Под словом "мир" мы подразумеваем все то, что подвержено страстям, что далеко от Бога. Нам хорошо. Слава Богу! Мы живем в пустыне мира, - можем в церковь ходить, можем побеседовать с единомысленными людьми. Слава Богу! (преп. Никон).

Вот величие и надежды мира сего! Как они ненадежны и ничтожны! истинно как сон или тень преходящая. Хоть сто лет проживи во всяком наслаждении, богатстве и славе, а все надобно явиться и дать отчет о делах своих, напротив же, с какими скорбями и неудобствами сопряжена жизнь наша, а паче мирская. Благодари Бога, что Он тебя призывает послужить Ему в обители избранных и отлучивших себя от мира (преп. Макарий).

Надобно, познавши суету мира, воистину бесполезную, уклоняться от нее и искать в себе средств к исполнению воли Божией. Но пока мы служим миру, мы не видим тьмы страстей, помрачающей наш смысл, и, находясь в таком усыплении, не заботимся о том, что, угождая миру, являемся преступниками заповедей Божиих, и еще от некоторых малых исправлений мним быть себя истинными христианами, а сим прельщаемся ложно, не занимаясь учением Спасителя нашего Господа Иисуса Христа... (преп. Макарий).

Вы упрекаете себя за увлечение в житейские хлопоты, да как же быть? Житейское море всегда волнуется, а вы в оном плаваете, пристанища еще не видно. Когда же вам приходит в мысль огнь, поедающий дела на земле, то, верно, ослабляется пристрастие ваше к вещественному и ум более в духовную сферу облекается. Что бы мы ни делали, ни замышляли, а не должно забывать, что "земля еси и в землю отыдеши" (Быт. 3, 19), душа же переселится в ин мир духовный, и что здесь посеет, то там и пожнет, аще благая, аще злая. В недостатке добрых дел да прибегаем к смирению, которое сильно ходатайствовать о нас ко Господу, да и при добрых делах оно нужно, необходимо, ибо дела без него бесполезны (преп. Макарий).

Мир - это такое чудовище, что если повернуть кругом, то разорвет (преп. Варсонофий).

Мирские кишат и не разумеют, что они кишат, как черви, роясь в грязи, а только смотрят на чужие немощи и судят монахов, как непотребных, тогда как сами и понятия не имеют о монашестве. Да и о Боге-то и будущей жизни смекают по давно прочитанным книгам, а то и просто с ветру (преп. Анатолий).

...И в миру можно спастись, хотя неудобно это, так как весь уклад мирской жизни не приближает, а отдаляет от Бога. Царствует в мире дух века сего. Порок там ничем не удерживается. Какое, например, безобразие в Москве, особенно в праздники. Целомудренной девушке и по улицам-то проходить страшно: в витринах выставлены такие скверные картины и статуи, что, глядя на них, чувствуешь, как оскорбляется чувство стыдливости и целомудрия. Впрочем, есть люди, живущие в миру по-монашески, к которым не пристает мирская грязь, душа же их нераздельно принадлежит Господу. Это те, о которых сказал Лермонтов: "они не созданы для мира, и мир был создан не для них" (преп. Варсонофий).

Когда в сердце закроется клапан для восприятия мирских наслаждений, тогда открывается иной клапан, для восприятия духовных. Но как стяжать это? Прежде всего миром и любовью к ближним... Затем терпением. Кто спасется? "Претерпевши до конца" (Мф. 10, 22). Далее - удалением от греховных удовольствий, каковы, например, игры в карты, танцы и т. д. (преп. Варсонофий).

Святитель Николай Мирликийский ушел в пустыню, чтобы там подвизаться в посте и молитве, но Господь не благословил его остаться там. Явившись святому, Господь велел ему идти в мир: "Это не та нива, на которой ты принесешь Мне плод", - сказал Господь. Таисия, Мария Египетская, Евдокия также не жили в монастырях. Везде спастись можно, только не оставляйте Спасителя. Цепляйтесь за ризу Христову, и Он не оставит вас (преп. Варсонофий).

Спастись, живя в миру, можно, только... осторожно! Трудно. Представьте себе пропасть, на дне которой клокочет бурный поток, из воды то и дело высовывают свои головы страшные чудовища, которые так и разевают свои пасти, готовясь поглотить всякого, кто только упадет в воду. Вы знаете, что непременно должны перейти через эту пропасть, и через нее перекинута узенькая, тоненькая жердочка; какой ужас-то, а вдруг жердочка сломится под вами или голова закружится, и вы упадете прямо в пасть страшного чудовища. Страшно-то как! Можно перейти по ней безопасно, с Божией помощью, конечно, все возможно, а все-таки страшно, - и вдруг вам говорят, что направо в двух-трех шагах всего устроен через эту пропасть мост, прекрасный мост на твердых устоях. Зачем же искушать Бога, зачем жизнью рисковать - не проще ли пройти тем безопасным путем? Вы поняли меня? Пропасть - это житейское море, через которое нам всем надо перебраться, жердочка - путь мирянина, мост, со всех сторон огражденный, твердый и устойчивый - монастырь (преп. Варсонофий).

Вопрос: "Я, батюшка, теперь начинаю бояться мира...". Ответ: "Это ничего. Это спасительный страх. Вы ушли от этого ужасного чудовища - мира, и Бог даст, совсем отойдете от него. Один раз я видел сон. Иду будто бы я по лесу и вижу: лежит бревно. Я спокойно сажусь на него и вдруг чувствую, что бревно шевелится. Я вскочил и вижу, что это огромный змей. Я скорее бежать. Выбегаю из леса, оборачиваюсь и вижу, что весь лес горит и вокруг него, кольцом охватывая его, лежит змей... "Слава Тебе, Господи, что я убежал из леса, что бы со мной было, если бы я остался в лесу!" И сон этот был для меня непонятен. Потом мне один схимник растолковал этот сон. Лес - это мир. В миру грешат и не чувствуют, не сознают, что грешат. В миру и гордыня, и лесть, и блуд, и воровство, и все пороки. Да и я жил так и не думал о том. Вдруг я увидел, что если так продолжать жить, пожалуй, погибнешь, ибо за гробом жизнь или благая для благих, или вечная ужасная мука для грешных. Я увидел, что чудище шевелится, что опасно на нем сидеть. И вот когда я отошел от мира и смотрю на него из монастыря, то вижу, что весь мир горит в своих страстях. Это то "огненное запаление", про которое говорится в Великом каноне Андрея Критского" (преп Варсонофий).

Человек, возмущающийся порочной жизнью некоторых мирских людей, почему-то не уходит из мира. Ответ на это есть в сегодняшнем Евангелии: "Не молю, да возмеши их от мира, но да соблюдеши их от неприязни" (Ин. 17, 15) (преп. Никон).

И потому Господь сказал: "Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое: если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел" (Ин. 15, 19, 18). В этом весь и секрет, почему тебе опротивело мирское, и ты несешь и понесешь нарекания и насмешки от миролюбцев. Но не унывай: есть у нас якорь - Слово! "Не бойся, малое стадо! Яко Бог благоизволи дать вам Царство!" И какое еще! (преп. Анатолий).

Пристрастия к миру опасайся, хотя он и льстит тебе спокойствием и утешением, но они так кратковременны, что и не увидишь, как лишишься их, а наступит место раскаяния - тоска, уныние и никакого утешения. Ты говоришь, что желаешь бы в монастырь хотя последнейшею: исполняй же это, когда кто тебя укорит; помышляй, что ты последняя и достойна сего... (преп. Лев).