая преданность Ему, и смирение, и искренность мыслей и чувств, слов и действий, и чистота намерений и побуждений. «Благочестие на все полезно есть, обетование имеющее живота нынешняго и грядущаго» (1 Тим. 4, 8). Оно сообщает нравственное достоинство предшествующим подвигам - терпению и воздержанию. Христианин, обладающий истинным благочестием, еще тщательнее очищает свое сердце от страстей и похотей, зная, что мерзость Господеви даже помысл нечистый, что только чистые сердцем видят Бога, а в искушениях и напастях еще более укрепляется духом, будучи уверен, что Господь не допускает христианину «искуситися паче, еже можете, но сотворит со искушением и избытие» ( 1 Кор. 10, 13), зная еще, что «недостойны страсти нынешняго времене к хотящей славе явитися в нас» (Рим. 8, 18).