Письмо 178 (185). К Феодоту, епископу Верийскому

Просит не опускать случаев к взаимной переписке; изъявляет желание лично с ним видеться. (Писано около 374 г.)

Знаю, что хотя и не пишешь ко мне, но в сердце твоем хранится память о мне. И заключаю о сем не потому, что сам достоин какой-либо доброй памяти, но потому, что душа твоя богата избытком любви. Впрочем, сколько можно тебе, пользуйся встречающимися случаями писать ко мне, чтобы более благодушествовал я, слыша о ваших делах, и пользовался этим как случаем, чтобы и самому описывать вам наши дела. Ибо у разлученных телесно один способ собеседования — чрез письма, и мы не будем лишать друг друга сего собеседования, сколько позволят то дела. Но да даст нам Господь и лично свидеться, чтобы и в любви нам возрасти, и приумножить благодарность нашу Владыке за большие дары Его.

Письмо 179 (186). К Антипатру, областному правителю

Поздравляет Антипатра, который вылечился капустою, квашенною в уксусе. (Писано около 374 г.)

Как прекрасно любомудрие и в других отношениях, и в том, что питомцам своим не позволяет употреблять дорогих врачеваний, но одна и та же вещь служит у него и припасом для стола, и достаточным пособием для здоровья! Ибо, как слышал, ослабевший позыв на пищу восстановил ты капустою, квашенною в уксусе, на которую я прежде смотрел с неудовольствием и потому, что она напоминала совоспитанницу — нищету. Теперь же, кажется, сам себя переуверил и смеюсь над пословицею, видя эту добрую кормительницу юности, которая возвратила здоровье и нашему градоправителю. И ничего уже не буду предпочитать ей, не только Омирова лотоса, но и той амвросии73, которая, если была когда-нибудь, питала обитателей Олимпа74.

Письмо 180 (188). К Амфилохию, о правилах, первое каноническое послание75

Св. Василий отвечает на многие вопросы, предложенные св. Амфилохием, касательно церковных правил и некоторых мест Священного Писания. (Писано в 374 г.)

Сказано: Несмысленному вопросившу о мудрости, мудрость вменится (Притч. 17, 28), а вопрос мудрого умудряет, как видно, и немудрого. Это, по благодати Божией, бывает со мною всякий раз, когда получаю письма трудолюбивой души твоей, потому что делаюсь сведущее и разумнее себя самого, из самого вопроса научаясь многому, чего еще не знал. И попечение об ответе бывает для меня учителем. Точно так и теперь, хотя вопросов твоих никогда еще не принимал в заботливое внимание, принужден я рассмотреть их в точности, припомнить, если что слышал от старейших, и от себя придумать сродное с тем, чему научен.

Правило 1. Итак, что касается до вопроса о кафарах, о сем сказано прежде76, и ты кстати напомнил, что должно следовать обычаю каждой страны, потому что о крещении их и в то время рассуждавшие о сем предмете думали различно. А крещение пепузинов, мне кажется, не заслуживает никакого уважения, и удивительно, как укрылось сие от Дионисия, столько сведущего в правилах. Ибо древние определили принимать то Крещение, которое ни в чем не отступает от веры. Поэтому иное назвали ересями, иное расколами, а иное недозволенными сборищами. «Ересями» — если которые совершенно отторглись и стали чуждыми по самой вере; «расколами» — если разногласят между собою по некоторым церковным винам и по вопросам, допускающим уврачевание; и «недозволенными сборищами» — собрания, составляемые непокорными пресвитерами, или епископами, и невежественным народом. Например, если кто по обличении во грехе удален от священнослужения и не покорился правилам, но сам себе присвоил председательство и священнослужение, а с ним вместе отступили и другие, оставив Кафолическую77 Церковь, то сие есть недозволенное сборище. А разногласить с принадлежащими к Церкви в учении о покаянии есть раскол. Ереси же суть, например: ересь манихеев, валентинян, маркионитов и сих самих пепузинов, потому что здесь разногласие касается самой веры в Бога. Почему древними отцами рассуждено крещение еретиков отметать совершенно, а Крещение раскольников, как принадлежащих еще к Церкви, принимать; находящихся же в недозволенных сборищах, по исправлению надлежащим покаянием и обращением, присоединять опять к Церкви; таким образом, нередко занимавшие церковную степень и отступившие с непокорными, по своем покаянии приемлются в тот же чин. Итак, пепузины — явные еретики, потому что хулили Духа Святаго, беззаконно и бесстыдно Монтану и Прискилле присвоив именование Утешителя. И посему, как обоготворяющие людей, достойны они осуждения, а как оскорбляющие Духа Святаго сравнением Его с людьми подлежат за сие вечному осуждению, потому что хула на Духа Святаго не отпускается. Поэтому какое же основание принимать их крещение, когда крестят они в Отца и Сына и в Монтана или Прискиллу? Те и не крещены, которые крестились в то, что нам не предано. Посему если и укрылось это от великого Дионисия, то нам не должно держаться подражания ошибке, потому что несообразность сама собою видна и очевидна всякому, кто хотя несколько способен рассудить. Кафары принадлежат к числу раскольников. Но, впрочем, древним, разумею Киприана и нашего Фирмилиана, рассудилось всех их — и кафаров, и енкратитов, и идропарастов — подвести под одно определение, потому что хотя начало отделения было вследствие раскола, но отступившие от Церкви не имели уже на себе благодати Святаго Духа, так как преподаяние оной оскудело по пресечении преемства, и хотя первые отделившиеся имели рукоположение от отцов и чрез возложение рук их получили духовное дарование, но, отторгнувшиеся, сделавшись мирянами, не имели власти ни крестить, ни рукополагать и не в состоянии были передавать другим благодать Святаго Духа, от которой сами отпали. Почему крещенных ими, как крещенных мирянами, когда приходят в Церковь, повелели очищать истинным Крещением, Крещением церковным. Но поелику некоторые в Азии, для благоустройства многих, решительно положили принимать их крещение, то пусть будет оно приемлемо. Должно же нам иметь в виду злоухищрение енкратитов, а именно: чтобы затруднительным сделалось принимать их в Церковь, умыслили они наконец ускорять собственное свое крещение, чем нарушили и свой даже обычай. Посему думаю, что, так как о них ничего не сказано ясно, следует нам отметать их крещение; и если кто принял от них крещение, когда приходит он в Церковь, крестить его. Впрочем, если будет это препятствием общему благоустройству, то опять должно держаться обычая и следовать отцам, благоустроившим, что нужно было для нас. Ибо опасаюсь, чтобы, желая удержать их от поспешности в Крещении, строгостию правила не положить нам препятствия спасаемым. Если же они соблюдают наше Крещение, это не должно делать нас к ним снисходительными, потому что не обязаны мы воздавать им благодарность, но должны во всей точности исполнять правила. Но во всяком случае да будет постановлено, чтобы приходящие к Церкви из крещенных ими были помазываемы верными и потом приступали к Таинствам. Знаю же, что братии Изоия и Саторнина, которые были в их обществе, приняли мы на епископскую кафедру, почему находящихся в соединении с их обществом не можем уже отлучать от Церкви, принятием епископов постановив для себя как бы некоторое правило к общению с ними.

Правило 2. Умышленно погубившие в себе зачатый плод подлежат наказанию за убийство. А образовался ли или еще не образовался плод — сие не разыскивается у нас в точности. Ибо виновная наказывается в этом случае не только за плод, который бы она родила, но и за злоумышление против самой себя, потому что женщины всего чаще умирают от таковых покушений. К сему же присоединяется и истребление зачатого плода — это, по умышлению отваживающихся на сие, другое убийство. Впрочем, время покаяния их не должно продолжать до смерти, но надобно принимать их по истечении десяти лет, уврачевание же определять не временем, но образом покаяния.

Правило 3. Диакон, который по принятии диаконского сана, впал в блуд, должен быть извержен из сего сана. Но ему, низведенному в состояние мирянина, да не воспрещается приобщение, потому что древнее есть правило — ниспадающих со своей степени подвергать этому одному роду наказания, в чем древние, как думаю, последовали сему закону: не отмстиши дважды купно (ср.: Наум. 1, 9). Но правило имеет и другую причину, а именно ту, что состоящие в сословии мирян, будучи изринуты из места верных, снова приемлются в то место, с которого ниспали. А диакон однажды навсегда подвергается продолжительному наказанию низложения. Почему, так как диаконство ему не возвращается, ограничились сим одним наказанием. И это по уставам. Вообще же действительнейшее врачевание есть удаление от греха. Почему кто для плотского удовольствия отринул благодать, тот, если с сердечным сокрушением и всевозможным порабощением себя воздержанию откажется от удовольствий, которыми доведен до падения, то представит нам совершенное доказательство своего уврачевания. Поэтому должно нам знать то и другое: и предписываемое правилами, и введенное обычаем; в рассуждении же тех, которые не могут достигнуть совершенства, следовать преданному уставу.