Преподобный Пахомий, узнав, какое в последние дни будет среди иноков небрежение, леность и помрачение, и падения, и что наружность только в них будет иночества, рыдал о том горько. Он воззвал тогда ко Господу: "Увы, Господи! Если такова будет участь устроенного мною чина иноческого, то для чего и повелевал Ты мне учреждать его? Если настоятели будут так худы, каковы же будут те, которые будут состоять под их управлением? Когда слепец поведет слепца, не впадут ли они оба в яму? Выходит, я напрасно трудился. Помяни, Господи, труды мои и труды братий моих, с таким усердием и верностию живущих по моему уставу. Помяни, Господи, обетование Твое, в коем обещал Ты до конца веков сохранить духовное потомство мое. Ты ведаешь, Боже мой, что, с тех пор, как облекся я в иноческий образ, никогда не давал себе вдоволь ни хлеба, ни воды, ни сна". Услышал он глас, сказавший ему: "Пахомий! Ты хвалишься слишком много, тогда как и ты – то же, что и всякий человек. Проси милости для себя самого, и не забывай, что, если бывает что, бывает по милости Моей". Тогда преп. Пахомий, простершись на земле, воззвал: "Праведен еси, Господи! Умоляю смиренно благость Твою помиловать меня и никогда не отвращать от меня лица Твоего! Верую, что никто не может постоять, если Ты не благоволишь поддержать его". Явился ему Господь Иисус Христос и сказал: "Дерзай, Пахомий, и крепись, ибо семя твое духовное не оскудеет до скончания века, и многие из тех, кто придут после тебя, из глубины того мрачного рва Моею помощью спасутся и явятся выше нынешних добродетельных иноков. Ибо нынешние наставляются примером твоего жития и просвещаются добродетелями, а те, кто будут после тебя, виденные тобой во мрачном рве, не имеющие наставников, способных вывести их из мрака, собственным своим произволением отскочив от тьмы, усердно пойдут светлым путем Моих заповедей и угодными Мне явятся. Иные же напастями и бедами спасутся и сравняются великим святым. Истинно, говорю тебе: они получат то же спасение, что и нынешние иноки, совершенно и непорочно жительствующие". Господь обещал, что, несмотря на нравственный упадок среди иноков преп. Пахомия, который дано было ему провидеть, Он навсегда сохранит святый род истинных чад его духовных, что в обителях общежительных, которых родоначальником был преп. Пахомий, исполнялось во все времена и исполняется доселе". ("Древние иноческие уставы", М. 1994; Житие преп. Пахомия на слав. языке.). ^ Некоторые называют в числе духовных писателей еп. Варнаву (Беляева), однако справедливо ли это? Издатели его книг почему-то умалчивают о том, что он не состоял в общении ни с какими законными церковными юрисдикциями, православные храмы не посещал, в них не причащался-то есть, являлся раскольником,-иерархии не признавал. Самый известный труд еп. Варнавы носит несколько странное название: если об основах духовной жизни может говорить любой христианин, то человек, желающий преподать другим "Основы искуcства святости" (Н.Новгород, 1996), видимо, предполагает, что обладает этим искусством. Автор проделал огромную работу, собрав множество цитат из творений Святых Отцов. Но его собственные советы и выводы из святоотеческих текстов вызывают недоумение. Некоторые страницы напоминают произведения Фомы Кемпийского и подобных "учителей". Проявляя нездоровый интерес к определенным физиологическим областям, автор доходит до кощунственных сравнений. Человеку целомудренному это стыдно читать. Еп. Варнава муссирует со всяческими подробностями, на нескольких страницах, в частности, исправление естественной нужды (глава "Аскетическая физиология тела"). В этой же главе он призывает пот из физиологического явления "обратить в благодатное", считая его обязательным в духовной жизни. Телесному подвигу придается чрезмерное значение. Автор, например, предлагает всем подготовиться к Св. Причастию "должным образом", то есть, ничего не вкушать и не пить в течение недели, соблюдая при этом Великий пост по уставу: в субботы и воскресения-дважды в день трапеза с елеем, в остальные дни-сухоядение один раз в день, вечером. По прочтении книги остается впечатление, что автор находился в глубочайшей прелести, а скорее всего, был просто болен. Великой благодарности будет заслуживать человек, который даст подробный духовный анализ всех творений еп. Варнавы, и лучше бы, если бы он был врачом-психиатром. Глубокую тревогу вызывает то, что книги еп. Варнавы пользуются большой популярностью, издаются и переиздаются, на них ссылаются, они цитируются во многих книгах и журналах серьезными авторами, даже в епископском сане, читаются за трапезой в монастырях. Епископа Варнаву называют великим подвижником XX века. Все это отражает глубокую духовную болезнь современной Церкви, состоящей большей частью из неофитствующих, незнакомых с творениями Святых Отцов и составляющих мнение о святоотеческом учении по таким писаниям, как книги еп. Варнавы. ^ "Для иноческих духовных успехов необходимо мирное состояние обителей" -пишет свт. Игнатий в Годовом отчете о состоянии Кавказской епархии за 1858 г. (цит. по газете "К Свету", 11-12, 1994 г.). О том же пишет преп. Никодим Святогорец в "Невидимой брани" ^

Часть 2

Биография игумена Никона (Воробьева)

Часть 2

Батюшка, возвратившись чудом из лагеря, устроился в Вышнем Волочке у врача в качестве универсальной прислуги, где ему пришлось пройти еще один курс науки подвига и терпения. Жена врача Александра Ефимовна и ее сестра Елена Ефимовна были убежденными атеистками. Ни словом, ни поведением отец Никон не выражал ни тени неприязни или осуждения, о чем свидетельствовали впоследствии сами сестры, которые под его влиянием оставили свою веру в атеизм и стали христианками. И главную роль в этом обращении сыграли не слова батюшки: их поразила его жизнь, его мужество, глубочайшее смирение и высокое благородство души.

Елена Ефимовна, врач, приняла даже монашеский постриг с именем Серафимы. Она умерла неожиданно в 1951 году. Ее хоронили от больницы торжественно, с музыкой. И никто не знал, что под подушкой в гробу лежали мантия, параман, четки. О ней батюшка говорил, что она, обратившись к Богу, так каялась, как еще никто в его священнической практике. Это было стенание из глубины души. В письмах духовным чадам он очень просит поминать ее, так как она сделала много добра ему и другим. История обращения второй сестры довольно интересна, поэтому мы приведем здесь запись об этом, которую сделала Елена Ефимовна в своем дневнике.

"30 мая 1940 года. Еще после смерти сестры, Александры Ефимовны, явилось у меня желание описать ее болезнь и смерть, и то, что она частично открывала нам о себе. Пусть то, что я расскажу, послужит во славу Божию.

Сестра моя была неверующая всю свою жизнь. Идеи сестры насчет веры, Бога и религии были типичны для интеллигента ее времени. Она относилась нетерпимо ко всему, что касалось религии, и возражения ее часто носили циничный характер. В эти годы в нашем доме жил Николай Николаевич (о. Никон). Я всегда страдала от ее тона и не любила, когда Николай Николаевич затрагивал эти вопросы. Любимым возражением сестры на все доводы Николая Николаевича были слова: "Написать-то все можно, все книги о духовном содержат одно вранье, которое только бумага терпит".

Она безнадежно заболела (рак желудка) и не переставала глумиться над верой, стала очень раздражительной, потеряла сон, аппетит и слегла в постель. Сперва за больной ухаживал ее муж, но от бессонных ночей он стал валиться с ног. Днем у него было много работы в больнице. Тогда мы ввели ночные дежурства с Николаем Николаевичем. У нее был период сильной раздражительности, требовательности, она каждую минуту требовала что-нибудь. Когда ей стало трудно напрягать голос, Николай Николаевич провел электрозвонок к ее изголовью. Он сидел по ночам в комнате больной.

Приехала из Ленинграда жена старшего сына больной Е.В., но она недолго погостила. Е.В-е больная рассказывала о своем видении. Видела она, как в комнату вошли семь старцев, одетые в схиму. Они окружили ее с любовью и доброжелательством и сказали: "Пусть она его молитвами увидит свет!" Николай Николаевич запретил говорить "его молитвами", а Е.В. утверждала, что больная говорила именно так. Это явление повторилось несколько раз.

Тогда больная сестра обратилась к Н.Н. с просьбой об исповеди и Причастии.

Она не говела сорок лет. Просьбу больной Н.Н. выполнил сам и видения прекратились. В душе больной совершился перелом: она стала добра и кротка со всеми. Стала ласкова. (Эта перемена чрезвычайно поразила домашних и всех знавших ее.) Н.Н. рассказывал, что после Причастия она рассуждала с ним о том, что если бы это галлюцинации были, то почему же они сразу прекратились после Причастия Св. Таин и повторялись несколько раз до него? Ум ее работал до последнего вздоха. Она сказала, что если бы она выздоровела, то первая ее дорога была бы в церковь, в которой она не была сорок лет. Сознание у нее было ясное, и она много думала и говорила: "Каждый человек должен умереть в вере отцов!"

Эту историю рассказывал и сам батюшка, но передавал только следующие слова старцев: "У вас в доме есть священник, обратись к нему". Вероятно были сказаны и те, и другие слова, но батюшка умолчал об одних, а Е.В. забыла или ей не были переданы другие.

С открытием церквей батюшка приступил к священнослужению. В 1944 г. епископом Калужским Василием он был назначен настоятелем Благовещенской церкви г. Козельска, где и служил до 1948 года.