Наша Церковь и наши дети
Забота о религиозном образовании была вызвана, возможно, тем, что бытовое благочестие первых иммигрантов не воспринималось новым поколением. Часто второе поколение оказывалось "потерянным" для американского Православия. Поэтому напрашивается вывод - сохранить православную веру возможно лишь в том случае, если детям дать более расширенное знание о ней. В православных приходах среди самых разных национальностей были созданы сотни воскресных школ, в которых преподавание велось на английском языке. Двадцать лет назад я слышала, как один священник сказал: "Если бы можно было втиснуть самое существенное в Православии в маленький буклет, тогда каждый ребенок в воскресной школе успешно усвоил бы материал и проблема была бы решена".
Подобный оптимизм ничем не оправдан. Более того, в структуре воскресных школ таились некоторые опасности.
Хуже всего, когда занятия устраивали по воскресеньям и во время литургии. Жизненная, подлинно православная традиция воспитания у нас отсутствовала, и мы заимствовали такую практику у протестантов. Она устраивала и детей, и родителей, потому что детей утомляла долгая церковная служба на непонятном языке, в которой они не могли участвовать. В результате семья никогда не посещала богослужения вместе, и дети не ощущали всей полноты литургической жизни. Воскресная школа заменила литургию, а уроки - таинства. Выпускники воскресных школ не были приучены посещать по воскресеньям храм. Это подрывало сущность богослужебной жизни, самые основы Православия.
Другая опасность заключалась, когда смешивали две цели - религиозное воспитание и школьное просвещение. В основе этой ошибки лежало, мне кажется, мнение, что если ребенок хорошо вызубрит содержание учебников, то станет хорошим православным. Учителя и священники быстро поняли, что существующие учебники неудовлетворительны. Зубрежка катехизисов, молитв, словарей и текстов была настолько скучна, что преподаватели разбавляли ее сентиментальными пересказами "Библии для детей" и коротенькими песнями, а также играми из старомодных протестантских изданий, часто весьма спорных с догматической точки зрения.
В 1957 г была образована Комиссия по православному христианскому воспитанию, в работе которой приняли участие представители всех православных юрисдикции в Америке. По инициативе этой Комиссии были созданы руководства, стремившиеся приблизить богатства Православия к детскому восприятию, пробудить в ребенке творческое начало. Улучшение учебников и пособий продолжается по сей день; деятельность самой Комиссии, а также ее отделений и организованных ею семинаров для учителей способствовала оживлению работы по воспитанию в православных храмах Америки. Но возрастает понимание того, что школьные уроки и учебники действенны лишь в том случае, когда они становятся частью полноценной церковной жизни - жизни в богослужении, в христианской семье и христианской общине. Быть христианином ребенок учится только в живом христианском доме, в живой христианской общине
Таким образом, работа Церкви в области религиозного воспитания имеет три измерения: созидание полноценной литургической жизни в приходе, тесное общение с родителями и домом, а также религиозное обучение детей. Ни одно из этих измерений не может существовать и развиваться в одиночку. Такова главная задача Православной Церкви в сегодняшней Америке.
Цель христианского воспитания
К этой главе я приступаю с некоторыми сомнениями, потому что она в большей степени, чем другие, отражает мои личные взгляды и мой субъективный опыт матери и педагога. Вполне возможно, что есть иные точки зрения, глубже освещающие вопрос. Я могла упустить из виду какие-то соображения и мысли, почему и изложение мое может оказаться неполным и неточным. Тем не менее, каждый человек, занимающийся религиозным воспитанием, должен сам для себя понять и осознать основные принципы нашего вероучения, своего отношения к жизни и сформулировать все это в соответствие со своим опытом и знаниями. В этом процессе всегда есть что-то личное. Вы можете научить другого только тому, что стало частью вас самих, а это означает, что всегда есть опасность передать другому свои неверные суждения и пробелы в образовании. Так или иначе, я за многие годы учительской работы сформулировала для себя несколько главных целей и задач христианского воспитания.
Ощущение реальности Бога.
Первое, основное, весьма насущное и нелегкое задание, стоящее перед христианским воспитателем, - пробудить в ребенке ощущение реальности Бога. Другими словами, важно помочь ребенку узнать Бога, а не только узнать о Боге. Именно это ощущение реальности Бога почти совершенно отсутствует в современном обществе. Я помню, один молодой студент так это выразил: "Я не то, что не верю в Бога, - сказал он, - но Он кажется таким нереальным". Многие люди, не будучи принципиальными атеистами, лично просто не ощущают Бога, Его власти,
Его присутствия в их жизни как реальной Личности, с Которой их связывают определенные отношения. Для многих христиан - православных, католиков и протестантов - церковные обряды, нравственные ценности, этнические и национальные традиции более реальны, чем простой факт, что Бог существует, что Его присутствие в нашей жизни ощутимо, что каждый из нас связан с Богом.
Мне кажется, что именно реальность божественного присутствия живо ощущалась в те моменты, когда Иисус Христос исцелял людей. В рассказе об исцелении слепого (Ин. 9) Иисус спрашивает: "Ты веруешь ли в Сына Божия?" Человек отвечал: "Кто Он, Господи, чтобы мне веровать в Него?" Иисус сказал ему: "И видел ты Его, и Он говорит с тобою". Он сказал: "Верую, Господи!". Иисус не требовал точного изложения веры, искал не "знания о Боге", а призвания силы, которая вошла в жизнь слепого как сила Божия.
Для человека в любом возрасте существуют две возможности: либо жизнь и мышление, ведающие реальность божественного присутствия, либо вне её. Для трехлетнего малыша, которого окружает живая вера его близких, утверждение "Бог есть" - такая же реальность, как кошка или собака, тьма или свет. Бога на первых порах могут отождествлять с физическим объектом: иконой, картиной, небом, Святым Причастием. Но это не рациональное представление о Боге, а подлинное познание Его. Такое "чувственное" представление о Боге для малышей более реально, чем любые, даже самые простые абстрактные определения. Любые мысли о Боге, которые мы пытаемся передать ребенку, могут быть им усвоены лишь на определенном уровне мышления, глубоко отличного от взрослого. Если мы говорим трехлетнему мальчику, что "Бог сотворил цветы" и "Бог сотворил животных, и солнце, и меня, и тебя...", ребенок, возможно, представляет Бога в образе большого человека, который сидит и одно за другим творит все это. Опасности в таком представлении о Боге нет. Ребенок вырастет и забудет этот образ. Важно, что взрослый, которому он доверяет, помогает установить связь между тем, что ребенок знает, трогает, нюхает, слышит, и Богом. Физическое выражение присутствия Бога в непосредственном окружении ребенка (иконах, картинах, жестах, словах, звуках, вкусе) становится частью его опыта. А маленький ребенок обладает сильным и непосредственным ощущением реальности всего, что он познает. Позднее, мне кажется, такая живость восприятия и воображения исчезает.
Хорошим примером того, как живо дети ощущают реальность Бога, может послужить трехлетний мальчик, которого я знала. Повторив за матерью свою коротенькую вечернюю молитву, он выглянул в окно, помахал рукой небу и сказал: "Спокойной ночи, Боженька!"