On Hearing and Doing
страшный, поистине страшный, но тоже дивный
дар свободы.
Без свободы была бы
невозможна любовь, потому что любовь – это
совершенство свободы, без любви мы были бы
только предметами, но не могли бы ответить
на Божию любовь любовью, которую мы можем
Ему дать или в которой можем отказать.
Как дивно думать, что таков
Бог; что Он всё на Себя берет, что произошло
от Его решения нас создать, что все
последствия нашего греха Он берет на Себя и
в Себе всё побеждает и нам дает свободу быть
чадами Божиими, приобщиться Его
Божественной природе, стать Его детьми. Как
говорит Ириней Лионский, "в Единородном
Сыне Божием, силой Святого Духа, стать
единородным сыном Небесного Отца".
Вот в чем благовестие,
вот что новое, никогда не слыханное, никогда
не грезившееся, и что является не
мировоззрением, не мечтой, а дивной,
спасительной, преображающей реальностью.
Когда будем читать Евангелие, вспомним
слова Христа Спасителя: "Я делаю всё
новым", – и действительно, весь мир стал
новым, потому что нет ничего созданного, что
в Нем не может узнать себя преображенным и
обоженным. Аминь.
ноября 1990
О Евангелии
Митрополит Сурожский Антоний
О ЕВАНГЕЛИИ
имя Отца и Сына и Святого Духа.
Многим Евангелие почти что
кощунственно представляется как книга
грозного Божиего суда, требований
Господних; но как далек этот образ от живого
чувства, которое Евангелие вызывает в том,
кто читает его впервые!
Когда из глубины
растерянности, греха или горя приступаешь к
Евангелию, оно раскрывается как книга
радости и надежды: радости о том, что среди
нас Господь, не далекий, не грозный, а родной,
свой, облеченный в человеческую плоть,
знающий из личного Своего опыта, что значит