"Поскольку он (Адам) впал в грех и подвергся тлению, в плотскую часть человеческой природы вторглись с тех пор наслаждения и нечистота, и родился в наших членах их жестокий закон А в Адаме человеческое естество заразилось тлением из-за его преслушания, и в него проникли страсти" (святитель Кирилл Александрийский. Цит. по 68:34).

"Страсти в нас, но самостоятельности в нас не имеют. Разум, например, есть существенная часть души, и его никак отнять нельзя, не уничтожив души. А страсти не таковы. Они привзошли в естество наше и выгнаны из него могут быть, не мешая человеку быть человеком, а напротив, быв изгнаны, оставляют человека настоящим человеком, тогда как присутствием своим портят его и делают из него лицо, во многих случаях худшее животных. Когда они владеют человеком и человек любит их, то они так сродняются с естеством человеческим, что, когда действует по ним человек, кажется, будто он действует от своего естества. Кажется так потому, что человек, подчинившись им, действует по ним самоохотно и даже убежден бывает, что иначе нельзя: природа. Все они (страсти) исходят из самоугодия, самости, самолюбие на них держится" (69:388).

Святой Иоанн Кронштадтский сравнивает страсти в душе с пожаром в доме: "Не тогда спасать должно дом от пожара, когда огонь всюду уже распространился в нем, а лучше всего тогда, когда пламя только что начинается. Так и с душою. Душа - дом, страсти - огонь. Не дадите места диаволу (Еф.4:27)"; природным духовным инстинктом: "человек попадает в сеть диавола потому, что имеет греховные наклонности, или страсти, которые сделались для него как бы природным духовным инстинктом его" (41:696). См. также прим. 30, 57, 60.

57. "Не удовлетворить своему удовольствию в чем бы то ни было становится для бессловесных скорбью. Все это и тому подобное через скотское рождение вошло также и в устроение человека" (14:60. Гл.ХVIII). См. также прим. 30, 56, 60.

58. "подобие составляет задачу или цель человеческой жизни, которая может быть достигаема путем упражнения и совершенствования природных способностей человека по заповеди Спасителя: итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный" (23:248. Книга 1).

59. Преподобный Антоний Великий говорит: "Кто увлечен нечистыми похотями, тот пред Богом подобен скотам, лишенным всякого смысла, по слову Псалмопевца, святого пророка Давида (см. Пс.48:13)" (цит. по 8:55).

60. "Человек оказался в ситуации дурного выбора: выбор зла стал для него "естественным", тогда как по существу такой выбор является противоестественным для существа, созданного по образу Божию. В свою очередь, выбор добра перестал быть "естественным": такой выбор (об этом выборе святой Иоанн Кронштадтский пишет: "Вера говорит мне: твоя жизнь - вера, надежда и любовь; а плоть и диавол говорят: нет, твоя жизнь - богатство мира сего". 41:307 - П.В.) невозможен без особого усилия, а для его реализации требуется особая настойчивость и твердость" (52:11).

"Разум падшего человека потерял силу нравственного руководства над неразумными, страстными силами души, подчинился их беспорядочным движениям. Человек стал стремиться только к удовольствиям и избегать страданий и таким образом впал во власть плотского самолюбия, страсти плотоугодия и страсти насильничества, побуждавшей к борьбе за мирские блага, за средства услаждения и выражающейся в ненависти ко всему, что препятствует удовольствию и причиняет страдание.

Так развились эти основные, а из них и другие неестественные страсти. Заблуждение в истине и привязанность к чувствам, страстная любовь или ненавистьк чему-либо чувственному наполнили жизнь человека и составили в нем закон плоти, закон животной жизни, подчиненный плотскому мудрованию Из страстей естественных произрастали разного рода "страсти неестественные". Как говорил Григорий Нисский, "диавол всегда стремился обратить естественные пожелания в неестественные страсти" (75:159,160).

"Внешние соблазны так сильны, - говорит преподобный Нил, - что живущие в мире иногда как бы против своей воли увлекаются ими, и посему-то нужно оставить мир и искать покоя и тишины в пустыне, где ничто души не уязвляет, не поражает воображения, не раздражает страстей" (64:104). См. также прим. 30, 56, 57.

61. "Адам соделался лично виновным перед Богом, а мы лично не согрешили с Адамом, но соделались в нем и чрез него грешниками (непослушанием одного человека сделались многие грешниками, Рим.5:19), получая от него греховное естество, и являемся на свет по природе чадами гнева Божия (Еф.2:3)" (21:493).

"Толкуя выражение апостола Павла: как одним человеком грех вошел в мир и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили (Рим.5:12), он (Иоанн Златоуст - а.к.) раскрывает его этический смысл: смерть, войдя в жизнь людей через грех одного человека, Адама, распространилась на всех людей, которые, хотя и не согрешили, но унаследовали от Адама смертность (то есть, все подверглись следствию этого греха - смертности - П.В.)" (75:163).

"Православию чуждо представление о том, что потомки Адама несут личную ответственность за грех прародителей, как за свой собственный грех Православному Востоку всегда был чужд западный юридизм, и первоначальный грех рассматривался прежде всего как порча природы, а не как грех, в котором повинны все люди. Однако и восточные отцы не отрицали, что мы несем наказание за преступление Адама, хотя и не так, как за свои личные грехи" (2:249,251).

"Но потомки Адама не участвовали своим сознанием и свободою в греховном действии Адама и потому наследственный грех в потомках Адама должно полагать не в греховном действии Адама и вменении им в вину этого действия, а в греховном состоянии природы, с которым и в котором рождаются все люди, или в наследственной греховной порче и растлении природы, в которой обитает грех как некоторое живое начало, с силою влекущее к совершению личных грехов, вместе с виною или осуждением его в Адаме" (23:328. Книга 1).