Из 20-го слова святого Василия о подвижничестве: "И предстоятелю, если преткнется, должны напоминать преимущество первые из братии по возрасту и благоразумию" [1]. Из слова 34-го: "Кто не принимает одобренного предстоятелем, тот должен открыто или наедине представить ему свое возражение, если имеет какое-либо твердое основание, согласно со смыслом Писания, или молча исполнять приказанное; если же он сам постыдится, то пусть употребит на это посредниками других" [2]. Из нравственных правил его же, слово 72-ое: "Слушатели, наставленные в Писаниях, должны испытывать то, что говорят учителя" [3]. "Предстоятель слова должен все делать и говорить с осмотрительностью и после многого испытания, с целью благоугодить Богу, как подлежащий испытанию и от самих вверенных ему" [4].

Примечания:

1. О подвижничестве. Правила, пространно изложенные. Вопрос 27. Творения в русском переводе. Т.V. С.132. М. 1901.

2. Там же. Вопрос 47. Творения в русском переводе. С.164.

3. Нравственные правила. Правило 72. Гл.1. Творения в русском переводе. Т.III. С.388. М. 1901.

4. Там же. Правило 70. Гл.37. С.387.

Послание 6. К Феоктисте, своей матери

Если бы возможно было пересылать в письмах слезы, то я, наполнив ими это мое письмо, послал бы их в эти дни тебе, почтенная, любезная и богоугодная мать моя. Ибо, поистине, я не могу равнодушно слышать о твоем положении, не говорю - о близости к гробу, но и о болезнях, угрожающих смертью. И для чего, мать моя, ты захотела оставить нас, возлюбив грядущий век, отойти от нас и пребывать у Господа? Ты, конечно, возлюбила тамошние блага, по сильнейшей любви переменив образ мыслей, ты более пожелала пребывать с моей доброй и святой сестрой и с любезным моим господином Евфимием, или лучше, в лике святых.

Как же, мать, я могу без слез продолжать изложение письма? Неужели суждено мне в моей горестной жизни услышать о твоей смерти, воспеть тебе плачевные песни, увидеть твой гроб и написать надгробные стихотворения, чтобы ты почила телом под землей, - ибо знаю, что духом ты будешь обитать на небесах, - а я останусь на земле, продолжая влачить прискорбную и многогрешную жизнь мою? Как можно стерпеть это? Да не будет этого со мной!

Впрочем, надобно все предоставить воле и определению Преблагого Бога нашего. Ибо Он знает, что полезно каждому из нас, ведает, что нужно, устраивает потребное. Он - Отец чадолюбивый, Он располагает все хорошо, кстати, благоразумно, промыслительно, премудро, прекрасно, совершенно. О премудрость и глубина судеб Его, ибо непостижимы и неисследимы пути Его (Рим.11:33)! Еще раньше Он взял к Себе сестру, потом взял брата, теперь желает третьего. Кто будет им? Если ты сама, то великая похвала; ты довершаешь тройственную награду, прекрасно проведя жизнь, все оставив, все предав Богу: голову, члены, саму себя, изнурив подвигами честное тело свое, совершив многопечальную жизнь, или лучше, пройдя узкий и тесный путь Господень (Мф.7:14), и теперь желая исхода в доброй старости. Об этом я молюсь до сих пор. Впрочем, самое лучшее - то, что угодно Богу: кто родственнее Его может заботиться о наших делах?

Радуйся же, мать, и при жизни, и умирая. Ты не умрешь, потому что имеешь в себе жизнь. По своей воле ты умерла для жизни, потому что ты подвизалась подвигом добрым (1Тим.6:12), потому что ты отказалась от земного, чтобы наследовать небесное, потому что ты бескровно участвовала в подвигах мученичества, отсекая члены свои - нас - по любви к Господу. Ты отходишь без забот, без завещания. Ибо у тебя нет ничего, о чем бы делать завещание, кроме волосяной одежды твоей и другой какой-нибудь случайной принадлежности простой жизни. Уже обнаженной ты идешь отсюда предстать Богу, имея душу чистой от вещественной нечистоты.

Однако ты имеешь, что оставить нам, а именно - крепкую молитву, которой ты осеняла нас еще в юности нашей, знаменуя и запечатлевая нас в часы ночные, вознося за нас моления к Господу во всякое время. Ты оставишь и неленостное усердие свое в божественных службах, любовь к чистоте, ревность к добродетели и апостольскую хвалу трудолюбия. Ибо поистине, много трудов совершили преподобные руки твои, и одевали, и согревали не нас одних, но и всех братьев, которые, признавая и уважая тебя, как духовную мать свою, одинаково с нами скорбят о тебе и взывают. Это, еще не совершившееся, мы изложили в письме, доставляя утешение себе самим и выражая тебе чувства нашего сердца, о которых ты и сама знаешь.

Я же, как ты знаешь, святая мать моя, хотя и желал бы прибыть к тебе, но никак не мог по причине забот, возложенных на меня, недостойного, и не знаю - каким образом. Ибо как удивительно было то, по словам Писания, что и Саул в пророках (1Цар.10:11), так и то, что Феодор в игуменах. Это задержало меня, это связало меня. Если бы я был связан железными цепями, то разорвал бы их и предстал бы перед лицом твоим. А теперь вместо себя посылаю к тебе для малого утешения пресвитера, потому что сам он пользуется твоей любовью и уважением, чтобы он во всем помогал твоей немощи, наблюдая и заботясь о потребном. И если ты останешься в том же месте, то и он останется, а если отправишься, то и он отправится вместе с экономом.

Впрочем, как управит Бог и позволит немощь твоя, так и поступай, почтенная мать моя, и, желая отправиться, не напрягайся через силу. Поскорее пришли нам известие о том, как ты чувствуешь себя в болезни, чтобы нам немного успокоиться. Сейчас все братья совершили о тебе молебный канон, они постоянно возносят моления о твоем здоровье. Удостой нас святой молитвы твоей, благослови нас материнскими дарами, приветствуй нас письмом, даруй нам мир, который ты имеешь по благодати Христовой и будешь иметь во веки веков.