Конечно, я с досадой вспоминал неприятную для меня ситуацию. Мне было жалко юношу. Я до сих пор помню его лицо какое-то страдальческое. Но я попросил прощения у Бога за то, что не поступил, как милосердный самарянин. Моя совесть была чиста:"Если будут грехи ваши, как багряное, как снег убелю" (Ис. 1:18)!

Помню еще случай. Однажды у Дома Молитвы на улице трое служителей общины ЕХБ (и автор этих строк, в том числе), беседовали перед началом богослужения. К нам подошел мужчина и сказал, что ищет Бога, смысл жизни, и хотел бы побывать у нас в церкви. Мы с энтузиазмом начали говорить с ним о Божьей любви. Вдруг к нам подбежал сторожевой пес Дома Молитвы. Вообще-то днем он сидел взаперти, потому что был очень злым и коварным. Но тут как-то вырвался и кинулся на этого мужчину. Мы, служители Божьи, успели убежать. Спрятались за грудой кирпичей и там стояли в шоке. А мужчине пес прокусил ногу в двух местах, разорвал его сумку, испортил содержимое. Скоро прибежал сторож и отогнал собаку 28. Мы завели мужчину в Дом Молитвы и помазали его зеленкой. Больше я его в общине не видел.

Тоже неприятно вспоминать. Ну, почему я так искренне и горячо верю в Господа, но допускаю такие оплошности? Хоть бы палку нашел и отвлек внимание пса. Досадно!

И еще одна история. На факультете филологии и журналистики КемГУ, где я одно время учился, был у нас предмет "Психология". Нередко на уроках мы сдавали тесты с множеством вопросов. Результаты тестов предоставляли нам возможность заглянуть внутрь своей души (или подсознания, кому как нравится) и увидеть себя, как говорится, в истинном свете. Однажды мы сдали большой тест, в котором было немало вопросов этического характера (например, о своем личном поведении в той или иной ситуации). Я, конечно, старался отвечать на них идеологически выдержанно и явить собой образ христианина. Результаты теста оказались для меня убийственными они выдали большой процент лжи тестируемого. Иначе говоря, я лгал самому себе. На бумаге я был хороший. В реальной ситуации я поступил бы хуже тест показал это с математической точностью. Как же так? Ведь я старался быть честным!

Только со временем я понял, почему такой результат оказался у меня. На мой взгляд, хорошо об этом пишет о. Анатолий Гармаев: "Существует такое состояние в человеке, когда он некоторое знание о совести, содержащееся в нем, принимает за саму совесть. Это состояние триады эго (способности, эмоциональность и эго-влечения прим. авт.). Узнается оно по чувству, когда человек очень хочет стать кем-то или в чем-то состояться. Это желание состояться, например, совершенным, великим, признанным, значимым, уважаемым желание гордости, стремление к самодостаточности Трудно и не скоро происходит осознание неправды, когда для утешения своей самодостаточности человек набирается знаний о совести и пытается эти знания реализовать в поступке. Возникает вопрос: "Для чего?" - Чтобы состояться.

Состояться желает только гордость человеческая, потому что стремится к самодостаточности.

Если в триаде совести человек реально участвует в нуждах других, то в триаде эго человек все свое знание о совести и жизненный опыт также обращает к другим, но с обратным знаком в осуждение других, в пересуды, в возмущенные разговоры. И эту ревность о совестливости другого он будет воспринимать как собственно совесть, не подозревая, что знание о совести и совесть не одно и то же!

Было время, когда в школах проводилось множество диспутов. В газетах и журналах печаталось много публицистических выступлений о том, как стать героем и что такое героический поступок. Формировалось мировоззрение, ориентированное на положительные нравственные качества, но в границах эго-состояния. Почему так? Потому что метод дискуссии не выходил за пределы эго. Более того сама дискуссия и есть эго-состояние Все разговоры о совести, если где-то они еще и происходят, есть чистая эмоциональность, и отсюда профанация и повсеместное уничтожение совести. Чем больше человек говорит о совести, тем больше он действует по способностям и в страстной эмоциональности в триаде эго-влечений..." 29.

Я кратко перечислил только наиболее яркие случаи. А сколько было неярких! Конечно, евангельский христианин-баптист тоже человек, и иногда впадает в какой-нибудь грех (ну, например, разгневался на ребенка, который нечаянно разбил хрустальную вазу). Никто этого в общине ЕХБ не отрицает, потому что в Библии написано: "Если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас" (1 Ин. 1:8). Но в Православной Церкви я обнаружил, что мои грехи были только малой, надводной частью огромного айсберга, имя которому греховность. Его истинные размеры теряются в глубине. "Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы" (Еккл. 7, 20). "Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено" (Иерем. 17:9). "Все мы много согрешаем" (Иак. 3:2).

Я знал эти места Писания. Но я думал, что проблема моей греховности давно решена в день покаяния 30. Иногда только Христу приходится прощать мои ошибки, но, в общем, я уже был готов без страха предстать на Его суд.

Однажды один из пресвитеров общины ЕХБ, уже седой старец, в своей проповеди тихо и кротко сказал: "Мне бы хоть ползком вползти в Царство Небесное, хоть бы у ворот там стоять". Я не показал вида, но внутри взвился: "Чему же ты, пресвитер, учишь народ? Где же твоя уверенность в спасении? Эх! Забитый, темный христианин!". Сегодня я понимаю, что именно за такое смирение Бог дал этому пресвитеру дар миротворца. Он дважды спасал мою семью от неминуемого разрушения (когда мы с супругой уже и не жили вместе, и возвращаться я не собирался). В конфликтах с женой виноватым был полностью я. Правда, осознание этого пришло с годами. Какие причины разлада с женой? На поверхности лежали цветочки разность характеров, взглядов (на протестантском новоязе разность посвящения Богу). Но ягодки были упрятаны глубоко внутри моя фарисейская гордость.

Самомнение и эгоизм, к сожалению, не исчезли раз и навсегда после покаяния. Они жили во мне, стараясь себя не обнаруживать. Они незаметно растворились в моих христианских добродетелях. В Православной Церкви, в "огненном крещении" одиночества, вынужденного бездействия 31 и самопознания, некоторые из этих "добродетелей" (боюсь сказать, что все) слетели с меня, как шелуха. Пришлось как бы начинать все с нуля. Но это "крещение" отрезвило меня. Оно принесло мне облегчение, в котором я неосознанно, но давно нуждался 32.

24.Не с безбожием, а с заменой веры религиозным чувством. Об этом хорошо написано у о. Александра Шмемана: "Разница между ними (верой и религиозным чувством прим. авт.) поистине огромная. Вера есть всегда и прежде всего встреча с Другим, обращение к Другому, принятие Его как "пути, истины и жизни", любовь к Нему и желание всецелого единства с Ним так что "уже не я живу, но живет во мне Христос" (Гал. 2:20). Вера неизменно требует исповедания, выражения, привлечения и обращения к себе других. Религиозное чувство, напротив, предельно индивидуалистично Вера непременно жаждет целостности просвещения собою, подчинения себе и разума, и воли, и всей жизни. Религиозное чувство, напротив, легко принимает разрыв между религией и жизнью

В православном варианте [религиозное чувство] выражается преимущественно в утробной привязанности к внешним формам церковной жизни Абсолютная и вечная новизна христианства только в вере Только вере, потому что она от Духа и знает Истину, дана сила животворить плоть формы, претворять ее "во единого Духа причастие" Религиозное чувство в самой сущности своей питается самим собою, своим самоуслаждением и самодовлеемостью. Об этом лучше всего свидетельствует поразительное равнодушие к содержанию веры, полное отсутствие интереса к тому, во что верит вера, у подавляющего большинства людей, называющих себя верующими и вполне искренне приверженных Церкви".